Пойми и прости
Шрифт:
– Наверное, нет. Не знаю.
– Любишь планировать?
– Пожалуй. Ты нет?
– Мне немного лень планировать. Я люблю неожиданности.
– А я девочка с планировщиком «Смитсон».
– Это я уже понял. А у меня вот старый дневник на резинке. У тебя дома комод?
– Шкаф. Обувь стоит в ряд. Я расставляю приправы и специи в алфавитном порядке.
– А я больше отношусь к типу людей, которые надевают грязную одежду из корзины для белья.
– Как ты борешься с морщинами?
– Даю им волю. Пускай живут и делают что захотят.
– М-да, я бы так не смогла. Всю жизнь быть похожим на морщинистого бассет-хаунда [4] .
– Я
– Не знаю, но я не хотела бы быть одним из них. Какие-то они морщинистые и толстомордые. Ты не похож на бассет-хаунда, Джек.
– И кто же я тогда?
– Хм, наверное, одна из упряжных собак. Я не уверена. Я пока плохо тебя знаю.
– А ты одна из этих стриженых пуделей?
4
Порода гончих собак, выведенная в Англии.
– Надеюсь, нет. Я всегда видела себя лабрадором-ретривером.
– Ты точно не лабрадор. Лабрадоры добродушные и радуются даже грязному теннисному мячику в зубах.
– Я добродушная. Хотя грязный теннисный мячик – это, пожалуй, слишком.
Немного позже в бар вошел мужчина с коробкой, в которой стояла статуэтка Девы Марии. У него были ужасные зубы и суровое лицо. Его руки казались самыми тяжелыми руками в мире, с темными вытянутыми пальцами и ладонями толщиной, наверное, с головку молота. Его шею обвивал красный платок, но он не был священником. Он поставил коробку на барную стойку и спросил нас, да и всех остальных, хотим ли мы помолиться статуэтке. Я никогда не видела ничего подобного: она была сделана из упаковочного ящика, покрыта проволокой, а еще мужчина установил небольшой фонарик позади верхнего каркаса, словно Пресвятая Мать стоит в луче небесного света. Констанция точно офигела бы от такого зрелища. Но ни владелец бара, ни другие посетители не заметили ничего странного в этой коробке и самой Деве Марии, которая распростерла руки, приветствуя мир, а ногой прижала змею к земле. Если же и заметили, то не показали этого.
– Можно сделать пожертвование? – спросил Джек на английском.
Мужчина кивнул.
– Сколько?
– Сколько хотите.
Джек сунул руку в карман и дал ему несколько монет. Затем повернулся ко мне.
– Ты молишься?
– Если давно, то не считается.
– Я не часто молюсь, но сегодня, кажется, нужно. Не каждый день увидишь саму Деву Марию в баре.
– Звучит как начало плохой шутки.
– Боюсь, Богу может быть одиноко.
К моему удивлению, он закрыл глаза и начал молиться. Я изучила его прекрасный профиль, торжественное выражение лица и попыталась присоединиться к нему, но не смогла. Закончив молитву, он перекрестился и кивнул мужчине с Девой Марией в коробке. Мужчина кивнул в ответ. Это была поздняя ночь, и незнакомец, казалось, понимал, что людям может понадобиться молитва.
На рассвете я легла в постель к Эми. До чего же было приятно наконец отдохнуть. Она повернулась, пробормотала что-то и снова провалилась в глубокий сон. В погоне за чем-то или убегая от кого-то, она начала двигать ногами, словно крутя педали, а затем успокоилась и снова задышала ровно. Я взглянула на ее лицо и попыталась представить, что ей пришлось пережить. Но у меня совсем не было на это сил.
Около полудня Констанция принесла нам в постель поднос с кофе, хлебом и круассанами. Она разложила тарелки и белые накрахмаленные
– Твоя мама звонила два раза, Эми, – объявила Констанция, разливая кофе по чашкам и добавляя сливки. Констанция просто обожала чайные сервизы. – Я сказала ей, что разбужу тебя в полдень. Уже даже позже.
– Мне нужно в туалет, – ответила Эми. – Дай мне полчаса, прежде чем придется думать о маме и всем остальном.
Эми встала с кровати и вернулась через несколько минут. Она расчесала волосы и почистила зубы. Сев на постель, взбила подушки за спиной.
– Я не могу думать больше ни о чем, кроме кофе и вкуснейшего круассана, – сказала она. – Спасибо тебе, Констанция. Ты спасла мою жизнь.
– Я принесла их из столовой на первом этаже. На удивление вычурная. В смысле, столовая. Думаю, этот отель намного лучше, чем мы думали.
Я подождала, пока Констанция нальет мне кофе и передаст чашку. Я обхватила ее двумя руками и прижала к груди.
– Ладно, – радостно сказала Эми, словно уже смирилась с потерей документов. – Карты на стол. Кто влюбился?
Констанция покраснела, а я просто опустила взгляд. Подруга по-прежнему мешала кофе, добавляя сливки. Я почувствовала, как моя шея, как всегда, краснеет.
– Ого, – сказала Эми в ответ на наше молчание. – Это значит, что вы обе влюбились. Боже, точно! Вы не шутите? Вы ведь не шутите, правда?
– Возможно, влюбляюсь, – сказала Констанция, смягчив голос. – Возможно. Слишком рано делать выводы. Но он мне очень нравится. Ужасно нравится.
Она закончила приготовление своего кофе и поднесла чашку к губам. Ее глаза радостно сияли. Она была счастлива и влюблена или, как она сказала, почти влюблена, и это было видно.
– В конце концов ты окажешься на овцеферме в Австралии, и я не переживу этого ужаса! – завизжала Эми, выпучив глаза. – Крошка Шейла. Как романтично! Как нелепо и романтично! Как они их называют? Не сельскохозяйственная… ферма. Овцеводческая ферма, правильно?
– Понятия не имею, – сказала Констанция.
– Еще как имеешь, маленькая врушка. Ты наверняка уже размечталась. Ветер раздувает твои волосы, вокруг – кенгуру, красные пески, овцы, а на вас надеты белые скатерти. Верно, Хезер?
– Ну кто, как не Констанция? – согласилась я.
– А ты… ничуть не лучше. Джек, Джек, дровосек! Ладно, значит, нам понадобится два платья для подружек невесты, если только вы не решите пожениться в одно время… Совместная свадьба, двойная свадьба! Вот как мы поступим. Отличный способ сэкономить деньги. А теперь скажите мне, почему я должна быть подружкой невесты? Вечно я – подружка и ни разу не невеста!
– Возможно, ты немного торопишься. Джеку такой вариант может не понравиться. Докладываю последние новости.
– Разве? – спросила Эми, игриво взглянув на Констанцию.
– Он ненавидит условности. Или, по крайней мере, так думает. Стремится быть таким. Он раскритиковал мои планы насчет работы в Банке Америки. Говорит, что офисные работники не умеют жить и любить мир.
– Ой, это лишь слова. Он просто позерствует, – сказала Констанция. – Он без ума от тебя. Все это видят.
– Он может быть добрым и искренним, а через минуту уже ораторствовать на тему того, как нужно жить. Лови момент, ищи приключений, не думай о завтрашнем дне…