Праксис
Шрифт:
Леди Мицуко вышла быстрым шагом. Она оказалась моложе, чем ожидала Сула: чуть за тридцать — и очень высокая. Ее фигура была угловатой, губы тонкими и жесткими, а волевой подбородок говорил, что судья просто так арестованных не отпускает. Длинные русые волосы она собрала в конский хвост на затылке. Одежда была самая обыкновенная. Мицуко пыталась стереть салфеткой поставленное на блузке пятно.
— Леди Кэролайн? — начала она. — Извините. Кормила близнецов ужином. — Она протянула руку, но сосредоточенное лицо выдавало, что судья мучительно
Сула почти напугала ее воинским приветствием.
— Леди магистрат, я здесь официально. Мы можем поговорить с глазу на глаз?
— Да, — ответила леди Мицуко, все еще не отдернув протянутую руку. — Конечно.
Она провела Сулу в кабинет, небольшую комнату, слегка пахнущую полиролью, которой протирали полки и мебель из светлой древесины.
— Присядете, миледи? — сказала Мицуко, закрывая дверь. — Могу ли предложить вам напиток?
— Не обязательно. Я ненадолго. — Сула встала около стула, но не села, а дождалась, пока судья пройдет на место за столом. — Вы немного неправильно назвали меня, — заговорила она вновь. — Я не леди Кэролайн, а просто Кэролайн, леди Сула.
Леди Мицуко бросила на нее пронзительный взгляд и застыла с удивленно приоткрытым ртом, так и не убрав руку со спинки кресла.
— Узнаете меня? — спросила Сула.
— Я… не знаю, — Мицуко говорила неуверенно, словно на чужом языке.
Сула залезла в карман и достала флотское удостоверение.
— Если хотите, проверьте мои документы. Я по поручению подпольного правительства.
Леди Мицуко прижала салфетку к груди. Другой рукой она потянулась за документами.
— Подпольное правительство… — тихо прошептала она и медленно опустилась в кресло, не отрывая взгляда от удостоверения. Сула тоже села, сложив плащ и фуражку на коленях. Она подождала, пока леди Мицуко дочитает, и сказала:
— Нам требуется ваше сотрудничество.
Мицуко медленно вернула Суле документы, спросив:
— Что вы… Что хочет подпольное правительство?
— Правительству нужно, чтобы вы перевели двенадцать заключенных из Коллектора в следственный изолятор полицейского участка в Риверсайде. У меня готов список. Могу ли я выслать его на ваш коммуникатор?
Словно под гипнозом, леди Мицуко настроила свой аппарат. Сула переслала имена Жюльена, Вероники, девяти случайно выбранных из базы заложников и повара-крея из "Двух жезлов", внесенного просто так, из чистого озорства.
— Приказ следует отправить завтра, — деловито продолжила Сула. — Я уполномочена передать, что после возвращения законного правительства вы будете награждены за верность. Но если перевод не состоится, вас казнят.
Мицуко выглядела шокированной. Она долго смотрела на Сулу, а потом впервые заметила пистолет у ее бедра. Судья резко перевела взгляд, явно собираясь с мыслями.
— Какова причина перевода? — спросила она.
— Решать вам. Возможно, допрос по каким-то делам. Уверена, вы что-нибудь придумаете. — Сула поднялась. — Не
"И привет близнецам", — чуть ли не добавила она, откровенно угрожая детям, но передумала.
Лучше считать, что они с Мицуко поняли друг друга.
Судья задумчиво проводила ее до двери, двигаясь неуверенно, как будто нервная система сопротивлялась происходящему. По крайней мере было ясно, что она не побежит в панике к коммуникатору, как только захлопнется дверь.
Сула набросила плащ.
— Позвольте пожелать вам доброго вечера, леди магистрат, — сказала она.
— Гм… доброго вечера, леди Сула.
Макнамара, ожидавший в машине, выскочил, чтобы открыть перед Сулой дверцу. Она старалась не бежать по мостику и дорожке, но шла быстро, по-военному.
Автомобиль рванул с места и тут же свернул на другую улицу. Не успели они миновать и двух кварталов, как Сула скинула изумрудный мундир и брюки с серебряными лампасами. Под ними оказалась легкая летняя рубаха и тонкие цветные шаровары. Форма и парик тут же были спрятаны в мешок. Кобуру она передвинула за спину.
Фургон с боевиками с ревом несся следом, пока машины не свернули к обочине, и Сула с Макнамарой, прихватив одежду, не пересели к ним. В оставленный автомобиль сел один из сопровождающих, чтобы отогнать его на парковку у вокзала.
Перебравшись в фургон, Сула посмотрела на ожидающих там Спенс, Казимира и четырех качков из банды Жюльена. Все были в бронежилетах и держали оружие наготове. Еще двое сидели спереди. Внутри оказалось очень накурено. Сула расхохоталась, увидев их мрачные физиономии.
— Спрячьте оружие. Вроде не понадобилось.
Сула ликовала. Она втащила в фургон Макнамару и, так как свободных мест не осталось, села на колени Казимира. Когда дверь закрылась и автомобиль тронулся, она обняла Казимира за шею и поцеловала.
Сула знала, что ни Сергий, ни кто-либо из Риверсайдской группировки не смогли бы сделать то, что провернула она. Они бы рыскали у залов суда, выискивая, кому дать на лапу, а, может, уже безуспешно пытались подкупить кого-то, но никому из них не удалось бы убедить пэра и судью подписать приказ добровольно. Заявись они к леди Мицуко, она бы вышвырнула их, а стали бы угрожать, мигом оказались бы в тюрьме.
Только пэр мог убедить пэра, не подкупив, а лишь напомнив о законе и классовой общности.
Губы Казимира были нежны, и от него хорошо пахло. Макнамара, которому тоже не досталось места, устроился на полу позади водителя и старался смотреть куда угодно, лишь бы не на Сулу с Казимиром. Боевики подталкивали друг друга и ухмылялись. Спенс же уставилась на них не скрывая интереса. Наверное, даже в ее мелодрамах не показывали, как аристократка сидит на коленях у бандита и целует его взасос.
Водитель избегал контролируемых компьютером шоссе и ехал по второстепенным дорогам. Но даже там собралось много транспорта. Они едва тащились, а потом он выругался: