Повести и рассказы (-)
Шрифт:
– Вот смотри, - Наблюдатель, сияя от радости, появился в люке с пачкой снимков.
– Ты по-прежнему уверен, что мы имеем дело с колонной роботов?
– Мне плевать! Кто бы там ни был. Я поклялся, что найду их и сожгу. Если, конечно, выберусь отсюда...
– Не торопись. На снимке ясно видно: первым в колонне движется атомоход, который когда-то сделали для Меркурия, - он практически вечен. За ним следует хлорелловая фабрика. Если она еще способна извлекать воду из воздуха, то едой они обеспечены...
–
– Да не нужна роботам хлорелловая фабрика, не станут они ее таскать!
– А ты не допускаешь мысли, что роботы могут воображать себя людьми? Даже забыть вообще, что они - роботы?
– Что?
– На снимках видны люди, хоть один человек?
– Нет. Они попрятались. Вот только в конце колонны...
– Ах, попрятались! Дай-ка сюда, - Пилот взял снимки из рук Наблюдателя, разорвал их и выбросил.
– Во всех учебниках истории написано, что последние переселенцы покинули Землю триста лет назад! Я не собираюсь исправлять историю.
– Но мы же Спасатели! Нас не зря сюда послали.
– Спасать я буду, если увижу, кого нужно спасать. А пока эта колонна для меня - груда утиля. По Конвенции беглые роботы теряют все права, то есть считаются металлоломом.
– Может быть, ты изменишь свое мнение, когда узнаешь, что движется третьим в колонне? Я долго не мог понять. А это была... зенитка!
– А это еще что такое?
– Примитивное оружие. Осталось от древних войн. Принцип его действия в том, что в летательные аппараты бросаются капсулы, начиненные взрывчаткой.
– И ты думаешь, что нас могли сбить из зенитки?
– Нам не повезло. Во-первых, защита просто не распознала опасность, во-вторых, в силовом блоке оказался слабый узел. Он бы все равно вышел из строя, но чуть позже...
– Я внимательно слушаю. Что дальше?
– А дальше то, что роботы не стали бы стрелять в людей. Первый закон робототехники еще никто не отменял.
– А люди могут? Измученные, голодные, страдающие от жажды, блуждающие в пустыне, могут? Вместо того чтобы броситься на шею своим спасителям, стреляют в них?
– Да, действительно, странно.
– старик поднялся, опираясь рукой па лопасть винта, и посмотрел на закатное солнце.
– Непонятный мир. Что я могу сказать? Как все объяснить? Мы разучились понимать дрyг друга. Триста лет с ними не было связи. Нам нужно еще найти нечто общее с ними, точку соприкосновения, В этом я вижу задачу спасательного отряда 340.
– А я в том, чтобы их сжечь! А если хочешь точку, то прошу...
– юноша обвел рукой горизонт, размытый грозой, - можешь начинать свои поиски!
– Я тебя не убедил?
– Нисколько! Все, что ты говорил, - это ничем не подтвержденные гипотезы. И обсуждать их я не расположен.
– Ты так раздражен, ноги болят?
Юноша не ответил. Солнце уже садилось.
Тени людей дотянулись до подножия холма.
–
– Что? Ты с ума сошел! Покинуть машину?
– К утру она окажется под песком, а мы - на солнцепеке. За ночь мы успеем пройти километров двадцать.
– Но куда?
– Хотя бы в сторону материковой плиты. Может быть, там можно будет укрыться.
– Нас будут искать по винтолету.
– Рация в нем молчит. К утру даже магнитометры звездолета не найдут нашего летуна под слоем песка. А наши аварийные рации - всегда с нами. Нам все равно: идти или стоять. Но стоять невыносимо, значит - пойдем, нужно только захватить воду.
– Но мои ноги. Ты не забыл?
– Я помогу.
– Тебе будет тяжело.
– Пусть.
– Может быть. Ну хорошо. Наверное, ты прав. Пошли.
Ночь сменила вечер, они шли по звездам.
Винтолет превратился в неясную тень, на которую они вначале оглядывались, потом утонул в ночи. Молчание становилось невыносимым, юноша все тяжелее повисал на плече у старика.
– Скажи что-нибудь, старина.
– Мне не до разговоров.
– Я знаю, ты сердишься, считаешь, что я глуп и упрям. Позволь я объясню тебе. Они таскают с собой вездеход, фабрику и зенитку, но это просто механический атавизм роботов. Собрали все механизмы - они их любят - и тащат с собой. Почему стреляли? Не разобрались, приняли за других роботов. Молчишь?
– Слушаю.
– Почему они вообще двигаются колонной? Играют. Воображают себя людьми и совершают ритуальное действо: последние люди на Земле. Что скажешь?
– То, что я устал.
– Неужели ты не видишь? Трагедия здесь давно закончилась, а продолжается фарс, банальность. Здесь все фальшиво: дождь, гроза...
– А мы с тобой?
– Что?
– Давай отдохнем.
Они сели на песок. Яркий свет звезд заключал их, казалось, в одно целое.
Лежли не помнил, сколько пробыл в ином мире, но когда вернулся, ЗвeЗДЫ уже поблекли и скудный свет утра сочился по сглаженным вершинам. Вся община ожидала его, расположившись вокруг фургона. Испытывая стыд, Лежли оделся.
– Мы предупреждали тебя, - заговорил Капитан: казалось, сам дух племени витает над ним.
– Ты снова был в своем фургоне, виделся с Грехом и наслал на нас несчастье. За это время успели умереть Уштли и еще один старик. Это твоя вина!
Капитан указал на два бугорка, которые появились у фургона, и толпа зашумела.
– Мы уходим дальше. Может быть, дойдем до края земной чаши. Тебя мы оставляем здесь и выделяем тебе еды, сколько можем.
– От себя вы не уйдете, - сказал Лежли хрипло, но не знал, услышал ли кто-нибудь его. Люди торопились разойтись. Сидя на ступеньках, он смотрел, как колонна уходит и сумрак колеблет, размывает и поглощает ее.