Пойти туда...
Шрифт:
Трое вооруженных людей подбежали к расселине и остановились, увидев меня. Я был безоружен, я был один, но все же они замерли перед входом, и начали тихо переговариваться. Не знаю, что было написано на моем лице, которое все кому не лень почему-то читают как открытую книгу, но желающих первым войти в узкий проход долго не находилось. Или это мне показалось, что долго, а на самом деле прошло совсем не много времени? Не знаю. Наконец они двинулись друг за другом, постепенно втягиваясь в горловину прохода. Первый шел, сняв с плеча карабин, и перехватив его двумя руками, видимо, собираясь воспользоваться им как дубиной. Все происходило в непривычном молчании.
Когда между нами оставалось меньше трех шагов, шедший
Второй архаровец, ставший теперь первым, решил испытать на мне приемы восточных единоборств, которых неизвестно у кого нахватался. Даже не специалисту, было понятно, что он никогда не занимался этим всерьез. И потому попался на простейший прием боевого самбо, который я еще в армии довел до рефлекторного уровня. Любитель размахивать ногами, полетел на землю, ощутимо приложившись головой о каменную стену. Но и я был вынужден отступить.
Оставшийся на ногах третий бандит не спешил. Он положил карабин на приходящего в себя горе-каратиста, а сам вынул из кармана нечто, напоминающее обыкновенный фонарик. "Электрошок, – промелькнуло в голове, – Надо быть поосторожнее". Я полностью сконцентрировался на его небыстрых, плавных движениях, стараясь не пропустить готовящийся выпад. И потому не заметил, как за моей спиной неожиданно сгустилась тень… Резкий тычок в спину, сопровождаемый электрическим разрядом, на какое-то время удалил меня из реальности. Перед закрытыми глазами зарябило от звездочек, черточек и горошин, а когда я их открыл, то обнаружил, что лежу на берегу озера связанный по рукам и ногам. Быстрый взгляд на водную гладь проинформировал меня о том, что Ольга благополучно добралась до противоположного берега и уже успела скрыться среди подступающих к самой воде деревьев. Я с облегчением перевел дух. Миссия выполнена. И что там будет со мной дальше…
– А ты, оказывается, не слабак, – донесся до меня насмешливый голос Олега, который умудрился перелезть через скалы и спокойно подойдя сзади, на совесть обработал меня электрошоком, – Как ты ловко Жорику врезал! До сих пор в отключке…
Его полупрезрительный тон не мог до конца скрыть одобрительные нотки. Словно ему гораздо интереснее было иметь дело с сильным противником, чем вовсе не встречать сопротивления. Он наклонился надо мной, бесцеремонно разглядывая, как будто искал знакомые черты. Потом, видимо не найдя, равнодушно пожал плечами, но прежде чем отдать распоряжения своим подручным, как бы на всякий случай заглянул мне в глаза. И в этот момент я понял, что наше дело – труба…
Когда-то в безденежном студенчестве случилось мне две недели проработать санитаром в психбольнице. Больше не выдержал. Не могу я просто так людей бить, даже буйно-помешанных. Так вот, видел я там разных психов: и тихих, и громких… Всяких. Но на всю жизнь запомнился мне один маньяк, настоящий Чикатило, на чьей совести было столько крови и мучений, что хватило бы на 15 расстрелов. С виду, – обычнейший человек, никаких отклонений от нормы. Только глаза… Когда впервые наши взгляды встретились, меня передернуло. Передернуло и сейчас, потому что глаза Олега тоже принадлежали маньяку и садисту. Па-ба-ба-бам…
Пока меня связанного тащили обратно
Когда впереди показались знакомые очертания Шум-горы, я начал оглядываться в поисках Витьки и двух археологов. Что они с ними сделали? Ответ не заставил себя ждать: я без труда различил три фигуры, привязанные к деревьям у самого подножия кургана. Очевидно, мне предназначалось стоящее рядом четвертое дерево. Пока все ясно, но вот что будет потом? Когда меня подтаскивали к дереву, я успел разглядеть, что Витька стоит как-то странно – скособочившись. Тут в глаза мне бросились два кровавых пятна, расплывшихся у него на боку и на бедре. И не мне одному.
– Я же сказал: не стрелять на поражение! – рявкнул Олег на свою шушеру.
Должно быть, это произошло, пока я отдыхал от избытка электричества на песочке у озера, и потому не слышал выстрелов.
– Да мы бы его иначе ни за что не повязали бы, – принялся оправдываться здоровый рыжий парень, потирая руку, – ты посмотри какой у него ножичек! И протянул Олегу Витькин нож.
– Угу, – поддержал товарища тощий дылда с рукой на перевязи, – он даже раненный меня порезал, сука!
И, развернувшись, пнул Витьку по окровавленной ноге. Витька охнул, а я одним движением сорвав шнур и вывернувшись из рук моих растерявшихся охранников, прыгнул на связанных ногах к дылде, и протаранил кулаком его солнечное сплетение. Этот порыв мог дорого мне обойтись. На меня набросились сразу четверо и, повалив, попытались превратить в отбивную котлету, но властный голос Олега приказал:
– Прекратить! Стоять, я сказал! Поднимите его.
Мне придали вертикальное положение, но держали так крепко, как будто я мог разом раскидать всех четверых.
– Слишком шустрый, да? – Олег приблизился ко мне вплотную, – Есть одно старинное народное средство, для таких, как ты. Раньше недосуг было опробовать, но сейчас, я думаю, самое время. Серый, Толян, отведите этого шустрика к ручью, там возле сломанной березы я муравейник видел. Разденьте его, посадите на муравейник, и покрепче привяжите. А перед этим хорошенько пошуруйте в муравейнике палками. Думаю, муравьям вряд ли это понравиться… А сами, чтоб пальцем до этого боксера не дотрагивались, ясно? Сделаете – возвращайтесь, пусть до заката посидит в компании таких же шустрых, подумает о смысле жизни.
Говорил я, что он садист! Это надо же такое выдумать! И где только вычитал, в каких голивудских ужастиках подсмотрел?
По тому, с какой энергией Толян и Серый (рыжий здоровяк) закивали головами, мне стало понятно, что Олега вся его банда боится до дрожи в коленках. Видимо были уже прецеденты жестокой расправы за попытку неповиновения.
На сей раз, руки мне связали впереди толстой веревкой и попытались вести на длинном поводке. Хренушки, я на свидание с муравьями не тороплюсь. Но мое сопротивление было не долгим. Последовал новый электрический разряд, и я опять провалился в забытье.