Повстанец II
Шрифт:
Записал. Запомнил.
С расценками по выкупу не стали особо лютовать: за нулевика мы стребовали тысячу (в британском денежном эквиваленте), за энхансера первого ранга — десять тысяч, второго ранга — сто тысяч, третьего — миллион, и за Минхао мы получили десять миллионов. По-моему, все честно.
Дополнительно со всеми родами подписали акт о перемирии, который не имел особой юридической силы, но позволял если вдруг что поразмахивать бумажкой и в будущем оправдать многие наши ответные действия, которые могут не понравиться родовой общественности.
Один
Сделка проходила поэтапно в море поблизости от города. Теперь у нас с Луньес появились средства на модернизацию и повышение обороноспособности города. В меньшей степени — общего благосостояния жителей. Впрочем, одна только казна города пополнилась на десять миллионов фунтов.
Работы еще предстоит мама не горюй. Всегда нужно быть готовым, что тебя решат прощупать и взять на слабо. Не рода, так целые кланы, а то и государства в лице императорских семей.
Весть о нашей победе слегка взбудоражила определенные круги и распространилась до ближайших континентов. Не знаю всей подноготной Луньес, но сейчас я не являюсь гражданином ни одного государства… Даже если Российская империя неожиданно узнает во мне своего гражданина и посчитает обратное. Потенциально меня может использовать в открытую или темную любое государство, имеющее свои интересы на Малайском архипелаге.
Неофициально, но с нами уже вышли на связь мелкие представители Китая, Индии, России и даже Латинской конфедерации. Без конкретики, узнать новости, планы, прощупать почву. Пока вежливо игнорируем, ссылаясь на загруженность и восстановление города после нападения. Говорить с мелкими шишками, которые не имеют реальной власти, — себя не уважать. Ожидаем хоть сколько-нибудь публичных эмиссаров.
Луньес уже успела намекнуть о новой авантюре, в которую нам стоит ввязаться… Следует моему примеру? Вдохновлена нашими прошлыми действиями?
А так — молодец девочка. Все понимает. Если будем стоять на месте — в следующий раз приплывет уже не эскадра кораблей третьего класса, а несколько кораблей второго с соответствующим сопровождением. Вместе с десятком мастеров, штурмующих город по суше… Зачем столько? Да чтоб наверняка.
И чтобы этого не произошло — следовало обзавестись жирком и влиянием. Планы у нас, как обычно, грандиозные.
Нью-Токио. Особняка Гилфордов.
В просторном деловом кабинете сидели Крейген Гилфорд и крепкий японец в хакаме и черном каори. Он выглядел на лет пятьдесят и имел суровое лицо.
Крейген просмотрел несколько голограмм с фото и видеозаписями. На них на камерах стелс-дронов были запечатлены лица и фигуры троих людей. Молодого юноши, девушки-звелинга и индуса-ученого.
Глаза Крейгена прищурились.
— Да, это может быть накладно… Что думаешь, Орочи? Ты принес не самые приятные новости, — лицо Крейгена приняло жестокое выражение.
— Захватить их живыми сейчас не представляется возможным, — спокойно сказал Орочи Токугава.
Орочи — был нынешним главой рода Токугава и имел ранг Мастера. До британской оккупации сорок лет назад род Токугава входил в восьмерку сильнейший родов Японии. Да и сейчас занимал место не из последних, став вассальным родом Гилфордов.
— Предложения?
— На Джайрам сейчас так просто не попасть, как и в сам город… По нашим сведениям, по периметру острова расположено множество наблюдателей в самых неожиданных местах, как и дроны с камерами наружного наблюдения, — задумался Орочи. — В Мантау у нас сейчас всего несколько бойцов, этих сил будет недостаточно для успешного проведения операции. Для ликвидации целей предлагаю послать нескольких экспертов со взрывчаткой, минимум одного снайпера с гаусс-пушкой и дроны-камикадзе.
— Ученый нужен живым, — дал новые вводные Крейген.
Орочи помолчал.
— Тогда спецотряд во главе с Мастером, не меньше. Мне начать подготовку к операции, господин Крейген?
— Подготовку — да, но действий никаких пока не предпринимать… Больше сконцентрировать усилия на оценке обстановки в Мантау. Направить больше лазутчиков, попытайся внедрить наших агентов в городскую и военную администрацию.
— Будет сделано.
— Можешь идти, Орочи.
Но тот не сдвинулся с места и безэмоционально взглянул на Крейгена.
— Господин Крейген, как там поживает моя жена и дочери? — сухо спросил он.
Крейген равнодушно пожал плечами и слегка улыбнулся.
— Кажется, они в Гранд-Париже. Ходят по бутикам и радуются жизни, не беспокойся, Орочи, их охраняют лучшие из лучших. В конце месяца как обычно у тебя будет возможность с ними связаться.
Орочи понял одно: раз Крейген сказал, что они в Париже, значит их там точно нет. Он также скрыл во взгляде, что он думает об их «охране».
— Очень на это надеюсь… Благодарю. До свидания, господин Крейген, — дежурно склонил голову Орочи и наконец покинул кабинет.
Крейген усмехнулся чему-то своему, как только ушел глава рода Токугава. Недолго думая, он связался с Фишером:
— Ну что еще? — появилась голограмма недовольного лица ученого немца.
— Как проходят ваши исследования, господин Оулен? — стараясь казаться заинтересованным, спросил Крейген. — Все ли вас устраивает на новом месте? Как вам лаборатория на окраине Нью-Токио?
— Испытуемые приходят с задержкой, реагентов вечно не хватает, кругом недоноски с тремя извилинами. Все как обычно, — буркнул ученый. — Че хотел, Крейген?