Повелители времени (Страна Эльдера - 2)

Пеш Гельмут

– Не так громко, господа... э-э... и дама.
– (Итуриэль улыбнулась ему.) - Нас могут услышать, а сейчас комендантский час. И если стражники что-нибудь заметят, у меня отнимут лицензию, а то и что-нибудь похуже.

Но Бурина было уже не удержать.

Bibit ille, bibit ilia,

Bibit servus cum ancilla,

Bibit soror, bibit frater,

Bibit filius et mater,

Bibit asinus et anus,

Bibit praefex et decanus.

[Пьет любой и пьет любая, пьет слуга и пьет служанка, пьет сестра и пьет брат, пьет

сын и пьет мамаша, пьет осел и пьет болван, пьет префект и пьет декан (лат.)]

А теперь все вместе, - скомандовал он.

– Bibite, bibite, collegiales, Bibitur optime inter aequales!

[Пейте, пейте, собратья, лучше всего пьется с ровней (лат.)]

– Боюсь, он умолкнет лишь в том случае, если ему дадут выпить еще, объяснил хозяину Гилфалас. Хозяин воздел руки и поспешил снова нацедить пива. Между тем Бурин, не останавливаясь, пел дальше:

Bibit constans, bibit vagus,

Bibit rudis, bibit magus,

Bibit velox, bibit piger,

Bibit bolgus, bibit niger,

Bibit iste bibit ille

Bibunt centum, bibunt mille.

[Пьет верный и пьет изменчивый, пьет неграмотный и пьет магистр, пьет умелый, пьет ленивый, пьет больг, пьет темный, тут пьет один, там пьет другой, пьет сотня, пьет тысяча (лат.)]

Осел улегся спать. Альдо прилег возле него и положил голову на теплый бок животного. Он не мог разделить общее веселье: среди спутников должен был остаться, по крайней мере, хотя бы один сохранивший ясную голову.

Снаружи непрерывно лил дождь. Шум дождя убаюкивал Альдо, пока его глаза в конце концов не закрылись.

Внезапно он в испуге встрепенулся. Было еще темно. Он лежал на твердом каменном полу; было холодно и сыро. Вода просочилась под дверь, и в сенях натекла лужа. Сначала Альдо решил, что его разбудил холод, но потом обратил внимание на другую перемену: дождь прекратился.

Полусонный, он поднялся и побрел в зал пивной. Остальные еще сидели за столом. Горбац, прислонившись спиной к стене, громко храпел. По виду Гилфаласа нельзя было сказать, спит он или нет. Бурин уставился в свой бокал. Итуриэль пыталась сконцентрировать взгляд на кончике своего носа, при этом глаза ее забавно косили.

Альдо с усмешкой повернулся и снова пошел на свой пост. Там он и дожидался, несмотря на холод, пока не забрезжил рассвет.

Когда первый луч солнца проник сквозь дверную щель, он принялся трясти осла, чтобы разбудить. Алексис посмотрел на него недовольно, однако же поднялся на ноги и позволил Альдо вытереть себя досуха и смягчить свое настроение мешком с кормом. Затем фольк пошел в зал, чтобы посмотреть на своих спутников.

Все сидели так, как он их оставил. Молодые люди за соседним столом отсыпались; хозяин соскользнул на пол возле бочонка и громко храпел. Итуриэль сидела, опершись на руку Гилфаласа и полуоткрыв глаза.

– У меня голова болит, - пожаловалась она.

– Это от пива, - объяснил Гилфалас.

Она зажмурилась:

–

Так всегда бывает?

– Если пить слишком много, - сказал Гилфалас со смешанным выражением сочувствия и злорадства.

– Может быть, вам выйти на свежий воздух?
– предложил Альдо.
– Иногда это помогает.

Она задумалась, но потом ответила:

– Нет.

Горбац открыл глаза. Они были налиты кровью.

– Ох, - выдохнул он.

– Что, паршиво?
– спросил Альдо с ухмылкой.

– Бывает и паршивее,- сказал больг.- Но маршировать я могу.

Альдо сразу ему поверил. Эти больги - очень крепкие ребята.

– Где Кимберон?
– продолжил Горбац.

– Вот в этом-то и вся загвоздка, - заметил Бурин.

– Их еще нет? Ни Кима, ни Фабиана, ни магистра?

Альдо покачал головой:

– Никого.

Бурин поднял голову от стола и провел рукой по лицу и бороде.

– Мне надо пива, - констатировал он. Затем, взглянув на спящих кутил и столь же крепко спящего хозяина, добавил: - А может, и не надо.

– Ты хорошо себя чувствуешь?
– спросил Гилфалас.

– Хорошо... только в голове стучит молот Инзилагуна.
– Бурин вздохнул.
– Который час?

– Солнце уже встало, - ответил Альдо.

Они обменялись взглядами. Каждый понял, что это означает. На восходе они договорились встретиться здесь, в пивной. Если Ким и Фабиан до сих пор не подали признаков жизни, приходилось опасаться, что им что-то помешало.

– Что делать?
– прорычал Горбац.

– Ты обладаешь завидной способностью ставить вопросы ребром, мой сверхтяжелый друг, - сказал Бурин.
– Мы идем их выручать. Что же еще?
– Он с усилием встал, поднял свой топор и закрепил на поясе. Затем взял плащ, небрежно брошенный на стул, и накинул его на плечи.
– Чего мы ждем?

– Может быть, прежде чем мы ринемся на штурм, нам стоит все обдумать, - высказался Гилфалас.
– Если мы сейчас, средь бела дня, пойдем через город, недолго придется ждать, пока стража нас задержит. Они разыскивают смешанную группу, каковой мы и являемся. Что будет, если они сначала набросятся с кулаками, а только потом пересчитают нас?

– Мы будем решать проблемы по мере их поступления, - возразил Бурин.

– Однако не послать ли нам вперед кого-то одного, чтобы он разведал, свободен ли путь?
– задумчиво предложил Альдо.

Бурин развернулся. Его взгляд все еще был довольно мутным, а глаза красными.

– И кто это должен быть? Я, гном? Гилфалас или Итуриэль, эльфы? Или ты, фольк, с твоими острыми ушами?

– Мог бы пойти Горбац. Здесь на него никто не обратит внимания.

Горбац встал. В свете последней догоравшей свечи тень, отбрасываемая им на стену, была огромной, и от этого он выглядел еще крупнее. Бурин посмотрел на него.

– Как ни странно это звучит, - высказался он, - но, вероятно, ты прав.