Повышение торгового принца

Фейст Рэймонд Элиас

Ру ничего не сказал. Он просто взглянул на Гриндаля.

– Ну и какой же план, связанный с этим контрабандным товаром, родился в твоей хитрой голове, Руперт?
– наконец спросил Гриндаль.

– В сущности, у меня нет плана, - сказал Ру. Он рас-сказал о своей попытке ввезти вино из Даркмура в бочонках, и, к его большому удивлению, Гриндаль не высказался об этой идее неодобрительно. Когда он начал описывать свою встречу с Мошенниками и смерть Сэма Таннерсона, Гриндаль жестом велел ему замолчать.

– Вот сейчас, мальчик, ты коснулся главного.
– Он сделал глоток из бокала.
– Когда речь идет о подобном това-ре, -

он показал на шелк, - волей-неволей приходится иметь дело или с Мошенниками, или с теми, кто связан с Мошен-никами.
– Он постучал себя костлявым пальцем по подбородку.
– Впрочем, в Крондоре есть портные, которые готовы дорого заплатить за шелк такого качества.

– Отчего он так ценится, если не считать запрета на вывоз?
– спросил Дункан.

Гриндаль пожал плечами:

– По слухам, его вырабатывают то ли гигантские черви, то ли пауки, то ли еще какие-то фантастические создания, а не обычные шелковичные черви. Понятия не имею, правда ли это, но знаю одно: его можно носить годами, и он не теряет ни блеска, ни формы. Насколько мне известно, никакой другой шелк не обладает такими качествами.

Воцарилась тишина. Затем раздался голос Гриндаля:

– Ты все еще не сказал, чего ты хочешь от меня.

– Вы уже оказали мне огромную помощь, - произнес Ру.
– По правде говоря, у меня есть фургон, но нет лошадей, и я собирался продать этот шелк. Я подумал, что, может быть, вы могли бы найти мне приличного покупателя.

Гриндаль мгновенно произвел в уме какие-то расчеты.

– Могу, - ответил он. Затем он кивнул и добавил: - Да, точно могу.

Дункан снова упаковал шелк.

– Карли!
– позвал Гриндаль.

Девушка тут же появилась, и Гельмут сказал:

– Дочь, принеси мне бутылку того вина из Оверсбрука, не помню какого оно года?

– Я поняла, отец.

Ру перевел взгляд с Гельмута на нее и выдавил из себя улыбку. У него были две причины для огорчения. Первая состо-яла в том, что он ошибся, приняв ее за служанку. Вторая - в вине, которое велел принести Гриндаль. Ру хорошо знал, какое это вино: одно.из очень сладких адварианских вин, которые производили предки Гриндаля. Ру пил такое только однажды, когда украл из отцовского фургона бутылку из партии, пред-назначенной для барона. Такого похмелья с ним не бывало ни разу за всю его недолгую жизнь. Впрочем, сейчас он больше всего на свете хотел договориться с Гриндалем и для этого, если понадобится, был готов выпить хоть целую бутылку. А еще раз посмотрев на толстую и некрасивую девушку, он по-нял, что с не меньшей готовностью будет ее очаровывать.

Под его взглядом Карли покраснела, и, когда она вышла из комнаты, Гриндаль сказал:

– Ничего не выйдет, юный плутишка.

Ру заставил себя ухмыльнуться.

– Трудно не обратить внимания на милую девушку.

Гриндаль расхохотался.

– Я тебе однажды уже сказал, Эйвери, что твоя самая большая ошибка состоит в том, что ты считаешь, будто другие и вполовину не так умны, как ты.

Теперь пришлось покраснеть Ру. Карли вернулась с бу-тылкой сладкого белого вина, и, когда все подняли кубки, Дункан предложил бессмысленный тост за верность и удачу.

– Полагаю, теперь мы поговорим о деле?
– сказал Ру.

