Повседневная жизнь России в заседаниях мирового суда и ревтрибунала. 1860-1920-е годы
Шрифт:
СУДЬЯ. Вы в Брянске бывали?
ЯКОВЛЕВ. Как не бывать — бывал. Город хороший.
СУДЬЯ. У мирового судьи были на суде?
ЯКОВЛЕВ ( ударяя себя в лоб). Помню, помню, такой из себя судья видный, с большой бородой, очень хороший человек, душа человек.
СУДЬЯ. Ну, так это вы судились?
ЯКОВЛЕВ. Может быть, я. Может, и не я.
СУДЬЯ ( с удивлением). Э-э, да вы еще раз судились у мирового судьи в городе Белеве.
ЯКОВЛЕВ. Может быть.
СУДЬЯ. И выдержаны одиннадцать
ЯКОВЛЕВ. Ишь ведь, напасть какая.
СУДЬЯ. Так это вы судились? Вы, значит, два раза уже сидели в тюрьме?
ЯКОВЛЕВ. Не хочу Бога гневить, неправды не скажу. Может, сидел, а может, и не сидел.
СУДЬЯ. Как, вы не помните: сидели ли или не сидели одиннадцать месяцев в тюрьме?
ЯКОВЛЕВ. Хорошенько не припомню.
Судья объявляет подсудимому постановление, что за двукратным его пребыванием в тюрьме за кражу по приговору судебных мест дело это он считает себе неподсудным.
ЯКОВЛЕВ. Я так и знал, что суд милостивый освободит меня. Правда всегда наружу всплывает, все как Бог. Значит, я свободен, господин судья?
СУДЬЯ. Нет, я возвращаю вас обратно в полицию. Она отправит вас к судебному следователю.
ЯКОВЛЕВ ( крестясь). На все воля Божия, без Него и волос с головы человека не упадет.
Обвиняемый уходит с конвоем.
Кража пары индюков
К мировому судье города Одессы под конвоем был доставлен мужичок свыше пятидесяти лет, с весьма приятной и добродушной физиономией. Обвинитель, околоточный надзиратель, заявил судье, что представленный обвиняется в краже пары индюков на Новом базаре, с постоялого двора в доме Унтилова. Его настигли уже на базаре, где он продал индюков за два рубля.
СУДЬЯ. Ваше имя и фамилия?
ОБВИНЯЕМЫЙ. Микито Горох.
СУДЬЯ. Вас обвиняют в краже индюков. Что вы скажете?
ОБВИНЯЕМЫЙ. Та це брехня. Я був на постоялим двори, привез хлиб. Скинув мешки, а возницу пиставив пид клуню. А там на стропилах писидала треклята птица. Зранку як вона треклята злитила в возницу. Да запрягши волив, кинув на возницу рогожу, на якив спав, тим часом не побачив, що на вознице була птица, рогожа и закрила их. На базаре вже дивлюсь: птица. Скуда, гадаю, вона взялась? А тут на грих подбегае жидочик: продай да продай индючек. Да витцепись, кажу, к черту, визьми, на що вона мини. Вин, дав мини пару карбованцив, та и пишов соби.
СУДЬЯ. Ведь циновка или рогожа не так тяжела, чтобы индюки не могли выскочить? А главное, это то, что вы продали чужую птицу. Ведь вы знали, что она не ваша?
ОБВИНЯЕМЫЙ. А чия ж вона, колы Бог мини пислав? А що жидок дав мини пару карбованцив, то нехай мамо мардуе, не хочу его грышей.
Достает два рубля.
СУДЬЯ. Вы сами поймали индюков и сами продали.
ОБВИНЯЕМЫЙ. Отце ще лыхо, бачите, добры люди. Я старый чиловик, стану за поганью гоняться. Кажуж вам, що вона треклята сама зализла на возницу.
Произведен был осмотр воза. Оказалось, что не было никакой рогожи, а только десять мешков. Спрошен был свидетель
СУДЬЯ ( прочитав приговор). Довольны вы приговором?
ОБВИНЯЕМЫЙ. За птицу?
СУДЬЯ. Да, за кражу.
ГОРОХ. От-то лыхо, от-то бида стряслась.
СУДЬЯ. Довольны или недовольны?
ОБВИНЯЕМЫЙ. Де вже нам тягатыся, пиши: доволин. Тыльки волы не винивати, их пустите. У мене и хата е, и жинка, и диты.
Судья освободил Гороха для исполнения приговора над ним по месту его жительства.
Дела квартирные
Тощая высохшая брюнетка, лет около тридцати, с плачевным выражением лица, вся в темном, подошла к одесскому мировому судье (1870-е годы).
ПРОСИТЕЛЬНИЦА. Господин судья, муж мой умер два года тому назад. Заступите его место, будьте моим ангелом хранителем.
СУДЬЯ. Чем могу быть полезным?
ПРОСИТЕЛЬНИЦА. Хозяин с квартиры гонит. Я ему немного задолжала, и он пристал как с ножом: уходите да уходите.
СУДЬЯ. Ровно ничем не могу помочь вам в этом.
ПРОСИТЕЛЬНИЦА. Нужно вам знать, господин судья, что я выхожу замуж за одного домовладельца на Молдаванке. Хотя домик у него маленький, стоит не более трех тысяч, да все ж свой. Кроме того, он служит в четырех обществах членом: в Бережливом обществе, во Взаимном кредите, в Обществе сострадания и в Городском банковском обществе. Значит, человек трудолюбивый, надежный. А хозяин мой, женатый еврей, и сам ухаживает за мной. «Не выходи, — говорит, — за него, он — плут, он действительно член всех этих обществ, но это только больше доказывает, что он кругом в долгах». Человек членом четырех обществ и в долгах? Я не поверила этому и прошу хозяина подождать уплаты долга за квартиру до моего выхода замуж Не хочет и слушать.
СУДЬЯ. Это его право, я ни в чем не могу вам пособить.
ПРОСИТЕЛЬНИЦА. Прикажите ему подождать.
СУДЬЯ. Не имею права.
ПРОСИТЕЛЬНИЦА ( плачет). Бедная я, несчастная, нет для меня ни радости, ни отрады.
СУДЬЯ. Да ведь на вас нет жалобы от хозяина. Ну и живите. Пока он подаст жалобу, пока вас вызовут в суд, может, вы еще и замуж до тех пор выйдете.
ПРОСИТЕЛЬНИЦА. А сам он выгнать меня не может?
СУДЬЯ. Не может.
ПРОСИТЕЛЬНИЦА. Дай вам Бог здоровья. Теперь я верю, что суд наш правый и милостивый.
Муж всегда пьян
Перед судейским столом одесского мирового судьи в 1870-х годах стоит убого одетая женщина Елена Полищук. В ее чертах нет ни молодости, ни старости, ни горя, ни радости. Это не мертвый труп, но и не живое существо. При первом взгляде на нее она кажется старухой, испытавшей на свете немало треволнений. Но, заговорив с нею, когда ее лицо немного оживится, вы заметите, что она еще молодая женщина с потухшими глазами и надорванным голосом.