Повстанец II
Шрифт:
…Добивающий удар прямо в сердце.
…
Так погиб британский Мастер, первый убитый нами Мастер, чье имя и происхождение сейчас меня совершенно не волновали.
Оставшись вчетвером против шестерых, противник быстро смекнул, что дело запахло жареным, — лишаться еще одного мастера явно не входило в их планы. Уж не знаю, поступил ли приказ сверху, но британские мастера довольно сноровисто отступили, а по тому месту, где мы сражались, тут же заработала крупнокалиберная вражеская артиллерия, разнося даже многовековые исполины в пух и прах. Точнее — в щепки и
Благодаря нашим действиям, наступление на довольно широком участке фронта захлебнулось, малайские партизаны смогли вздохнуть более свободно и продолжить отступление в более размеренном темпе.
Вшестером мы собрались в тихом местечке, то и дело провожая взглядами последние остатки отступающих партизан. Малайские мастера сняли маскировочные лесные маски и приборы ночного виденья. Одним из них ожидаемо оказался Онг Чиа. Двое других — тоже азиаты, но по происхождению явно не малайцы.
Онг открыл голограмму и быстро запечатал… С миниатюрного устройства на его шее, которое напоминало кулон, раздался механический мужской голос.
Эпилог
— Друзья, Двейн, Селия, Дункан, от лица всего нашего народа и партизанского движения хочу официально наконец выразить вам благодарность. За то, что не бросили нас в столь трудную минуту. Не приди вы сейчас нам на помощь, и нас бы могли положить там всех. А вместе с нами — и большую часть партизанских отрядов.
— Мы обещали прийти на помощь, если сможем, и мы сделали это, — слегка польщенно улыбнулась Селия.
Онг Чиа сложил руки в вежливом благодарном жесте и продолжил:
— Представлю вам своих товарищей. Это Као Рен, — он указал на своих спутников. — И Цай Лун.
Один был похож то ли на японца, то ли корейца — довольно высокий оголенный по пояс коротко стриженный азиат лет тридцати. Если судить по имени — скорее всего кореец. Другой был явно китайцем, лет за сорок, имел фактурную невысокую фигуру, побрит на лысо и в одежде, как у монаха.
Они приветственно сложили руки и почти одновременно поблагодарили на ломанном английском.
Налаживая контакт, мы уселись в кругу и переговорили на несколько менее значимых тем, после чего подошли к главному. Теперь стали говорить только лидеры: я, Онг и Селия.
— Командир Онг, вам в любом случае надо отступать из временного лагеря позади, — начал я. — Как можно скорее. Вторую такую атаку вы не переживете. Как мы и говорили, надо отходить на юг, пока противник не успел сосредоточить большие ударные силы в одном месте.
— Я понимал это тогда и понимаю это сейчас, друг Двейн, — набирая текст, утомленно выдохнул Онг. — Мы просто не ожидали от британцев такого напора…
— Это еще не напор, — покачала головой Селия. — Потерпев этой ночью двойную неудачу и лишившись одного из мастеров, они начнут действовать осторожно и одновременно более агрессивно. Бомбить все живое или подающее признаки жизни. И только потом наступать живой силой. По сути, это их самый проверенный метод, работающий уже несколько веков.
Ваш лагерь в любой момент могут подавить огнем, Онг. Согласна с Двейном. Сейчас отступить
— … При этом учтя старые сбежавшие ошибки, — добавил я, недвусмысленно скривив губы.
Все поняли, какую ошибку по имени Тинг я имею в виду. От предателей никто не застрахован. Зачастую рыба и впрямь гниет с головы. Не важно, чем он руководствовался, но своим побегом он фактических поколебал боевой дух всего малайского партизанского движения, очернив его грязным пятном.
Как мы уже потом выяснили, возникла дезорганизация в партизанских группах. Не знаю, каких усилий стоило Онгу и другим командирам, чтобы не побежали остальные. Или вообще все. Чтобы они храбро встретили подавляющий натиск противника, имеющего критическое преимущество и в оружии, и в качестве разведданных, и в подготовке личного состава. Лишь морально-волевые качества рядовых бойцов и командирского состава позволили им продержаться до подхода подкрепления в лице нашей группы, несмотря ни на что. Это заслуживало уважение.
Онг не стал откровенничать, но наверняка из-за действий бывшего лидера партизанского движения пострадало множество людей. Особенно их вера в правое дело и своих отцов-командиров, которые всегда должны быть примером дисциплины и самопожертвования. Примером для подражания. В ином случае — никакое сопротивление долго не проживет. Так говорили латиноамериканские команданте. Так безусловно считали все значимые партизаны, повстанцы и революционеры всех времен и народов. Это знание было написано кровью для будущих поколений.
Переговоры неизвестных по зашифрованной связи.
— Прибыли на остров. Снаряжение уже переправлено. Цель два можно захватить по приказу. Приступить к операции?
— Нет, взять нужно всех одновременно. Цели один и три пока вне зоны досягаемости. Ожидаем новой информации. Не спускайте глаз с цели два. Докладывать о каждом необычном шаге.
— Принято.
Дальше события понеслись вскачь. Мы успешно смогли отступить вглубь острова, окончательно прорвав кольцо окружения, после чего разделились с малайской повстанческой армии. Теперь нас действительно можно было назвать союзниками.
Немного передохнули, как Ларавель, будучи сейчас за главную по разведке, доложила о подозрительных действиях противника. Все выглядело так, что британцы начали перебрасывать основную часть сил в какое-то другое место. Сперва мы подумали, что они захотели опять загнать нас в ловушку…
Начали смотреть по карте, куда враг потенциально мог десантироваться и какую операцию провести. Но к вечеру того же дня с нами снова связывается Онг, получивший данные от китайской разведки: большая часть элитных сил британцев вообще покинула Калимантан — на самолетах и кораблях спешно отправившись в неизвестное место. Уже тогда у меня возникло подозрение, что грядет нечто большее…