«Поворот все вдруг!». Укрощение Цусимы
Шрифт:
– Человек на нем надежный? – поднял глаза на собеседника Ключевский.
– Да, проверенный, француз, – быстро ответил консул. – Но, разумеется, до конца он не в курсе…
Ключевский провел ногтем по усам и, прикидывая что-то в уме, задумчиво покивал головой.
– Вот пакет. – Консул протянул запечатанный сургучем конверт. – Он не должен попасть в посторонние руки ни при каких обстоятельствах.
– Не извольте беспокоиться, – убирая пакет во внутренний карман пиджака, проговорил Ключевский. И, поднимаясь со своего места, взял со столика шлем и трость:
– Вынужден откланяться. Сердечно благодарю вас.
– Удачи вам!
Выйдя за ограду консульства, Ключевский неторопливо пошел вверх по маленьким извилистым улочкам. Остановился на ближайшем перекрестке, раскурил папиросу и незаметно для остальных прохожих огляделся по сторонам. Вроде ничего подозрительного. Походкой праздно гуляющего направился дальше. Попетляв с полчаса по городу, оказался у невысокого аккуратного палисадника. За ним в обрамлении зелени скрывался небольшой белый домик. Со скучающим видом в последний раз оглядевшись
– Сергей Платоныч! – На крохотной мансарде возникла огромная фигура Дедушкина. – Ну слава богу!
Подобранными в океане несколько месяцев назад в районе предполагаемого крушения «Осляби» офицером и матросом оказались именно они – лейтенант Ключевский и матрос Дедушкин. Их спасли французы и доставили в Шанхай. Так Ключевский и Дедушкин оказались в отряде адмирала Макарова. Впрочем, на «Цесаревиче» они пробыли недолго. Разразилась война. После продолжительной беседы наедине с адмиралом Ключевскому было официально приказано поправлять пошатнувшееся здоровье на берегу. Весьма длительное время Сергей Платонович пробыл в Шанхае уже после того, как оттуда ушли корабли Макарова. Затем начал неспешный путь – вроде как морем в сторону Старого Света. Но то ли последствия перенесенных недавно невзгод требовали перерыва в морских путешествиях, то ли климат в некоторых местах по пути следования восстановлению здоровья способствовал, а быть может, страсть к энтомологии взяла верх – так или иначе, но не спешил Сергей Платонович снова покидать далекие экзотические края, надолго задерживаясь в юго-восточных портах. На некоторые острова, отклоняясь от маршрута, он даже совершил несколько научно-исследовательских вылазок. Впрочем, весьма кратковременных. Так или иначе, след этого русского офицера за несколько месяцев практически затерялся на проторенных морских путях. Это ему и было нужно. Путешествуя в гражданских костюмах и никем уже не узнаваемые, в мае 1904 года Ключевский и Дедушкин прибыли в Сингапур. Здесь они и расположились под видом путешественников и исследователей (что, надо признать, в значительной части соответствовало действительности) в маленьком белом домике с палисадником, из которого Сергей Платонович наносил время от времени визиты русскому консулу Рудановскому. Шли дни. Однажды в Сингапур зашел русский пароход, капитан которого тоже нанес Рудановскому визит. Дело совершенно обычное – и на следующее утро пароход отбыл. Что ж – у всех свои заботы! Однако отчего-то вдруг всполошились англичане. Их суда-стационеры стали проявлять повышенную активность в этом регионе. И, судя по всему, не только в этом. Поползли слухи о невесть откуда взявшемся русском быстроходном крейсере, задерживающем торговые корабли на предмет поиска военной контрабанды в пользу Японии. В международной прессе прошел материал о том, что это как раз тот самый заходивший в Сингапур пароход, который Россия, выдавая его за мирное судно, провела из Черного моря в нарушение режима проливов, а затем уже в океане он вооружился скрытыми до этого в трюмах орудиями. Хорошо хоть