Правда о Портъ-Артуре Часть I
Шрифт:
– А вы, батюшка, водочки – легче будетъ.
– Воистину, Христосъ страдалъ – тако и намъ подобаетъ. Но все же тяжело.
– Да вы, батюшка, водочки. Разстроились вы. Нервы то гуляютъ съ непривычки. Выпейте и закусите, а потомъ опять выпейте. Сразу всю меланхолію какъ рукой сниметъ. Кто умеръ, того не вернешь, а живой пей водку, закусывай, работай и
Мирно шла беседа между офицерами. Подполковникъ съ увлеченіемъ разсказывалъ о штурме Плевны, молодежь исправно закусывала.
Полковникъ Семеновъ, забывъ усталость, оживленно беседовалъ съ капитаномъ Успенскимъ передъ развернутой картой.
Месяцъ въ пелене вечерней мглы. Кругомъ все успокоилось.
Казалось, что, какъ и вчера, ночь пройдетъ относительно спокойно.
Поджидали генерала Кондратенко.
Вдругъ изъ-за скалы выдвигаются два силуэта – военные бродяги, самовольно отлучившіеся отъ своихъ частей.
– Вы чего?
Видъ у нихъ испуганный и довольно потрепанный.
– Такъ что, ваше благородіе, мы… они…
– Что такое – говори же толкомъ!
– Вонъ тамъ японецъ прорвался, показываетъ въ сторону новой дороги: видимо-невидимо претъ.
– Да где же тамъ?! Зачемъ же вы то пришли? Ну, прорвались – ихъ отгонятъ. А вы, вы зачемъ пришли? Прислали васъ, что ли?
Въ долине у новой дороги ничего не слышно. Все покойно. Донесеній никакихъ нетъ.
– Врутъ что-нибудь.
– Никакъ нетъ, меня чуть не ранили. Его тоже тамъ…
Подошелъ Семеновъ.
– Что тутъ такое? Объяснили.
– Зайцы вы, трусы подлые! Задержать ихъ въ обозе.
– Г. полковникъ,- конный охотникъ.
– Давайте его сюда. Посветите.
Читаетъ – все лицо побагровело.
– Коней, да живо!- Все повскакали и собрались около него.
– Коней! говорю. Оглохли, что ли?
Охотники уже вели лошадей.
Затемъ уже спокойнее онъ обратился къ намъ.
– Японцы прорвались на участке противъ новой дороги. Наши подались.
Ну такъ что же? Сейчасъ поправимъ.
Стойкость и хладнокровіе прежде всего.
Подполковникъ Вольскій! Резервъ, за мной!
Беглецовъ задержать! Загоровскій, на левый флангъ!
Вскочивъ на коней, въ сопровожденіи офицеровъ, охотниковъ, понеслись къ месту прорыва – туда, где вчера утромъ Кондратенко остановилъ отступленіе.
Резервъ следовалъ за ними бегомъ,
Впереди шла уже сильная и безпорядочная стрельба. Залповъ не слышно.
Та-та-каетъ лишь пулеметъ. Чей – разобрать трудно.
Въ то время, когда мы въ долине торжествовали победу, когда "ура" съ долины перешло на высоты, въ окопы, было подхвачено всеми стрелками, японцы, воспользовавшись этимъ моментомъ, неожиданно бросились впередъ и прорвались на участке
Поднялась невообразимая суматоха. Общая связь окоповъ была прервана. Разобщенные участки не знали, что имъ предпринять – считать ли себя отрезанными, наступать, или отступать.
Ружейный огонь усиливался, стреляли и въ своихъ и въ японцевъ, местами доходило до штыкового удара,- хаосъ форменный.
Обозные, услышавъ эту безпорядочную стрельбу, заложили лошадей, а одного известія "прорвались" достаточно было, чтобы все это обозное войско устремилось назадъ, въ Литангоускую долину.
Чуть ли не въ карьеръ понеслись они туда. Въ устье долины дорога даетъ крутой поворотъ, здесь все остановилось – ни взадъ ни впередъ. Патронныя двуколки, кухни, обозы, лазаретныя линейки, попавшій какимъ-то образомъ взводъ мортирной батареи, извозчики, носилки – все это перемешалось и ни съ места,
– Дорогу, дорогу – начальникъ дивизіи едетъ, кричали впереди.
Где тутъ дорогу – тронуться не могутъ.
Кондратенко, свернувъ съ дороги, прямо по мелководью, сопровождаемый взводомъ казаковъ, понесся къ месту прорыва.
Японцы упорно стремились впередъ. Наши ожесточились и, ободренные личнымъ присутствіемъ своего начальника дивизіи и полковника Семенова, ударили. Японцы не выдержали дружнаго удара и отступили.
Роты оправились. Связь возстановлена. Опять окопы заняты. Только вправо впереди две сопочки еще въ рукахъ японцевъ.
Организуется атака этихъ сопочекъ. Ихъ необходимо отобрать. Охотники уже посланы разведать, много ли тамъ японцевъ.
Казалось, что еще несколько усилій – и все будетъ опять благополучно.
Отдано было приказаніе остановить отступленіе. Я поехалъ въ штабъ отряда, чтобы посмотреть, что тамъ творится.
По дороге тоже столпотвореніе вавилонское, хотя уже слегка улегшееся.
Несутъ раненыхъ.
Подъезжая къ штабу, увиделъ скаченныя въ долину орудія батареи Чхейдзе, еще не въ упряжке.
Наконецъ въ штабе.
Артиллеристы сидятъ за столомъ. Тутъ же полковникъ Мехмандаровъ и князь Чхейдзе. