Поющий волк в овечьей шкуре
Шрифт:
Так, привыкшая мыслить московскими мерками думала о герое своей дебютной передачи юная небожительница.
Действительность оказалась почти такой, как и представлялась Юле. Поселённая в ведомственную гостиницу, которая, по её мнение больше соответствовала статусу зачуханного клоповника, она не смогла толком отдохнуть.
Новое место, казённая мебель и масса, с её точки зрения, негативных впечатлений, привели к тому, что девушка проспала.
Будить её пришла дежурная по этажу, которой позвонили с телестудии. Что тоже не добавляло хорошего настроения и, самое
Наспех умывшись и кое-как накрасившись, она вынуждена была брать такси. Так как служебную машину, несмотря на статус «столичной гостьи» и «дедушкиной внучки» за ней не прислали.
В общем, в съёмочный павильон Юлия Владимировна Подгорная вошла не в самом прекрасном расположении духа. Скорее, наоборот. Всё, в том числе и будущий герой её первой передачи, бесило неимоверно.
Встретившая её режиссёр, пожилая тётка за тридцать оставила равнодушной. Проводила, и ладно.
Потом пришлось провести какое-то время в гримёрной. Где ещё одна старуха что-то ужасное делала с её лицом. И, заранее недовольная результатом Юля, вынуждена была ещё минут десять провести перед зеркалом, чтобы нанести завершающие штрихи и не выглядеть кикиморой перед камерой.
Прикреплённая к ней представительница администрации терпеливо дожидалась снаружи. И, в конце-концов, они таки добрались до съёмочного павильона.
Едва переступив порог, Юля наткнулась взглядом на совсем юного пацана. Почти мальчишку. На вид ему было лет семнадцать, а простецкое выражение лица совсем не вязалось с работником органов внутренних дел.
«Бред какой-то»! — Скривив губы, подумала она, «это что, розыгрыш»?
Однако подспудный интерес, который вызвал в ней этот загадочный паренёк, отчего-то заставлял сердце биться чаще и испытывать странное томление внизу живота.
Растерявшись и, оттого начав злиться ещё больше, Юля состроила презрительную гримаску и приняла гордый и независимый вид.
«Ещё посмотрим, что ты за цаца такая»! — Злясь на весь мир и саму себя, размышляла она. — «Подумаешь… песни он пишет»!
Сопровождавшая её местная чиновница назвала её имя. Мальчишка представился в ответ и, словно тут был главным, то ли спросил, то ли распорядился.
— Можем начинать?
«Тоже мне, командир нашёлся». — Фыркнула Юля.
Этот наглец, бесивший своим спокойствием привыкшую к совсем другой реакции парней Юлю, просто выводил из себя.
Но, поскольку за время учёбы её накрепко вбили в голову, что работа прежде всего, девушка взяла себя в руки и, стараясь сдержать невесть откуда появившуюся дрожь в голосе, подтвердила.
— Да, давайте приступим.
Потом, ослеплённая софитами и сопровождаемые довольно-таки громким шумом, издаваемым камерами, она начала задавать стандартные вопросы. Благо, на память никогда не жаловалась. Да и набор был, как уже говорилось, в общем-то привычным.
Родился, окончил школу милиции. Приехал в Свердловск по распределению.
Про работу ответил коротко. Мол, ежедневно выполняем поставленные руководством задачи. Стараясь идти в ногу со временем и пользоваться достижением
О совершённом же благородном поступке сказано было и того меньше. Мол, «услышал, что в сошедшем с рельсов вагоне осталась девочка и, ни секунды не раздумывая, побежал спасать».
Полученную травму парень описал коротко и лаконично. «Не помню». Правда, не забыв поблагодарить сотрудников военного госпиталя за хорошо проделанную работу.
Персонально упомянув Якова Моисеевича, Льва Абрамовича и Елизавету Семёновну. Так же тёплых слов удостоилась санитарка «баба Катя» и, что отчего-то вызвало непроизвольный зубовный скрежет, младшая медсестра, Вера Иванова.
— Спасибо тебе, Вера, за твои нежные руки и душевную теплоту. — Ворковал прямо в камеру этот несносный мальчишка. — Вряд ли я смог так быстро оправиться без твоей неустанной заботы.
Незнакомая и ни разу не видимая «Вера» тут же была занесена в разряд «врагинь». И не потому, что Юля осознавала причину а… просто так. На всякий случай. Так как абы кого, так тепло и нежно, благодарить не будут.
«Ишь, мымра деревенская». — Негодовала про себя обозлившаяся Юля. — «Наверняка воспользовалась шоковым состоянием пациента и втёрлась в доверие».
«Больной» же, или, вернее вполне себе здоровый наглец, как ни в чём не бывало сидел напротив и спокойно и доброжелательно улыбался в камеру.
Далее тема беседы сворачивала на спорт и, при упоминании боксёрских талантов этого зарвавшегося самозванца, Юля снова почувствовала уничижительное недоверие. Так как стройная и ни разу не накачанная фигура, в сочетании с детским лицом совсем, не производили впечатление матёрого бойца.
Знакомые спортсмены, выступавшие за первенство университета, были вполне сформировавшимися мужчинами. В которых чувствовалась звериная мощь и первобытная ярость.
Пиджаки трескались на их широких плечах, а накачанные бицепсы не вмещались в рукава. Создавая впечатление, что ткань вот-вот лопнет.
Этот же… женоподобный субъект, больше походил на какого-то смазливого балеруна. Но никак не тянул на звание настоящего и брутального самца с гордой приставкой «Альфа».
Но этот… нарцисс, нисколечки не смущаясь информировал весь мир о том, что имеет звание Кандидата в Мастера спорта по боксу и уже тренируется в здешнем обществе «Динамо». Под патронажем Олега Авдеевича Травникова. Который выставил его кандидатуру на первенство Свердловской области.
«Хотелось бы поприсутствовать на соревнованиях». — Ехидно усмехнулась Юля. — «Чтобы посмотреть, как расквасят твое наглое и самоуверенное личико».
Правда, возникший в юной головке образ падающего на ринг парня вдруг сменился картиной лежащей у неё на коленях окровавленной головы. С которой она, нежными и аккуратными движениям стирает кровь. А его пухлые губы изгибаются в благодарной и отчего-то виноватой улыбке.
Она наклоняется и…
Почувствовав, что щёки предательски запунцовели, Юля распсиховалась ещё больше. И, на став развивать тему и уточнять график предстоящего турнира, перешла к завершающему блоку вопросов.