международные соглашения налагают запрет на выход в океан русского Черноморского флота! Молва тут же приписала русским снаряжение и посылку на охоту десятков подобных пароходов-оборотней. Крейсер наделал переполоху на торговых путях, а затем неожиданно исчез в неизвестном направлении. Сергею Платоновичу было некогда выяснять, кто – англичане, сингапурская полиция или японская агентура – пытается установить взаимосвязь между фактом недавнего появления русского парохода в Сингапуре, консулом Рудановским и им с Дедушкиным. Просто, выходя в один из дней через калитку в ограде консульства, Сергей Платонович заметил за собой слежку. Отделавшись на базаре от неизвестных соглядатаев, он несколько дней просидел безвылазно в белом домике. И вот сегодня, в день, когда он очередной раз с оговоренной заранее периодичностью появился у консула, Ключевский получил наконец те сведения и предписания, ради которых находился в Сингапуре. Уже шла Индийским океаном 2-я Дальневосточная эскадра адмирала Рожественского. Как сообщали газеты, Зиновий Петрович произвел две практические стрельбы прямо в океане. Якобы это перепугало купцов и чуть ли не расстроило международную торговлю, хотя броненосцы Рожественского стреляли не в купцов, а по буксируемым щитам. Напугало, видимо, то, что стреляли чрезвычайно метко, чего никак нельзя было ожидать от недавно сформированных команд новых кораблей. Впрочем, это все, что просочилось в прессу о второй эскадре. Русские крейсера дозора исправно отгоняли все суда, появлявшиеся на пути следования своих броненосцев. Военные корабли (а это были в основном англичане) оттеснялись вежливо, но настойчиво, торговые предпочитали ретироваться сами – вдруг русские досмотровые партии сочтут что-нибудь из перевозимых в их трюмах грузов военной контрабандой. Теперь еще этот пароход – крейсер, капер или черт знает кто, неизвестно откуда появившийся и непонятно куда подевавшийся – так перемывала косточки русским европейская и колониальная пресса. А еще океан кишит транспортами с углем. Говорят, это какой-то грандиозный проект по снабжению русских кораблей в Мировом океане. Но зачем русским так много угольщиков? Считается, что за этим проектом стоят немцы и частный русский капитал, причем упоминают имя самого Матвея Игнатьевича Шишкина… Ключевский пробежал глазами несколько абзацев свежей английской газеты и, хмыкнув, отбросил периодическое издание на столик в мансарде. Пришла пора действовать…
28
Петя Веточкин уже который день глотал пыль на маньчжурских просторах. Верхом на двух мохнатых приземистых лошадках местной монгольской породы они вместе с хорунжим князем Радзивиллом держали путь в Инкоу. Дорога проходила через небольшие китайские
– А вы неплохо держитесь в седле, юноша, – одобрительно глядя на Веточкина, заметил князь, когда они оба в очередной раз перешли с рыси на шаг.
– У моих родителей имение под Полтавой, – отвечал Петя. И продолжил не без гордости: – Я провожу там почти каждое лето и регулярно езжу верхом.
– Что же подались в университет, а не в кавалерийское училище?
– В имении большая библиотека… – протянул Веточкин и почувствовал, как начинает краснеть.
Хорунжий звонко рассмеялся и, хлопнув себя по висевшей на боку шашке, откинулся в седле назад:
– Ну вы и фрукт, Веточкин…
И тут же, пригнувшись к холке и дав лошади шпоры, прикрикнул другим, резким тоном:
– Ходу! Ходу!
Петя сноровисто припустил следом.
С Радзивиллом они познакомились на гауптвахте в Ляояне. Всю ночь, раскрыв рот, Петя слушал рассказы хорунжего о войне, службе, жизни и нравах на русском Дальнем Востоке. Радзивилл оказался рассказчиком замечательным и человеком бывалым. Веточкин тоже скромно поведал князю свою историю, в том числе и связанную со лже-Хлебниковым.
