Пояс жизни. Трилогия

Гребенников Александр Менделеевич

– Здравствуй Тания!
– Весело ответил Луций, кинув извиняющий взгляд на Квинта.
– Как видишь, это я собственной персоной.

– Вижу, что это Вы, но никак не пойму, все-таки, как Вы сюда добрались так быстро.

– Ничего удивительного, юная дева, - все также шутливо ответил Луций, - просто у меня выросли крылья, и я прилетел на них, словно птица.

– Да ну Вас!
– сердито надув губы, буркнула Тания.
– Я серьезно спрашиваю, а Вы мне рассказываете сказки. Я уже не маленькая, чтобы верить в подобные выдумки.

– Ну, ну, не обижайся, - примирительно

произнес Луций, - просто мне повезло с более быстроходным кораблем. А что касается крыльев, извини, я неудачно пошутил, хотя, возможно, это вовсе и не моя выдумка. Ты же знаешь легенду об Икаре?

– Знаю! Но это всего лишь легенда, которую придумали такие же шутники, вроде Вас.

– Поосторожнее, девочка! А вдруг я смогу однажды доказать тебе, что это вовсе не выдумка, и приглашу тебя полетать вместе со мной? Что ты тогда на это скажешь?

– Да ничего не скажу, потому что Вы все шутите!
– Не на шутку обидевшись, выпалила Тания, и, отвернувшись, зашагала к Цилии и Аврелию.

– Зачем ты дразнишь девчонку?
– Одернул, расхохотавшегося Луция, Квинт.
– Смотри, как бы не пожалеть потом. Девочка эта не простая. Очень скоро в ней проснется ее строптивый дух, и она задаст тебе такую взбучку, какая тебе и не снилась!

– Хорошо, хорошо!
– Продолжая смеяться, ответил Луций.
– А до того, как это случиться, позволь мне проводить Вас в павильон, где Вас ждет теплая ванна и сытный обед.

Луций повернулся в сторону толпы, и, сделав кому-то жест, попросил Квинта отдать приказ солдатам пропустить повозку, которой правил темноволосый, смуглокожий египтянин. Солдаты расступились, пропуская повозку, запряженную двумя ослами, за которой на привязи послушно шли пять статных лошадей в богатой сбруе.

– Как видишь, все, как и обещал!
– Самодовольно воскликнул Луций.
– Эй, Аврелий, прикажи своим рабам грузить вещи, а то мы рискуем тем, что наш обед совсем остынет, пока мы соизволим добраться до дома!

Но и без этого призыва, по пояс обнаженные нубийцы уже сносили на берег тяжелые сундуки и аккуратно укладывали их в повозку. Как только последний из них был погружен, все пятеро темнокожих рабов вернулись на корабль, а спустя некоторое время вновь спустились на берег, но уже одетые в длинные белые балахоны, какие обычно носили жители знойной пустыни. Если внимательно приглядеться, то под балахонами отчетливо угадывались оттопыривающие одежду короткие римские мечи. Квинт подошел к лошадям, оценил каждую из них, и, выбрав невысокую вороную кобылу, взяв ее за повод, подвел к Тание.

– Как наша юная амазонка относится к верховой езде?
– Спросил он у девочки, бросая многозначительный взгляд на Аврелия.

– Я, честно говоря, еще никогда в жизни не ездила верхом.
– Смущенно ответила Тания.

– Что ж, все когда-нибудь бывает в первый раз.
– Ответил Квинт.
– Давай, пробуй!

Девочка нерешительно подошла к лошади, и вдруг, к изумлению окружающих, уверенным движением запрыгнула в седло, затем, слегка натянув повод, шлепнула лошадь пятками, и та повинуясь уверенным движениям девочки, пошла, грациозно перебирая ногами.

–

Ну что, убедился?
– Обращаясь к Аврелию, промолвил Квинт.

– Похоже Вы правы.
– Задумчиво ответил юноша.

– Эй, о чем это Вы?
– Не выдержав, спросила Цилия.

– Это ведь ты у нас специалист по трансплантации сознания, дорогая.
– Полушепотом ответил Аврелий.
– Скорее уместнее этот вопрос прозвучал бы от нас с патроном к тебе.

– Ничего не понимаю, - растерянно ответила девушка, - причем здесь лошадь, Тания, и какое это имеет отношение к моей специализации?

– Оставь, Аврелий!
– Произнес Квинт.
– Цилия здесь совершенно не причем. Я абсолютно в этом уверен. Это дело рук кое-кого повыше. А ты, Цилия, прости Аврелия за этот его бестактный выпад. Клянусь, сегодня же вечером мы обо всем тебе расскажем. А сейчас разбирайте лошадей и в путь. Давай, Луций, веди нас в свой дворец.

Двое нубийцев сели в повозку сзади возницы, двое других встали справа и слева от нее, а еще один, самый рослый, по имени Селим, встал рядом с сидевшей верхом на лошади Танией. Солдаты по приказу Квинта расступились, пропуская процессию, которая направилась от пристани в сторону Царских садов.

Глава 17.

Квинт проводил взглядом удаляющегося из арендованной Луцием усадьбы, торговца лошадьми, уносящего в своем непомерно объемном кармане, увесистый кошель с золотом, только что полученном от него в качестве оплаты за лошадей и большую крытую повозку. Как только торговец со своими рабами скрылся за воротами, Квинт повернулся к только что приобретенным лошадям, которые не отличались изяществом и грациозностью, как те, которых купил для него и его спутников Луций, но, в то же время, в которых угадывалась сила и выносливость.

– Не пойму, зачем тебе понадобились еще лошади?
– Спросил стоящий неподалеку Луций.

– Что непонятного? Нам предстоит довольно длительное путешествие вглубь страны. Мне хотелось бы, чтобы наше передвижение было как можно быстрее. В скорости движения во многом наша безопасность. А как бы нам удалось двигаться достаточно быстро, если наши нубийцы вынуждены передвигаться пешком? Да и повозка, которую ты нанял, не отвечает необходимым требованиям путешествия. Она, во-первых, открытая, а во-вторых, ослы слишком медлительны.

– Как я понял, ты собираешься усадить рабов верхом на лошадей?

– Ну и что?

– Как что? Это может вызвать нездоровую реакцию в обществе!

– Вот что, Луций, в данном случае мне совершенно безразлично, какая реакция может быть в этом рабовладельческом обществе. На карту поставлено нечто несоизмеримо большее. И, в конце-то концов, это мои рабы, и я поступаю с ними, как мне заблагорассудится. Могут же у знатного патриция быть свои причуды?

– Да, конечно, но все же...

– Никаких но! Лучше скажи, когда я смогу навестить Валтасара?