Повседневная жизнь советских писателей. 1930— 1950-е годы
Шрифт:
Не всех писателей кормили одинаково. Одни получали обычные обеды, а другие — «литерные». Вс. Иванов в письме к сыну и пасынку 13 ноября 1942 года писал: «Обедаем в Клубе писателей… Наверху, в комнате с камином, стоят два стола. За этими столами выдают так называемые „литерные“ обеды… Я — литерный, но мамка — отнюдь. Я сегодня получил мясную котлету, две картофельных и суп, который украшала кость какого-то животного. У мамки не было ни картофельных котлет, ни кости и тем более мясной котлетки. У нее просто был суп с капустой и немного печенки, тоже с капустой» [563] .
563
Письмо В. В. Иванова сыну и пасынку / Иванова Т.Мои современники, какими я их знала. М., 1984. С. 142.
Необходимо отметить, что подобное положение наблюдалось не только в писательской столовой. В ней, пожалуй, дела обстояли еще более или менее прилично по сравнению, скажем, с рабочей столовой завода № 27. Там у рабочих забирали все продовольственные карточки,
564
Письмо рабочих завода № 27 Секретарю МГК ВКП(б) В. К. Павлюкову о недостатках в работе заводской столовой // Москва военная. С. 532–534.
Во время войны изменился состав посетителей ресторана Дома писателей, «в столовой появилось много женщин, членов писательских семей, да еще незнакомых старушек, которые оказывались кто правнучкой Ивана Андреевича Крылова (баснописца), кто внучкой Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина. Вероятно, никогда столько потомков великих литературных предков не собиралось вместе, как в эти голодные дни войны в столовой союза писателей» [565] .
С 1 мая 1942 года для работников науки, искусства и литературы были организованы закрытые столы с буфетами. Фонды для них устанавливались централизованно через Наркомторг СССР. Для высшей категории работников науки предназначались такие продукты, как кофе и шоколад. В городах, где проживало свыше 500 научных работников, рекомендовалось открыть для них отдельные магазины [566] .
565
Загадка Юрия Олеши / Парный М.Время и его герои. М, 1973. С 333.
566
Шалак А. В.Условия жизни и быт населения Восточной Сибири в годы Великой Отечественной войны (1941–1945). Иркутск, 1998. С. 56.
2 июня того же года Народный комиссариат торговли СССР издал приказ № 170, по которому академикам и членам-корреспондентам Академии наук СССР, академий наук союзных республик, Академии сельскохозяйственных наук им. В. И. Ленина и Академии архитектуры СССР, лауреатам Сталинской премии, заслуженным деятелям науки, техники и искусства, лауреатам международных конкурсов, народным артистам СССР, союзных и автономных республик помимо полагающихся по карточкам товаров выдавали по 300 граммов шоколада и по 500 граммов кофе или какао. Согласно этому же приказу всех членов Союза писателей, так же как и членов союзов художников, композиторов, архитекторов, приравняли в продовольственном снабжении к рабочим промышленных предприятий. По такой же категории стали снабжаться работники искусства, являвшиеся персональными или академическими пенсионерами. К тому же перечисленные выше категории населения получали обеды в столовых закрытого типа без зачета талонов хлебных и продовольственных карточек Отпуск нормированных продуктов для столовых, где обслуживались работники науки, искусства и литературы, производился в размерах, равных нормам, установленным для рабочих и ИТР предприятий особого списка и для рабочих промышленных предприятий. Кроме того, к закрытым магазинам прикреплялись как работающие, так и неработающие члены семей работников науки, искусства и литературы (жена, муж, дети, родители). Но они получали продовольственные товары по нормам, указанным на их карточках. За ними сохранялось это право и в случае, если работник науки, искусства или литературы призывался на службу в Красную Армию, Военно-Морской Флот и войска НКВД [567] .
567
Сборник важнейших приказов и инструкций по вопросам карточной системы и нормированного снабжения. М., 1943. С. 149–152.
В 1943 году после настоятельных просьб писателей произошли, наконец, некоторые изменения в столовой Клуба писателей — были введены воскресные обеды. Но руководство ССП признало работу столовой неудовлетворительной [568] . К такому выводу пришли представители Правления, ревизионной комиссии Союза и комиссии общественного контроля, которые обследовали столовую. Ассортимент блюд и их качество по-прежнему не удовлетворяли литераторов. Не прекращались опоздания в приготовлении обеда. Участники обследования признали, что «…столовая Клуба ССП работает хуже такого же типа столовых в Доме ученых, ЦДРИ и ресторанов типа „Сорт“, „Астория“» [569] . Они сообщали также о том, что в ней по несколько дней кормили только кашами, потом только овощами. На ожидание скудного питания писатели тратили от одного до трех часов в день, а в отдельных случаях — и до четырех. Это происходило из-за задержек в приготовлении пищи, из-за недостатка посуды, да и вообще, организация столовой была не на высоте. Кроме того, во время обедов писатели были вынуждены выслушивать грубости
568
Протокол № 7 закрытого заседания Президиума ССП от 29 апреля 1943 г.//РГАЛИ. Ф. 631. Оп. 15. Д. 610. Л. 1.
569
Отчет М. Слонимского и Л. Никулина в Президиум ССП и в Литфонд // Там же. Л. 3.