– А вы авантюрист, батенька, – сделал свой собственный вывод из услышанного от Пети князь.
Воображение же Веточкина между тем рисовало героический поединок князя Радзивилла с тигром, которого в итоге подстрелил бравый хорунжий. Правда, Петя ничего не слышал о тиграх в Маньчжурии. Вот в Уссурийком крае, в амурской тайге – там да, пожалуйста. Спросить же о тигре у самого Радзивилла Петя постеснялся. Непонятным осталось для Веточкина, за что же посадили князя под арест. Разве вступить в поединок с лютым хищником не подвиг? Ну да ладно, излишнее любопытство надо в себе укрощать… Время до рассвета пролетело тогда для Пети совершенно незаметно. Чего нельзя было сказать об утомленном долгой поездкой и сопутствующими ей приключениями журналисте. Цибулевич-Панченко ворочался на своих нарах, проклинал все на свете, начиная со злосчастных японцев и заканчивая этим «вонючим клоповником», в котором они вынуждены коротать ночь. На простодушное замечание Пети, что клопов он лично здесь не наблюдает, Семен Семенович пробурчал нечто похожее на «надоели вы мне со своими разговорами» и повернулся к стене. Наутро совершенно разбитый журналист прощался с Веточкиным.
– А знаете, кто такой «тигр»? – ехидно прищурившись, проговорил напоследок Цибулевич.
– То есть как это «кто такой»? – опешил Петя.
Журналист объяснил юноше, что «тигр» – это один из участников весьма жестокой игры. Немало диких развлечений бытовало на отдаленной окраине империи, и это было одно из них. Суть игры сводилась к тому, что человек, назначенный по жребию или уговору «тигром», разувался и в одних носках должен был бесшумно выбраться из темной комнаты, откуда предварительно выносилась вся мебель. Остальные участники брали в руки револьверы. По команде «тигр идет» на шорох открывалась стрельба. Правда, стрелять разрешалось только «тигру» под ноги.
– Такого «тигра» и подстрелил ваш героический хорунжий.
– Вот это да… – только и смог пробормотать Петя.
– Приходили уже сегодня утром за Радзивилла сослуживцы хлопотать. Один на палочку опирается, по всему видать – «тигр»! Бойчее всех дежурного упрашивал князя отпустить… Эх, окраина! Удачи вам. Честь имею!
Пехотный полк, в который Веточкин явился наконец для прохождения службы, соседствовал с 3-м Верхнеудинским забайкальским казачьим. И буквально через несколько дней Петя встретил в своем расположении Радзивилла. Хорунжий приветствовал Веточкина как старого знакомого. Они разговорились. Петя посетовал, что спешил вот на войну, но в итоге пока не получил никакого назначения и вынужден околачиваться при штабе, а точнее при штабной канцелярии, чем несказанно огорчен. Радзивилл поразмышлял с минуту и, отведя Петю в сторонку, сообщил ему по секрету, что вызвался доставить донесение от командования Маньчжурской армией в осажденный Порт-Артур. Для сопровождения ему нужен еще один доброволец.
– Вы авантюрист? – с полувопросительной-полуутвердительной интонацией совершенно по-свойски толкнул локтем Петю в бок хорунжий.
– Да! – не раздумывая, тут же выпалил вольноопределяющийся Веточкин.
Все вопросы с командованием относительно так стремительно выпавшего на долю Пети задания были решены князем в течение получаса. Тем же вечером, снарядившись у казаков в дорогу, на монгольских лошадках они выехали в Инкоу…
После очередной скачки снова перешли на шаг. Петя порылся в сухарной сумке, притороченной к седлу, и вытащил пригоршню ржаных сухарей. Неспешно похрустел ими, откупорил баклагу и сделал несколько глотков нагревшейся на полуденном солнце воды. Лениво огляделся по сторонам. И тут прямо у него на глазах на соседний холм выехали несколько всадников.