Пояс черны

Братусь Дмитрий

Тысяча четыреста девяносто первый день.

Пришло время поменять календарь. Пользоваться Титанианским стало бессмысленно. Еще в начале путешествия мы заметили, что Титанианские сутки малы для человеческого организма. Люди на Арэсао, не будучи привязанными к смене дня и ночи, стали дольше спать и дольше бодрствовать. Когда руководство экспедиции предложило увеличить сутки на четыре часа, все согласились. С тех пор наше время длиннее Титанианского на шестнадцать с половиной процентов. Фокос вращается вокруг своей оси быстрее Титана, и наши сутки укладываются ровно в полтора оборота. Теперь по нечетным числам у нас два дня и одна ночь, а по четным — две ночи и один день.

Сорок четвертый день восьмого года со дня обретения.

Сегодня геологи

опубликовали важное открытие. В глубинных пластах коры Фокоса найдены огромные месторождения урана, но самое главное — в Фокосской урановой руде в два раза больше урана-235, чем в Титанианской! Именно этот изотоп применяется для производства ядерного топлива, а значит, нам есть чем заправлять наши реакторы. Теперь нам не придется строить дорогостоящие солнечные батареи и думать, как защитить их от ветров. Геологи и раньше предполагали, что на Фокосе урана должно быть больше, чем на Титане, потому что Фокос ближе к Солнцу. При формировании Солнечной системы тяжелые элементы оседали ближе к ее центру, а легкие улетали на окраины. За миллиарды лет больше половины первоначального урана-235 распалось и сейчас его концентрации относительно малы даже на Фокосе, но, тем не менее, здесь его должно быть больше чем на всех остальных планетах Солнечной системы.

Сто второй день одиннадцатого года со дня обретения.

Сегодня правительство заявило, что единая информационная сеть Земли обетованной полностью работоспособна. Это значит, что очень скоро заработает финансовая система, и в обращение войдут электронные деньги. Времена изменились. На Земле обетованной построены города — Акура, Новый Като, Нижний и Верхний Того… Они соединены транспортной системой и информационной сетью. Условия проживания на Земле обетованной постепенно стали не хуже, а может даже и лучше чем на Титане. Система персональных квот устарела, и ей на смену должна придти рыночная экономика как более пригодная для спокойного мирного времени. Уже больше года платежная система работает в пилотном режиме, и, похоже, разработчики за это время решили все проблемы. Однако, как оказалось, существует другая проблема совсем не технической природы.

Со дня начала подготовки экспедиции, еще на Титане, мы работали в военном режиме. Нас было мало, и мы все трудились как единый механизм для достижения общей цели. В таких условиях деньги были просто не нужны. Каким-то естественным образом они исчезли из нашей жизни более десяти лет назад. Каждый делал все, что от него зависит — выкладывался на сто процентов. Каждый осознавал — стоит ему расслабиться, и вся экспедиция может провалиться. Любая свободная финансовая система не оптимальна, а в тех условиях мы не могли позволить себе неоптимальность. Все блага разделялись между членами экспедиции на основании персональных квот. Каждый получал не больше, чем ему необходимо, и никто не противился этому, понимая, что так живут все. За годы нашего пребывания на Фокосе выросло целое поколение людей, которое вообще не знает, что такое деньги. Об их назначении эти молодые люди знают поверхностно, но, изучая историю, интуитивно понимают, что деньги — это скорее что-то плохое, чем хорошее. Старшее же поколение привыкло к сложившемуся положению вещей, и рассматривает введение денег как переход от чего-то простого к запутанному и непонятному. В общем, все с настороженностью относятся к этой инициативе, как к еще одной причуде ученых, необходимость которой сами граждане оценить не могут”.

Зэн проснулся по Фокосским меркам достаточно поздно. Проходя мимо комнаты Джуты, он увидел свет ночника и невольно заглянул внутрь. Джута спала на спине поверх одеяла, откинув одну руку в сторону, а вторую держа под грудью, как будто придерживая полотенце. Она была в той позе, в которой художники обычно писали обнаженных женщин, потому что именно в этой позе пышные женские формы не обвисали, принимая наиболее привлекательный вид. Узенькое полотенце уже не имело никакого смысла, потому что Зэн легко мог представить Джуту без него,

и лишь тень от бедра скрывала то, что Зэну видеть не следовало. Несколько минут он не мог оторвать взгляда от столь прекрасного зрелища.