– Возможно, - ответил Гриндаль, и на лице его вместо дружеской улыбки появилось выражение ледяного спокойствия. Он наклонился вперед: - Я могу читать в твоей душе с такой же легкостью,

словно это вывеска на двери таверны, Ру Эйвери, так что позволь мне прямо сказать тебе кое о чем. Мы были вместе в пути достаточно долго, чтобы я успел составить о тебе определенное мнение. Ты находчив и умен; ты пред-приимчив; я думаю, ты готов учиться.
– Он понизил голос: - Я - старый человек, у которого есть некрасивая дочь. Все, кто за ней ухаживает, смотрят в мой кошелек.
– Он замолчал и, когда Ру не стал возражать, кивнул и продолжал: - Но я не вечен, и когда я умру, я хочу, чтобы у моей постели проли-вали слезы внуки. Если ради этого мне придется искать зятя среди тех, кто сначала заглядывает в мой кошелек и лишь потом смотрит на дочь, пусть будет так. Но я выберу лучшего из них. Я хочу, чтобы этот человек заботился о моих внуках и об их матери.
– Он еще больше понизил голос: - Мне нужен человек, который унаследует мое дело и будет заботить-ся о моей дочери. Не знаю, тот ли ты человек, но ты можешь им стать.

Ру поглядел в глаза старику и увидел в них такую непре-клонную волю, с какой ему еще не доводилось сталкиваться, волю, перед которой спасовал бы даже Бобби де Лонгвиль.

– Если сумею.
– Это было все, что он ответил.

– Ну что ж, - сказал Гриндаль, - карты на столе, как говорят игроки.

У Дункана был такой вид, словно он не совсем понял, о чем, собственно, только что было сказано, но продолжал улы-баться, будто это была всего лишь обычная дружеская беседа за бутылкой вина.

– Что я должен делать с этим шелком?
– спросил Гриндаль.

– Мне нужно начать, - подумав, ответил Ру.
– Возьмите его себе, а мне купите лошадей, приведите в порядок мой фургон, дайте мне груз и назовите место, куда я должен буду его доставить. Предоставьте мне возможность показать, на что я способен.

Гриндаль потер подбородок.

– Этот шелк, несомненно, легко опознать.
– Он помахал рукой, словно что-то подсчитывая в уме, а потом сказал: - Еще одно, прежде чем я скажу "да" или "нет". Кто будет разыскивать тебя из-за потери этого шелка?

Ру взглянул на Дункана. Тот пожал плечами. Ру рассказал ему о стычке с Джекоби, но Дункан отнюдь не считал, что шелк следует возвращать.

– Вероятно, Тим Джекоби контрабандой привез этот шелк из Кеша, - сказал Ру.
– Или получил его от того, кому его привезли. Так или иначе, смею сказать, что он был не слиш-ком доволен, не сумев этой ночью вернуть его себе.

– Джекоби?
– повторил Гриндаль и ухмыльнулся: - Мы с его отцом старые враги, хотя в детстве были друзьями. Я слышал, что его сын Рандольф - вполне приличный юно-ша, но Тимоти - человек совсем другого сорта. Так что, оказывая тебе поддержку, я не приобрету новых врагов.

– Тогда мы - партнеры?
– спросил Ру.

– Похоже на то, - ответил Гриндаль и налил всем еще вина.
– А теперь давайте выпьем.

После второго кубка Дункан спросил:

– А нет ли у вас еще одной дочки? Хорошенькой, может быть?

Ру зажмурился от ужаса, но Гриндаль лишь рассмеялся. Они выпили всю бутылку и поговорили о многих вещах, но главным образом Гельмут Гриндаль и Руперт Эйвери строили планы, об-суждали различные варианты стратегии и характер грузов, а так-же пути перевозки, и никто из них не заметил, как Дункан заснул на стуле и как Карли унесла пустую бутылку, заменила оплыв-шую свечу новой и ушла, оставив мужчин за беседой.