Повседневная жизнь Москвы. Очерки городского быта начала XX века
Шрифт:
Огромной популярностью у публики пользовался русский хор Анны Захаровны Ивановой. В начале XX века в «Яре» и «Стрельне» часто выступали венгерские хоры. И конечно же, неотъемлемой частью развлекательных программ было выступление цыган.
«Вчера ночью ездил за город и слушал цыган, – писал А. П. Чехов А. С. Суворину. – Хорошо поют эти дикие бестии. Их пение похоже на крушение поезда с высокой насыпи во время сильной метели: много вихря, визга и стука...» Ради цыганского пения приезжал в Москву молодой князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон – будущий убийца Распутина.
Своих соплеменников, выступавших в ресторанах, артист театра «Ромэн» И. Ром-Лебедев в «Записках московского цыгана» характеризовал так: «Надо сказать, что цыгане, работавшие в таких ресторанах,
Хоровые цыгане отдавали своих детей в школы, гимназии, иногда в высшие учебные заведения. Дети учились, приобретали знания, а родители оставались по-прежнему полуграмотными».
Цыганский хор появлялся в ресторане всем составом часов в десять вечера. Молодые девушки обходили зал, здороваясь со знакомыми посетителями, по приглашению присаживались за столы. В их задачу входило уговорить гостя заказать выступление хора в отдельном кабинете. В среднем это стоило 75—100 руб., а за исполнение одной песни брали 5 руб. Еще цыганки выпрашивали у посетителей так называемые «лапки» – денежные подарки.
В первые годы XX века власти ужесточили порядки. Содержатели хоров должны были следить за тем, «чтобы певцы до самого окончания концертного отделения и во всяком случае до 1 часу ночи не выходили в общие помещения, предназначенные для публики, и в летнее время не гуляли по саду». Хористам отводили специальные комнаты, где мужчины проводили время за игрой в карты, а женщины занимались рукоделием. Впрочем, цыгане могли здесь принимать гостей из числа своих почитателей.
В истории цыганских хоров были известны случаи, когда девушки-хористки выходили замуж за представителей российской аристократии, в том числе титулованной. В 1905 году в списке хора, выступавшего на сцене «Яра», числились «вдова дворянина фон-Риттерн» и «жена дворянина Каткова». В этом же ресторане после смерти мужа пела светлейшая княгиня Витгенштейн, в девичестве цыганка Лиза Морозова. По свидетельству Н. А. Варенцова, ему «были известны многие купцы, поженившиеся на цыганках, и они были в семейной жизни счастливы, как, например, сын известного миллионера Петра Арсеньевича Смирнова, Николай Дмитриевич Ершов и другие, фамилии которых я не припомню теперь».
Цыгане, выступавшие в хорах, были по сути одной семьей. Содержатель хора являлся фигурой номинальной, а все вопросы внутренней жизни – например, прием новых певцов – хористы решали сообща. Заработанные за ночь деньги делили на так называемые «паи» и раздавали не только самим хористам, но и их престарелым родственникам, которые уже не принимали участия в выступлениях.
Иное положение было в русских хорах. Подписав контракт, певицы попадали в полную зависимость от хозяйки, которая посредством системы штрафов могла держать своих подопечных буквально в ежовых рукавицах. Правда, в большинстве хоров существовала практика возвращения «штрафных» денег под видом премий к праздникам.
Наряду с выступлениями на сцене хористкам вменялось в обязанность «быть с гостями», как в общем зале, так и в отдельных кабинетах, до самого закрытия заведения. Девушки должны были «раскручивать» посетителей на заказы дорогих блюд и напитков, на дополнительные выступления хора. В некоторых хорах специально держали «певиц», не обладавших музыкальными талантами, но отличавшихся умением «правильно» обходиться с гостями.
«Продавалось решительно все, что только можно было продать, – писал Н. Ф. Монахов, прекрасно знавший изнанку артистической жизни того времени. – Да и могло ли это быть иначе при тех экономических условиях, в которые
165
Монахов Н. Ф.Указ. соч. С. 37—38.
Чтобы заинтересовать хористок в «раскручивании» гостей на заказ дорогих вин и яств, рестораторы выплачивали девицам от пяти до десяти процентов от итоговой цифры счета. О профессиональном умении певичек помогать «карасям с икрой» (так в то время называли богатых клиентов) расставаться с деньгами свидетельствует рассказ старого официанта, воспроизведенный Е. П. Ивановым:
«Как мадмазель кто приглашает с собой посидеть, она первое фрухты спрашивает. Они без прейскуранта и дороже всего в счет пишутся. [...] А она, сволочуга, начнет сейчас же от всего пробовать: виноград от всех веток отщипнет, яблоко укусит, да ей не понравится, грушу порежет или колупнет, персики пальцем потычет или горничной в уборную пошлет. А кто сидит, стыдно тому чево не позволишь и даму приятную обидеть. Попал и молчит! А потом и кушанья самые дорогие также заберет, хор тебе велит позвать, метрдотелю на чай подарить, ежели шаншонетка, и режиссеру – бандору своему. Ух какие они стервиши ловкие, им еще за весь счет пруценты с буфета заплотят...»
Говоря «про это», стоит подчеркнуть, что администрация ресторанов строго следила, чтобы посетители не нарушали законов и норм общественной нравственности. Полицейскими правилами запрещалось иметь запоры на дверях отдельных кабинетов, поэтому уединение в них было вещью относительной – полиция в любой момент могла войти с проверкой. Кроме того, каждый содержатель хора предупреждался специальной подпиской, что в случае любого скандала данное ему разрешение на выступления может быть немедленно аннулировано.
Наконец, московский генерал-губернатор имел дарованное царем право «в обход общего порядка» налагать штраф в 500 руб. (с заменой ареста на месяц) «на содержателей гостиниц, подворий, заезжих домов, меблированных комнат, вообще всех заведений трактирного промысла, а также бань и тому подобных открытых для публики учреждений, за допущение в них посетителей для разврата».
Конечно же, для людей, жаждавших вкусить плотских наслаждений, выход всегда имелся. Например, буквально в двух шагах от ресторана «Эрмитаж» находились меблированные комнаты, по сути являвшиеся «домом свиданий».
По свидетельствам многих современников, выступавший в «Яре» и «Стрельне» хор А. З. Ивановой особенно ценился купцами за то, что его хозяйка никогда не допускала ни малейшего скандала. Хотя многие из хористок уходили на содержание, но это уже было, как говорится, «на стороне». Аккомпаниатор хора Я. Ф. Пригожий, автор музыки к романсу «Пара гнедых» и многим другим популярным произведениям, неоднократно жаловался: «Текучесть хора большая, только обломаешь и поставишь голос у какой-нибудь певицы, смотришь – она уже покинула хор, влюбившись в кого– нибудь; многие из них повышли замуж, а некоторые ушли на содержание, и даже некоторые из них открыли свою торговлю, поддерживаемые своими поклонниками».