— Нравится? — прошептал Лей за его спиной.

От неожиданности Зэн вздрогнул, но не подал виду Старик Лей перемещался почти бесшумно, что позволяло ему внезапно возникать за спиной собеседника. Он не стремился так делать, скорее это у него получалось непроизвольно, и все уже давно привыкли к таким его появлениям.

— Она так красива… — шепотом произнес Зэн, не отрывая взгляда от Джуты.

— Когда спят, они все красивые, а как просыпаются, так некоторые оказываются стервами, — сказал Лей и улыбнулся, и после некоторой паузы добавил: — Но только некоторые. Пора бы уже тебе подумать о личной жизни. Два года прошло.

— Мне сейчас не до этого, учитель.

— Понимаю. — Лей быстро сменил тон на деловой. — У нас есть информация о твоей дочери. Как я и говорил, пока все под контролем.

— Что с ней?

— Ее везут на Галеон. Галеонцем не удалось установить ее личность, и это хорошо. Расскажи-ка мне вот что: ты говорил, что корабль захватили одержимые. Когда точно они появились?

— Сложно сказать… Охранники засуетились приблизительно за два часа до того, как мы упали. Точнее сказать не могу, потому что был в карцере.

— За два часа говоришь… — повторил Лей и задумался, как будто что-то считая в уме.

— И что вы планируете делать с Люкой?

— Мы освободим ее, когда она будет на Галеоне. Ты, кстати, отправляешься туда.

— Когда?

— Сегодня. Поезжай в штаб. Получи инструкции у полковника Дсуэно.

— Хорошо. А как быть с Джутой?

— Я о ней позабочусь, ступай.

Проснувшись, Джута начала блуждать по дому в поисках Зэна и, не обнаружив его ни где, забрела на кухню. За обеденным столом сидел Лей и улыбался как всегда доброжелательной улыбкой. На столе стоял завтрак приготовленный Зэном: тонко нарезанная слабосоленая рыба, графин с соком, кусочки каких-то овощей и фруктов.

— С добрым утром, — сказал Лей. — Как спалось?

— Здравствуйте. Очень хорошо, — улыбнувшись, ответила Джута. — Здесь удивительный воздух. Такой свежий, прохладный. Не такой влажный, как на Галеоне.

— Верно. Здесь самый чистый воздух во всей Солнечной системе.

— А где Зэн?

— Зэн ушел на работу. Давай, завтракай, и пойдем прогуляемся.

— А куда? — с недоверием спросила Джута.

— Я покажу тебе город.

Была середина рабочего дня, и завтрак Джуты приблизительно соответствовал местному обеду. Лей повел ее по деревянным мостикам в противоположную сторону от того места, где причалила их лодка. Днем фонари горели ярче, и в их свете становилось заметно, что крыши домов, листья деревьев, фонари, — все вокруг было покрыто тонким слоем желтоватой пыли.

— Что это? — спросила Джута, проведя пальцем по широкому листу растения.

— Бомбят, — ответил Лей. — Пыль сыпется с потолка.

Улицы были пусты. Все жители находились на своих рабочих местах в деловых и промышленных центрах города. Лишь один пожилой человек встретился Лею и Джуте на пути. Он вышел из своего дома и направился, по всей видимости, туда же, куда шли они — к станции капсул транспортной системы. Лей шел не спеша, и расстояние с пожилым человеком не сокращалось.

Вскоре, водоемы закончились, и бамбуковые мостики сменились дорогой выложенной гладким камнем. Вдоль дороги тянулись густые заросли неизвестных Джуте растений. Достаточно плотно стоявшие друг к другу дома не имели земельных участков, и лишь тонкая полоска зелени отделяла их от узких переулков, сходившихся к одной, относительно широкой, главной улице. Возле одного из домов, женщина, одетая в традиционный катонийский халат, тряпкой стирала желтую пыль с растений. Ей пришлось прижаться к стене, чтобы пропустить шедшего по переулку человека. Пришельцы жили здесь хоть и в отдельных домах, тем не менее, по галеонским меркам в жуткой тесноте.