Прах человеческий
Шрифт:
Я сделал колющий выпад, намереваясь поразить его в область сердца.
Молодой офицер отчаянно и неуклюже парировал и сразу дернулся в сторону, чтобы уйти с границы площадки, подняв меч высоко над головой, как палач. Клинок резко опустился, словно Белый меч катаров, и треснул меня по лицу.
Я не упал, но отшатнулся, с руганью схватившись за нос. Он не был сломан, но от удара осталась ссадина, а под глазом наверняка образовался синяк.
К моему удивлению, Олива не злорадствовал. Даже не улыбнулся. Он отступил, разом превратившись в профессионального бойца, и занял место в центре площадки. Поймав мой взгляд, лишь слабо кивнул.
Необъяснимо для самого себя я улыбнулся, потирая
– Ах вот вы как? – спросил я, не переставая улыбаться.
Что-то во мне пробудилось.
Где-то в глубине времен старый сэр Феликс снова ударил по мату кончиком меча.
«Еще раз!»
Я сорвался с линии, целясь Оливе прямо в лицо. Молодой коммандер приготовился отбить мой удар, но я перехитрил его, на миг опустив меч на уровень бедра, а затем резко дернув вверх, чтобы ударить по корпусу под ведущей рукой.
Олива отскочил, но запоздало, и негромко хрюкнул от пропущенного удара.
– Вот это другое дело! – ухмыльнулся он, потирая ушибленные ребра, и наставил на меня меч. – Вот это Демон в белом!
Я стиснул зубы, ожидая атаки.
На этот раз Олива приблизился, держа меч высоко. Я отбил клинок еще выше, шагнул вперед и снова направил удар в ребра. Коммандер скользнул назад, парировал удар гардой и сделал контрвыпад одной рукой, захватив мой меч [4] . Он рассек бы мне запястья, что было бы смертельно, сражайся мы клинками из высшей материи, но я вырвался и резко опустил меч. Такой удар в настоящем бою разрубил бы его пополам.
4
Захватом в фехтовании называется отведение оружия противника в сторону с помощью нажима на него своим клинком.
Но мой меч нашел только воздух.
Гектор Олива ускользнул от меня с проворством гадюки. Я перебрал с усилием, и мой меч ударил в пол. Олива стремительно рубанул, метя в бедро.
Я успел парировать с резким победным «ха!» и отступил, вращая мечом, чтобы не позволить противнику приблизиться.
– А вы хороши! – признал я.
– Благодарю. – Олива сделал движение рукой, как будто скинул невидимый плащ. – Вы тоже неплохи.
С этими словами он ринулся на меня, рубанув воздух справа налево. Застигнутый врасплох, я поспешил с парированием, и мой меч зловеще задрожал в руках. Но я все равно сделал выпад в направлении лица Оливы. Тут коммандер провернул совершенно безумный трюк. Он наклонил голову, почти прижав ее к плечу так, что мой меч царапнул его по щеке, но не нанес серьезного урона и ни на йоту не замедлил движения. Затем он изогнулся, ожидая, что я попытаюсь прижать клинок к его шее, – для высшей материи даже малейшего касания было бы достаточно, чтобы убить. Я развернул запястье, имитируя удар на отсечение головы, но он согнул колени и пригнулся, а мой меч прошел над его головой.
Время как будто замедлилось, пока он выпрямлялся после маневра. Я заметил приближение его меча снизу, но игра света сбила меня. Я среагировал слишком поздно. Меч Оливы стукнул меня над ухом, заставив потерять равновесие. Я пошатнулся и упал на четвереньки.
Так я и остался стоять, слушая звон в ушах и мысленно радуясь, что плечо выдержало падение без боли. Я действительно полностью исцелился, стал цельным, но не прежним. Я как будто сам стал той рекой, в которую не войти дважды. Вчерашние воды уже утекли.
– Вы целы? – наклонился надо мной коммандер.
Хотя первый пропущенный от него удар отчасти открыл мне глаза, я был гораздо слабее, чем раньше. У новых мышц не было того же чутья, что у старых,
«Еще раз!»
– Все хорошо, – хрипло ответил я. – Спасибо.
Гектор Олива протянул мне руку.
Я взялся за нее и встал.
«Мы все Сизифы», – отрезвили меня слова Гибсона.
– Давайте еще раз, – попросил я, расправив плечи и перехватив меч.
Глава 12
На Картею
Мы покинули Несс до конца года. Элькан дал добро на перелет, и Венанциан не стал тратить время на приготовления – он был рад наконец избавиться от меня. Олива вновь вернулся к роли Харона, перевозящего полумертвых, спящих в ледяном плену нас с Валкой. По моему настоянию из форта Горн были направлены солдаты, которые собрали и перевезли из поместья Маддало на пересадочную станцию, а затем на «Ашкелон» все наши вещи. На этот раз я лично следил за транспортировкой, чтобы не пропало ничего ценного, вроде филактерии Валки или сердечника меча Гибсона. Мы взяли с собой больше вещей, чем на Падмурак. Я не оставил ни одной книги из библиотеки, распорядился собрать все приборы и документы из кабинета Валки, не забыл и сувениры с трофеями, которыми был завален дом: знамя Мариуса Вента, помятый мирмидонский шлем, умывальная чаша Джинан – все это и многое другое было также упаковано и отправлено на корабль.
В глубине души я знал, что уже не вернусь сюда.
Сейчас я понимаю, что думал, будто отправляюсь из одной золоченой клетки в другую. В конце концов, как бы со мной поступил император? Весь мой отряд погиб, я потерял «Тамерлан» и более не представлял ценности как боевая единица. Мои дипломатические навыки после провальной экспедиции к лотрианцам тоже представлялись более чем сомнительными. Я ожидал, что меня отошлют на Форум и усадят на место Кассиана Пауэрса в Имперском совете, заставят занять должность, которой я много лет избегал. Однажды распрощавшись со мной, император не рискнул бы потерять меня снова. Я оставался крайне важной и опасной фигурой на шахматной доске. Сириани Дораяика продолжал охоту за мной, был готов достать меня даже из-под земли, чтобы, с одной стороны, отомстить за унижение, что я причинил ему своим побегом, а с другой – разорвать причинно-следственную связь между нашим временем и далеким будущим Тихого. Пресечь этот кратчайший путь.
Но, встречая свой последний серый рассвет на Нессе, я ни в чем не был уверен.
Несс так долго был моей тюрьмой, но он также стал мне домом. Мы с Валкой прожили здесь почти семьдесят лет, дольше, чем обычно живут плебеи, и, несмотря на ограниченную свободу, эти годы стали одними из самых счастливых в моей трагической жизни. После Эуэ меня словно окутал сумрак, начался закат моей души. На Нессе был рассвет, но звезда этой планеты, как и моя собственная, заходила. Вскоре здесь снова достанут белые простыни и накроют ими столы и диваны, и никто больше не явится, чтобы их снять. Пыль осядет на все в поместье Маддало и останется лежать, пока… пока на Несс не обрушится огненный дождь.
А он обрушится.
Вы наверняка знаете о том, как сьельсины пришли на Несс и сожгли его холмы. Слышали, как до последнего держали оборону Линч и Карцинель, как горели огромные верфи, как была опустошена и сровнена с землей Сананна, а ее жители и башни перемолоты, словно зерно жерновами. Кто-то из вас, возможно, увидит запись: армаду верховного вайядана Вати Инамны и самого вайядана, водружающего на ступенях дворца магнарха черные знамена. Вы услышите истории об отважном капитане Гекторе Оливе, который бросил вызов врагу, когда все казалось потерянным.