Правда о Портъ-Артуре Часть I

Ножинъ E. K.

– Вотъ что – когда пограничники оправятся, Бутусова нужно будетъ послать на левый флангъ. Все будетъ надежней.

– Слушаю-съ.

Начало смеркаться. Ружейный огонь быстро стихалъ. Стрельба совсемъ прекращена.

То здесь, то тамъ дальше ружейные залпы, одиночные выстрелы.

Наконецъ почти все стихло.

Сумерки уже.

Шумятъ лишь по дороге въ долине извозчики съ ранеными седоками, походныя кухни, патронныя двуколки.

Весь штабъ, видимо, утомился. На совесть все поработали.

Целый день на коне – гонки было много.

Разговоры какъ-то не клеились, все столпились вокругъ нашего Кондратенко.

Сумерки разсеивались. Тумана сегодня нетъ.

Наступила ночь, тихая, лунная.

Кругомъ и совсемъ стало тихо.

– Господа, поздравляю. Штурмъ отбитъ, день за нами!

Что дастъ намъ завтрашній день?

Ну, а теперь можно и закусить и отдохнуть – весело обратился Кондратенко къ Семенову.

Передавъ начальство надъ общимъ резервомъ подполковнику Вольскому, Семеновъ пригласилъ генерала и всехъ насъ къ себе.

Минутъ черезъ десять сидели за столомъ въ штабе отряда.

Редко былъ такъ вкусенъ ужинъ, а затемъ поданный чай.

Все устали нравственно и физически.

Все же беседа была и шумна и весела.

О раненыхъ и убитыхъ какъ-то старались забыть. Радовались успеху боя и воскресшимъ надеждамъ.

Ужинъ былъ накрытъ на чистомъ воздухе.

Рядомъ въ доме непрерывно работалъ телефонъ, передавая генералу Стесселю подробности о конечномъ результате боя.

Наконецъ получена телефонограмма начальника раіона. Генералъ Стессель поздравлялъ генерала Кондратенко, полковника Семенова, всехъ боевыхъ товарищей съ блестящимъ отраженіемъ атаки.

Усталость брала свое, постепенно все стали расходиться по палаткамъ.

Генералъ остался въ отряде и въ ставке полковника Семенова; вместе съ начальниками штабовъ, подполковникомъ Науменко и капитаномъ Успенскимъ разрабатывалъ диспозицію следующаго дня.

Наступила опять полночь. Лагерь, оборонительная линія замерли.

Редко, редко донесется сухой трескъ ружейнаго выстрела, и опять все тихо, совсемъ тихо.

Въ палатке Семенова почти до разсвета горелъ огонь, и слышалась сдержанная, но оживленная беседа совещавшихся.

Наконецъ и тамъ умолкли.

Бой 14 іюля.

6 часовъ утра. Лишь только разсеялся утренній туманъ, бой возобновился съ новой силой.

За минувшій день противникъ пристрелялся и снова всей силой обрушился на батареи князя Чхейдзе и капитана Скрыдлова.

Осадныя батареи противника систематически залпами 120 м.м. орудій громили батареи, ни на минуту не давая покоя.

Эти орудія

исключительно занялись нашими батареями и, очевидно, решили ихъ уничтожить.

Сегодня площадь перелетовъ и недолетовъ значительно сузилась.

Батареи страдали больше.

При первомъ выстреле, начальникъ дивизіи вместе съ полковникомъ Семеновымъ на рысяхъ выехали къ устью Литангоуской долины.

Второй день боя начался.

День солнечный, ясный, покойный.

Луньвантаньская долина и склоны Зеленыхъ горъ, одетыя яркой зеленью, золотятся подъ косыми лучами ранняго солнца.

Идетъ исключительно артиллерійскій бой.

Снаряды съ зловещимъ воемъ несутся черезъ долину.

Здесь не слышно орудійнаго гула противника, но ясно отличаются взрывы его мелинитовыхъ бомбъ.

Каждый взрывъ на этихъ батареяхъ безпокоитъ. Чемъ кончилось?

Слава Богу, на батареяхъ, благодаря умелому управленію г.г. офицерами орудійной прислугой, потери сравнительно ничтожны.

Хладнокровіе офицеровъ и нижнихъ чиновъ поразительное.

Командиръ батареи князь Чхейдзе насмешилъ и офицеровъ и людей.

На батарее жарко, рвутся снаряды, визжатъ осколки. Непрерывная работа немыслима у орудій.

Прислуга, пользуясь паузами, живо зарядитъ орудія. Наведутъ – залпъ – и бегомъ въ блиндажи.

Въ ответъ уже несутся съ все усиливающимся воемъ шестидюймовыя игрушки.

Однимъ изъ взрывовъ засыпало всехъ землей и каменьями. Особенно досталось подполковнику князю Чхейдзе, замарало пескомъ и кровью его всегда белоснежный китель.

Князь сначала остолбенелъ отъ этого душа, а затемъ, очищая себя отъ грязи, съ раздраженіемъ крикнулъ:

– Ну, этого, господа, я не люблю. – Чортъ знаетъ, какое безобразіе!

Эта флегматичность, раздраженіе по поводу испачканнаго кителя насмешили всехъ.

Смерть кругомъ, а онъ грязи "не любитъ".

Итакъ, продолжаю, шла исключительно артиллерійская борьба.

Стрелки, сидя въ своихъ рвахъ, слабо напоминающихъ окопы, безъ всякихъ прикрытій, осыпаемые шрапнельнымъ, бомбовымъ градомъ, терпеливо ожидали начала штурма.

Японцы еще сидели въ своихъ окопахъ – еще не подымались.

Отчетливо видно, что окопы ихъ густо-густо набиты подошедшими за ночь подкрепленіями.

Ружейнаго огня почти совсемъ еще не слышно.

Еще неизвестно, куда направитъ противникъ сегодня свой главный ударъ.

Далеко впереди подтягиваются резервы. То здесь, въ долине, то въ сторону, въ балке, обнажитъ себя какая-нибудь часть.

Наша оборонительная линія (правый флангъ) растянулась почти на 10 верстъ. Левый флангъ на – 15.

По Луньвантаньской долине взадъ и впередъ несутся ординарцы.

Телефонный аппаратъ, поставленный прямо на камни, непрерывно работаетъ.