Повесть о Сарыкейнек и Валехе
Шрифт:
– Даже неудобно, столько подарков, а, Сарыш?
– сказал Валех.
– Мало того, что ребята продукты на свадьбу привезли...
– Ничего, - ответила я.
– За нами не пропадет. Вот выучимся, приедем на стройку...
По случаю свадьбы нам дали три свободных дня. Так что торопиться было некуда.
Три дня полного безделья!
Прибрав комнату, мы оделись и пошли гулять.
Заглянули в универмаг. Потом отправились на бульвар. Покатались на катере.
Когда прогулочный катер удалился от города и море распахнулось перед нами, беспредельное и могучее, мне показалось,
И тут я почувствовала себя такой счастливой, что неожиданно громко засмеялась.
– Ты что?
– повернулся ко мне Валех.
– Ничего.
– Я хотела объяснить ему свое состояние, но как объяснить такое словами... И я просто широко развела руки, словно бы обнимая море, небо над головой. ..
– Пошли в ресторан... Пообедаем, - предложил Валех, когда мы ступили на причал.
– Денег у нас негусто, - ответила я.
– Да и наша квартира на нас обидится!
Мы поднялись к себе на Девятую Параллельную. Санубар, встретив нас у ворот, улыбнулась и сказала:
– Поздравляю!
Я шепнула ей на ухо:
– И тебе желаю того же!
А Забита, стоявшая, как всегда, с ребенком на руках, ничего не проронила, только сощурила' на нас свои и без того узкие глаза.
Главадвенадцатая
ВАЛЕХ СТАНОВИТСЯ ШОФЕРОМ БАЛЛАМИ. ИСТОРИЯ СИМУЗАР-ХАНУМ
Валех
И все-таки мне пришлось перейти на вечернее отделение.
...Сбережения наши таяли на глазах. Припасы, которые оставили ребята, тоже.
Первое время, когда мы осваивались на новом месте, а затем привыкали к студенческому быту, мы не очень задумывались над тем, как будем жить. Мол, ничего, подработаем между занятиями, сил хватит и на то, и на другое. Но спустя месяц-другой я сел и, как говорится, положив папаху перед собой, стал думать, где я могу подработать. Ведь я только и умел, что крутить баранку.
После долгих размышлений я попросил помочь нашего соседа шофера Вели.
– Ничего. Завтра сходим к моему фронтовому другу,- сразу откликнулся Вели.
Приятель Вели оказался начальником базы самосвалов. Энергичный, приветливый человек с покалеченной рукой.
Вели представил меня и попросил помочь с какой-нибудь нетрудной ("Студент, ему еще и учиться надо!") работой.
– Ну, самосвал в таком случае отпадает, - сказал начальник базы.
– А жаль... Мне такие, как ты, парни нужны... Хорошо, легковую машину ты водил?
– Конечно, - ответил я.
– Тогда позвони-ка дня через два, ладно?
На том и договорились.
Помня свои хождения к Саламову, я, признаться, не очень поверил в такую оперативность. И позвонил не через два, а через три дня.
– А-а, здравствуй, - услышал я в трубке низкий голос приятеля Вели.
– Где ты был вчера? Тебя ждут... Значит так. Работа легкая, чистая, дневная, так что вечером можешь успеть в институт.
– На грузовой машине?
– спросил я.
– Нет, на "ГАЗ-24". Под счастливой звездой ты родился, парень.
– Приятель Вели засмеялся.
– Понимаешь, случайно узнал: в
Я поблагодарил.
– Иди прямо сейчас. Начальника зовут Балаами Бабашев.
По дороге в управление, признаться, особой радости я не испытывал. Что-то здесь было не по мне. Что-то мне сразу здесь не понравилось - то ли персональная маша на, то ли фамилия и имя начальника...
"Балаами Бабашев". Было в этом что-то заведомо антипатичное.
Мои предчувствия начали сбываться, стоило мне переступить порог управления.
В приемной начальника сидели несколько человек и терпеливо, с потухшими лицами ждали вызова. Секретарша, крашеная блондинка, безучастная ко всему, курила сигарету.
Все здесь удивительно напоминало знакомое мне управление жилищного хозяйства.
На этот раз, правда, как только я назвал себя, секретарша кивнула на дверь кабинета:
– Проходи...
..."Волга" Балаами оказалась вишневого цвета. Хромированная вдоль кузова и на капоте, с "рукой", раскачивающейся на заднем стекле. Я осмотрел ходовую часть, заглянул в мотор, проверил тормоза. Машина была в хорошем состоянии.
Ровно в пять, как и было сказано, я подал машину.
Балаами не заставил себя ждать (он и не походил на человека, который засиживается на службе). Холеный, надушенный, в светлом дорогом костюме и ярко-красном галстуке, он плюхнулся на заднее сиденье. Коротко приказал:
– Кондитерский магазин на Низами.
– А, извините, это где?
– Ба... Кажется, ты города не знаешь, приятель?
– Скоро узнаю.
– Ну-ну... Давай.
Начальник объяснил, как ехать, и, когда мы были у цели, извлек новенькую хрустящую пятидесятирублевку.
– Зайди в магазин. Скажи продавщице, есть там кудрявая такая блондиночка... скажи, чтобы дала торт. Свежий. И не забудь добавить - покупаю для Балаами, понял?
Я так и сделал.
Правда, имя Балаами я назвал не сразу (забыл!), но, когда назвал, продавщица тут же заменила торт.
– Привет Балаами, - сказала она, принимая чек и ловко перевязывая торт. Ты что, его новый шофер? Я сел в машину, положил торт на переднее сиденье.
– Ну как?
– Привет вам передала.
– Так и сказала?
– оживленно переспросил начальник. .
Балаами жил в центре, недалеко от бульвара, в добротном каменном доме, построенном во времена архитектурных излишеств.
Следуя его указаниям, я свернул во двор, остановился возле самого подъезда.
– Возьми торт, - бросил Балаами, выходя из машины.
Я шел следом, думая про себя: "Отчего это он сам торт не несет? Ведь я поступил к нему шофером, не носильщиком. .."
Мы поднялись на четвертый этаж. Балаами нажал кнопку звонка.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла женщина. Первое, что мне бросилось в глаза, - это какой-то яркий халат, небрежно запахнутый на ее груди, и несметное количество украшений. На шее - несколько нитей жемчуга, на руке - массивный браслет, в ушах - бриллиантовые серьги. Я скользнул взглядом на ее пальцы - они были унизаны кольцами и перстнями.