Пожар над Техасом

Таннер Сюзан

– Я не хотел смерти твоей жены, – сказал Раск. – Ей не надо было убивать себя. И ребенок… это был несчастный случая. Я никогда не убивал детей.

Кэтрин стиснула руки так, что ногти впились в тело. Она понимала, как терзают эти слова Слейда, и ей было больно за него. Она хотела велеть Раску заткнуться, но боялась отвлечь Слейда даже на секунду.

– Раск, – медленно проговорил Слейд, – подними ружье и умри, как мужчина.

Кэтрин надеялась, что Раск так же, как и она, не может видеть Слейда. Взглянув

на Элзи, она, несмотря на все презрение к нему, не могла не восхититься его самообладанием, когда Раск недрогнувшей рукой поднял ружье. И все-таки он колебался.

– Ну же, Раск.

Почти сразу прозвучало два выстрела, один чуть раньше другого. Раск продолжал стоять, вглядываясь в темноту, и сердце Кэтрин замерло. Затем колени Раска медленно подогнулись, и он упал ничком.

Кэтрин, дрожа, опустилась наземь. Слейд подошел к ней, и она, закрыв глаза, приникла к нему. Его мозолистая рука гладила ее щеку, ту, которую Раск ударил.

– Мне жаль, Кэтрин, что я допустил, чтобы этот ублюдок коснулся тебя. Мне очень жаль.

Она дотронулась пальцем до его губ.

– Ш-ш-ш. Это не твоя вина, и со мной все в порядке. Правда, правда. – Она никогда не расскажет Слейду, что Раск собирался сделать с ней.

Слейд легко поднял Кэтрин на руки и понес к спальнику. Разрезая сыромятные ремешки, связывавшие ей руки, он снова проклял Раска. Когда потом он притянул ее к себе и крепко прижал к груди, она обвила его руками в стремлении быть как можно ближе к нему. Сердце ее разрывалось оттого, что он отправился вслед за ней, даже не зная, что это Раск захватил ее, потому что крепко привязался к ней.

Возможно, потому что она на какое-то мгновение поверила, что ей придется умереть, жизнь показалась ей теперь невыразимо прекрасной и драгоценной. Ей нужна была близость другого человека, Слейда.

Дыхание Кэтрин ускорилось, когда его руки скользнули под блузку, и ладони чашами накрыли ее груди, лаская их полную тяжесть и твердые соски. Она впилась пальцами в твердые плечи, ощутив перекаты его мускулов.

Ласково, что Кэтрин от него не ожидала, Слейд раздел ее и укутал в одеяло. Затем снял свою одежду и скользнул к ней.

Слейд коснулся Кэтрин, и от его самообладания не осталось и следа. Одним движением он вошел в нее, прижимаясь губами к ямке у шеи, и прошептал ее имя.

От глубины охвативших ее чувств жгучие слезы набежали Кэтрин на глаза. Она знала, что, когда наступит утро, эти чувства будут пугать ее. Но сейчас они захватили ее.

А затем нежность уступила место нетерпеливой потребности обладания. Пронзающие удары Слейда все убыстрялись, и она двигалась ему навстречу, жаждая принять его твердую длину целиком, чтобы насытиться, усмирить страсть, которую он в ней разжег.

Прижимаясь к нему, она выкрикнула его имя.

Над ними высоко

в небе заиграли первые лучи солнца. Слейд гладил обнаженное плечо Кэтрин, и она наслаждалась этой лаской. В редкие минуты его нежности она всегда думала о том, как жестоко обошлась с ним жизнь и как мало любви она ему оставила. Сейчас рука Кэтрин лежала у него на груди, поднимаясь и опускаясь с мерным его дыханием.

– Как ты узнал, где меня найти?

– Следы, – в голосе его слышалась улыбка. – Ты позволила ему застигнуть себя врасплох у Кал-ленов? Так ведь?

Ей захотелось увидеть его лицо. Он так редко улыбался.

– Да, – призналась она. – Я его не ждала.

Когда он постучал в дверь, я подумала, что это ты. С Фордом. Слейд вздохнул.

– Кажется, твой брат такой же находчивый, как и ты. Его спасать не надо. Они с Эмилем сбежали.

– И его ищут? – Кэтрин ужаснулась при мысли, что за братом будут охотиться.

– Нет. У твоего брата хватило ума не назвать свое имя, а я соврал, – небрежно проговорил Слейд. – Я сказал офицеру в форте, что человек, который был взят в плен с Эмилем, не может быть Фордом, потому что я благополучно отослал его домой несколько недель назад.

– Он поверил тебе?

– Да. В основном потому, что хотел поверить. Так что теперь Форду ничего не грозит, по крайней мере, с этой стороны. У коменданта форта не хватает людей защитить его, не то что гоняться за бандитами.

– Значит, Форд отправился домой, – тихо сказала она.

– А как насчет тебя, Кэтрин Смелый Язык? Поедешь ли ты домой или захочешь, чтобы я отвез тебя обратно к Убивающему Волков? – Его рука застыла у нее на плече: он ждал ответа.

Боль пронзила сердце Кэтрин: он не предложил ей третьего выбора, хотя в глубине души она его и не ждала.

– Нет, – наконец, произнесла она. – Что касается Убивающего Волков, я для него действительно умерла. Мое имя никогда больше не будет упоминаться в его жилище.

– Ты все еще любишь его? – Слейд задал этот вопрос грубо, резко, сердясь на себя за то, что не смог сдержаться.

– Я не люблю Убивающего Волков. Полагаю, что на самом деле никогда и не любила его. Мне самой не совсем понятно, что я к нему чувствовала после того, как нас с Джин взяли в плен. Сначала я его ненавидела. Ненавидела их всех.

Слейд молчал, не желая прерывать ее.

– Это был день рождения Джин. Ее шестнадцатилетие. Ожидался большой званый вечер. В первый раз тетя Ди разрешила мне переночевать вне дома. – Кэтрин, широко открыв глаза, смотрела в небо, но видела тот, другой, давно прошедший восход. Пальцами она теребила край одеяла. – Это случилось на рассвете. Мы только проснулись и лежали, разговаривая о вечере, о мальчиках. – Губы ее искривились в усмешке. – И тогда я первый раз услышала этот звук.

– Команчей?