Пожиратель империй. Часть 3
Шрифт:
Для большинства персонажей из той тусовки, в которой крутился Тарканд, Руби должна была выглядеть кем-то вроде деревенской простушки, сумевшей выбиться в люди благодаря неожиданному успеху своего отца, но оставшейся «низшим сортом».
Может быть физически моя лисичка и не страдала, но я вполне мог представить ту атмосферу презрения и пренебрежения, в которой ей пришлось вариться.
Так что то, что она не только сблизилась с Таркандом, но и смогла заинтересовать его настолько, что парень забыл обо всём остальном, а в конце концов
Причём у них всё было вполне серьёзно. Не знаю, какие планы на Тарканда у Руби были изначально. Но, когда она вместе с ним явилась в Моэллу к Кримзону, чтобы узнать о том, когда я вернусь из Аллеи Кошмаров, в частном порядке лисичка сказала Руйгу, что по-настоящему влюбилась.
Да и сам Тарканд как будто бы был искренен. По крайней мере по словам Кримзона, приставившего к нему после этого несколько людей для слежки, парень ни разу не был замечен ни с одной девушкой, кроме Руби. Это при том что, когда я видел его в первый и единственный раз, он был буквально облеплен обнажёнными женскими телами.
История, на самом деле, была прямо-таки шекспировская. Девушка, решившая сблизиться с парнем, чтобы её отец мог убить его мать, но влюбившаяся по-настоящему.
Теперь не хватало только завершающей арки свадьбы, на которой я убиваю Чим’А, Тарканд, узнав, что Руби его всё это время обманывала, убивает её в приступе гнева, а потом выпиливается сам, ибо не может жить в мире без своей любимой.
Ну, разумеется, конкретно такого развития сюжета не предвидится. Как минимум потому, что после убийства Чим’А я ни за что не оставлю Руби одну.
Тем не менее, даже без части про убийство матери жениха буйство страстей уже было нешуточным. По той простой причине, что эта самая мать была категорически против брака.
Аргумент Чим’А, высказанный через посланника Кримзону, был тоже абсолютно в духе трагедий шестнадцатого века. Если убрать вынужденную вежливость посланника при разговоре с Руйгу, выходило что-то вроде: «Я скорее сожру тонну дерьма, чем позволю своей драгоценной кровиночке связаться с этой грязной вшивой шавкой».
Насколько поддерживал свою супругу в этом вопросе сам Наскватч, Кримзон не знал. По крайней мере не было похоже, что Руйгу прямо-таки горел праведным гневом, потому как в этом случае послание было бы именно от его лица, а не от лица Чим’А.
Может быть он не воспринимал любовь Тарканда к Руби как что-то серьёзное, считая лисичку просто увлечением парня. Может быть не воспринимал серьёзно саму возможность свадьбы из-за всё той же слишком большой разницы в наших статусах. Может быть ему в принципе было наплевать.
Но, похоже, когда я заявил о себе как о владельце Закона, что автоматически подняло мой статус как минимум на уровень глав кланов, Наскватч всё-таки задёргался. Ну, либо его жена настолько затюкала, что тоже было не исключено.
Так или иначе, его ставка на аукционе была аж четвёртой. И я был почти
Я умру — резко подскочивший статус Руби рухнет под плинтус — свадьбу можно будет отменить — конец головным болям. План — пушка.
Вот только я не умер.
Более того, я, очевидно, вернулся с Аллеи Кошмаров, так что откладывать мою встречу с влюблёнными голубками было уже невозможно. О чём я и сказал Кримзону, договорившись, что он сначала вызовет в Тарсию Руби, чтобы мы с ней могли спокойно поговорить, а потом уже пригласит и Тарканда.
Также я наконец-то передал Колосья Семи Невидимостей Зеурлору, чтобы тот начал готовить эликсир, необходимый для успешного прохода в сокровищницу Семургдалиона.
Через пару дней пришли деньги, полученные через администрацию Колизея Граккаты за билеты. Четверть суммы суки всё-таки вычли в качестве добровольно-принудительного взноса на ремонт Колизея. Но тридцать квадриллионов пизау были всё же лучше, чем ничего.
В целом шумиха вокруг теракта продолжала длиться, но меня касалась больше косвенно. В основном обсуждали три вещи.
Первая: какая сторона всё-таки одержала верх: чёрная или красная? Но, как я и думал, в вышедшем где-то через неделю после инцидента официальном отчёте правительства было сказано, что аппаратура, регистрировавшая ставки, была слишком сильно повреждена, чтобы выудить из неё какую бы то ни было информацию.
В принципе это даже было почти правдой. В отчёте просто не упоминалось, да и не могло упоминаться, ведь это мы с Кримзоном тщательно скрывали, что существовал «дублирующий сервер», на который скидывались все данные, и который остался совершенно цел. Программисты-маги — маст хэв.
Вторая вещь: мог ли я сам организовать теракт, чтобы прервать процесс голосования и свести весь аукцион на нет? И в целом это была даже довольно логичная гипотеза, с учётом того, что я, хоть и пострадал, но не умер.
Но большинство глав сильнейших кланов прекрасно поняли, что напавшие были из другого скопления и, так как информация об этом тщательно скрывалась, подобные споры в разных СМИ быстро задавливались.
Для меня это было даже удобно. Можно было не волноваться о том, что мои недоброжелатели из «чёрного» лагеря используют эту тему, чтобы как-то меня подставить.
И, наконец, третья вещь, о которой шли пересуды едва ли не по всему Единству — это моя сила.
Хотя далеко не все могли, как я, ощутить, что диверсанты были людьми, а не Майигу, ведь они использовали мировую ауру, мощь из заклинаний была очевидна любому наблюдателю.
Остатки Колизея и зрителей могло с лёгкостью смести прочь одними только отголосками нашего боя, если бы не барьеры, выставленные вокруг выживших очухавшимися сильнейшими Майигу и аватарами. И при этом я, даже сильно пострадавший, сумел дать им достойный отпор и даже поймать одного из диверсантов.