Повести и рассказы
Шрифт:
— Это я сам замечал, — грустно сказал Иван. И добавил: — Она уж, наверно, дома? Ты ее скоро увидишь?
Он мне завидовал. И я его понимал… Вот, например, когда я в последний раз был влюблен, то очень завидовал брату этой девчонки. Ему было всего лет семь или восемь, я к нему даже подлизывался. Заговаривал с ним. И очень ему завидовал: ведь он видел ее каждый день — и утром и вечером, с ней вместе обедал и ужинал. И вместе ездил на дачу, а я летом с ней разлучался. «Он всегда будет знать о ней — через десять лет, через двадцать… куда бы она ни уехала», —
— Значит, договорились? Вы приходите к нам в гости потому, что я вас пригласил!
— Не вас, а тебя!
Кстати, я часто думал о том, что неравноправие между нами и взрослыми начинается с этого самого: они нас — на ты, а мы их — на вы.
Мама, отец и Людмила, как я уже говорил, очень любят изучать моих новых друзей. Если приятель им не понравится, они обязательно дадут мне это почувствовать. Конечно, каждый по-своему, потому что у каждого из них свой характер.
Отец постарается, чтоб то, что мой новый приятель ему неприятен, мне было приятно. Или, по крайней мере, чтоб я не очень расстроился.
— У тебя же есть просто замечательные друзья, — скажет отец. — Слишком уж расширять этот круг — все равно что разбавлять вино водопроводной водой, оно крепче от этого не становится. У тебя же есть такие отличные друзья. Такие надежные! Все к тебе тянутся… Любят тебя, мерзавца!
— Это даже хорошо, что ты прощаешь ему все недостатки, — скажет мама про моего нового друга. — Значит, ты добр…
Таким образом я пойму, что у приятеля есть недостатки.
Ну, а Людмила и в этом случае не станет переиначивать арии.
— Что касается друзей, то тут я не за количество, а за качество, — скажет она. — Не знаю, так ли уж великолепны твои другие товарищи, но этот проверки на качество не выдерживает.
Ну, а если я все равно захочу проводить время с новым приятелем, они начнут отвлекать меня от него всеми существующими на земле удовольствиями: фильмами, пьесами, футбольными матчами…
В общем, я знал, что в тот вечер, когда должен будет прийти мой новый товарищ, они все трое окажутся дома.
— Надень, пожалуйста, свой тренировочный синий костюм, — попросил я Людмилу.
У нее был новый спортивный костюм, который мне очень нравился.
— Зачем? — спросила сестра. — Ходить по квартире в спортивном костюме?
— Он тебе очень идет. Гораздо больше, чем платье.
Людмила пожала плечами.
— Понимаешь, я рассказывал этому другу, что ты спортсменка… Что ты играешь в теннис и волейбол. Я хочу, чтобы он поверил.
— А он считает тебя лгуном?
За полчаса до того, как должен был явиться мой друг, Людмила стала
Я побежал открывать…
Когда Иван вошел в комнату, все усиленно занимались своими делами: отец, прикрыв глаза, слушал музыку (в этот день он купил огромные пластинки, на которых умещались целые оперы и симфонии), мама вязала мне свитер, а Людмила водила рейсфедером и линейкой по своей чертежной доске. Одним словом, они и не собирались уделять моему другу какое-то особенное внимание.
Иван сказал:
— Здравствуйте!
Тогда они все отвлеклись от своих занятий. Мама с отцом переглянулись. А Людмила не удивилась. Как будто знала, что Иван должен прийти… Она никогда не удивляется.
— Заходи, — сказала она. Потом обратилась к маме, отцу и ко мне: — Познакомьтесь: это Иван. Леня ждет своего друга. Он думал, что ты — это он, поэтому так разбежался, — пояснила она Ивану.
Иван растерялся. И я решил тут же ему помочь.
— Заходи, Иван, заходи! — сказал я еще более громко, чем всегда разговаривал дома. — Мы тебя ждали!..
Накануне я никак не мог произнести это самое ты, и вдруг оно как-то легко и просто слетело у меня с языка.
— Вы знакомы? — спросила мама.
— Да, мы знакомы, — ответил я. Людмила и этому не удивилась. — Я разыскал Ивана — и пригласил… Должен же он наконец познакомиться с нашей семьей!
— Прекрасная инициатива! — воскликнул отец.
Он ничего ведь не знал о ссоре, и Людмила должна была улыбнуться Ивану:
— Я рада, что вы познакомились.
Что бы стоило ей сказать: «Я рада, что ты пришел!»
Отец выключил радиолу. Мама бросила мой будущий свитер и побежала в соседнюю комнату.
А через минуту она вернулась оттуда причесанная и даже губы чуть-чуть подкрасила.
— Мы с Иваном встретились и подружились! — объяснил я всем членам нашей семьи. — Это и есть мой новый товарищ.
— Все точно, — сказал Иван.
И тут я заметил, что в руках у него гвоздики и коробка конфет. Он и сам от волнения забыл о них. Я решил разгрузить Ивана.
— Давай это все!
— Ты уверен, что это тебе? — спросила меня Людмила.
— Нет, тебе! — сказал я уверенно.
— А может быть, маме?
— Наверно, обеим. Иван, это обеим? Скажи, не стесняйся!
Я старался его ободрить: ведь он же был моим гостем.
— Давно вы на ты? — спросила Людмила.
Она не могла чертить или читать свои лекции. Она постукивала карандашом по чертежной доске, как всегда делает, если чем-нибудь недовольна. И обращалась только ко мне: она не любит встречаться глазами с тем, на кого сердита.
— Это даже хорошо, что вы явились так неожиданно, — сказала мама. — С хозяйки нет спроса! У скромного ужина есть оправдание!..