Весной 1943 года в Москву вызвали М. Зощенко. О тогдашних условиях столичной жизни 8 июня 1943 года он писал Л. Чаловой: «1. Еда. Первый месяц я тут ни черта не получал. Нужна была прописка (постоянная). Без этого карточек не давали. Дали только хлебную (командировочную) и обед в Союзе. Обед приличный, весьма обильный. Так что при моем аппетите мне хватало его на целый день. Баночки масла, что я вез из Алма-Аты, мне хватило на месяц… Еще шлялся по гостям…
В гостях тоже кормили. Сейчас дали два пайка, кроме обеда. Получил всякую муру — фасоль, масло, печенье, консервы…
2. Комната. Через месяц стали из гостиницы выселять. Выселяют всех, кто живет больше 1–1 1/2 месяца. А так как я приехал не по доброй воле, я вызван (и я упирался), то кто-то кому-то сообщил, и мне разрешили находиться в гостинице сколько вздумается… Но здесь удобно. Свет и даже горячая вода. И одеяло. И белье. При моем нищенском хозяйстве — это необходимо».
Позднее он писал: «Дела мои идут хорошо — дали отличный паек (лимит на 500 р.). Так что сыт по горло. Но брать продукты некому — зеваю выдачу и всякого рода земные блага». И наконец, письмо от 10 сентября как свидетельство того, что М. Зощенко окончательно «обуржуазился»: «Пришлось купить костюм — здесь „шикарная жизнь“, и мне в моем тряпье неудобно было ходить и тем более выступать перед чистенькой публикой. Поэтому задолжался» [570] .
570
Чалова Л.Такой он был… / Воспоминания о М. Зощенко. С 346–348.
Интересно, что письма Зощенко довольно точно отразили характер происшедших в то время изменений в снабжении некоторых категорий населения. 30 июня 1943 года Совнарком издал распоряжение № 12 635-р, которым обязывал Наркомторг установить с 1 июля новый порядок снабжения продовольствием деятелей науки, литературы и искусства [571] . 55 выдающихся писателей по списку, утвержденному ССП, должны были получать без карточек литерные обеды и продовольственные товары на 500 рублей ежемесячно. Им были предоставлены точно такие же права, как и действительным членам Академии наук СССР, Всесоюзной сельскохозяйственной академии им. В. И. Ленина, Академии архитектуры СССР и восьмидесяти пяти выдающимся мастерам искусств. Еще 100 членов ССП получили литерные обеды и продовольственные товары на 300 рублей ежемесячно. Такие привилегии имели действительные члены академий наук союзных республик и члены-корреспонденты Академии наук СССР, Всесоюзной сельскохозяйственной академии им. В. И. Ленина, Академии архитектуры СССР и 280 мастеров искусств.
571
Распоряжение № 12635-р Совета Народных Комиссаров СССР от 30 июня 1943 г. // РГАЛИ. Ф. 631. Оп. 15. Д. 649. Л. 57.
В конце войны многие писатели демобилизовались, но их снабжали хуже, чем остававшихся в тылу. Такое положение сложилось во всех регионах страны: в Москве, Ленинграде, на Украине, в Белоруссии и других республиках. Все попытки Союза писателей добиться улучшения снабжения демобилизованных литераторов через Наркомторг не увенчались успехом. Это вынудило группу писателей обратиться лично к заместителю председателя Совнаркома СССР Н. Вознесенскому с просьбой выделить с декабря 1945 года для демобилизованных писателей 25 продовольственных лимитов по 500 рублей в месяц, 100 — по 300 рублей, а также 200 промтоварных лимитов по 1000 рублей [572] .
572
Письмо группы писателей заместителю Председателя Совнаркома СССР Н. А Вознесенскому // Там же. Д. 749. Л. 11.
16 марта 1944 года СНК СССР принял постановление № 283 «Об организации магазинов и ресторанов в г. Москве для обслуживания работников науки, техники, искусства и литературы, а также высшего офицерского состава Красной Армии» [573] . Теперь писатели были приравнены к другим категориям лиц, занятых интеллектуальным трудом. По этому постановлению 15 апреля 1944 года в Москве открылось 8 гастрономов, в которых торговали всеми продовольственными товарами, винами, напитками и табачными изделиями, 2 рыбных магазина, 2 мясных, 2 молочных, 2 овощных, 1 кондитерский, 1 чайный, 1 табачный и 1 винный. 15 мая открылся Центральный универмаг, торговавший одеждой и обувью по индивидуальным заказам, трикотажем, бельем, галантерейными и парфюмерными товарами и головными уборами. Во всех этих магазинах торговля велась без карточек для всего населения, но по специальным ценам. Для обозначенных в постановлении категорий граждан устанавливалась скидка в размере 25 процентов (для высшего офицерского состава скидка составляла 35 процентов). Торговля со скидкой проводилась по лимитным книжкам, согласно специальному перечню товаров с ограничительными нормами по количеству и по общей их стоимости (до 4 тысяч рублей в месяц — для продовольственных товаров и до 10 тысяч рублей в квартал — для промышленных).
573
Постановление СНК № 283 «Об организации магазинов и ресторанов в г. Москве для обслуживания работников науки, техники, искусства и литературы, а также высшего офицерского состава Красной Армии» // Там же. Д. 687. Л. 18–20.