Прапорщик. Назад в СССР. Книга 7
Шрифт:
Описывать быт не стану — все, тоже самое, что и других лечебных учреждениях.
Я, даже в шахматы научился играть. Снова. Соседи у меня были такие.
Удивительно, но никто ко мне не приходил, никто не допрашивал. В какой-то момент мне показалось что, проблема решена и полковник Хорев закрыл вопрос. Ещё несколько раз мы говорили с Кэпом, к этой теме мы больше не возвращались.
— Макс! — вдруг вспомнил Игнатьев, на четырнадцатый день нашего пребывания в военном госпитале. — Совсем забыл тебе сказать… Через трое суток будет награждение. Прилетает кто-то из генералов, из самой Москвы, между прочим. Понимаешь, что
— Угу… Ну, не маршал же! — чуть усмехнулся я, намекая на прошлое награждение, где мне выдали последнюю значимую награду. — Всего лишь генерал?
— Ну, ты губу раскатал, сержант! — усмехнулся в ответ майор. — Ты ее давай, обратно закати, а то скоро затребуешь, чтобы тебе сам Горбачёв что-нибудь вручил!
— А почему бы и нет? — удивился я, подняв бровь. — Мы что, недостойны?
— Ладно… В общем, смотри, мне намекнули, что всю группу не будут награждать. Ну, мне по понятным причинам, пока ничего давать не будут… Кое-кому тоже. Потом добавят, но не сразу. А вот тебе придётся выходить! Фамилия Громов теперь еще больше на слуху.
— Что, строевым шагом? Да ещё и по раскалённому солнцем плацу?
— Солдат должен стойко и… — начал было командир, но я оборвал его на полуслове.
— Ай, не начинай, Кэп! — отмахнулся я. — Ты же знаешь, я это не серьезно… А где всё это будет проходить?
— На плацу, либо на самом аэродроме… Что-нибудь придумают!
Вот это вот все меня в данный момент совсем не волновало. Что мне эти награды? Одной больше, одной меньше.
— Неужто звезду героя дадут? — скептически хмыкнул я, помня из оригинальной истории, что за операцию по захвату «Стингера» тогда никого звездой так и не находили. Лишь потом, спустя много лет, и решение принималось президентом уже другой страны.
— Нет, Макс… Старшему сержанту такая награда не положена. А впрочем, хрен его знает!
Я вспомнил про разговор с Джоном Вильямсом.
— Слушай, Кэп… Американец упоминал, что они там самолет сбили из «Стингера», так в числе экипажа был некий Кикоть. Это, случаем, не наш общий знакомый?
— Витя? — удивился майор. — Не знаю. Но я уточню. А что именно он говорил?
— Что только он знает, где сейчас этот самый Кикоть. Якобы, в плену у душманов.
— Да? Хм, я проверю.
Через три дня действительно состоялось награждение личного состава. Правда, мероприятие было вовсе не таким масштабным — ну, оно и понятно, война в самом разгаре. Территория ДРА. Нечего из этого делать показательный цирк.
Из группы «Зет» не присутствовало больше половины участников — не было Шута, не было Димки Самарина, не было Герца — эти остались в своём госпитале. К награждению были представлены только я, Урду и Смирнов. Ну и Игнатьева тоже, но его самого не привлекали к прямому участию из-за сильно ограниченного перемещения. Майор ходил по коридору и обратно в палату, да и то, на костылях. Перенесли до лучших времен.
В назначенный день, в Афганистан самолетом прибыл генерал-лейтенант, фамилию которого я не запомнил. Кто-то из столичных вышестоящих. Как у нас в спецназе говорили, «зам по нихерам». Он-то и должен был вручать награды, причём, не только нам. Под награждение, за те или иные заслуги, попали и другие солдаты и офицеры, с близлежащих воинских частей, всей северной части Афгана. Всего собралось около трехсот человек, но это скорее для массовки. Уровень, конечно же, был совсем не тот,
И всё же стоит признать, что территория была подготовлена должным образом, а строевой плац оказался забит под завязку — яблоку негде упасть. Ну, демонстрация — начальство же приезжает, не показывать же ему полупустые подразделения?!
Стоять на солнце, в ботинках, на перегретом асфальте — было то ещё испытание. Влажная форма, горячий воздух. Дышать нечем. Триста подмышек справа и слева.
Но хотя бы в обморок никто не упал — а то, как-то читал я статистику по современным вузам — молодые курсанты на солнце, принимают присягу, перегреваются и падают в обморок. Здоровья-то нет ни хрена, а все в офицеры метят. Тьфу.
Генерал-лейтенант произнёс приветственную речь, поздравил присутствующих непонятной формулировкой, а затем перешёл непосредственно к самому награждению.
Рядовые и прапорщики, сержанты и офицеры по одному подходили к генералу, представлялись. Получали награду и возвращались в строй. Ничего особенного, всё как обычно. Один и тот же сценарий на все времена, что в Советской Армии, что в Российской. Я таких построений видел ни одну сотню, и это при том, что я вовсе не штабник.
Когда прозвучала моя фамилия, я тоже подошёл к генералу, правда, в силу состояния здоровья, подошёл не строевым шагом, а обычным. Представился, как положено, по уставу. Даже стойку принял, хотя не очень старался.
— Товарищ генерал-лейтенант, старший сержант Громов по вашему приказанию прибыл! — опять я на этом моменте чуть не споткнулся. Ну, отменили в Российской армии такую формулировку. Прибывали по приказу, а не приказанию.
— Так это ты, сынок, американского агента ЦРУ взял? — поинтересовался генерал, очевидно услышав мою фамилию. Осмотрел, сухо улыбнулся.
— Так точно! — отозвался я.
— Молодец, отличная работа! Родина таких как ты, не забудет!
В общем, опуская все подробности, досрочно вручили мне звание прапорщика. А сверху ещё и третий орден Красного Знамени дали. Видимо, звезду пожалели… Сам я, конечно, уже не раз говорил, что сражаюсь не за награды, а всё же от звезды героя Советского Союза, я бы не отказался…
Уже после построения я увидел полковника Хорева — тот разговаривал с другими офицерами. Обратил на меня внимание, но никак не отреагировал. Судя по всему, проблема с Корнеевым тоже была решена в положительную сторону.
О, если бы я знал, что нас ждёт…
Глава 21
Не в первый раз
— Что, Громов, расстроился?
Обернувшись, я увидел позади себя полковника Хорева. Тот смотрел на меня внимательным взглядом.
— С чего вы взяли, товарищ полковник?
— Ну, ты же на звезду Героя рассчитывал? — слегка усмехнулся тот. — Мне подполковник Звягин докладывал.
Я неопределенно пожал плечами, мол, мне без разницы. И так сойдёт. Но тот расценил это по-своему:
— Хм, понимаю, что ты чувствуешь… Вы с группой многое сделали, признаю! Правда! Но звезда выдаётся только человеку, а никак не всей группе. Ее можно было бы вручить вашему командиру, Игнатьеву, но он бы отказался. Я его хорошо знаю, он еще лейтенантом был, когда я его уже гонять по полигону начал.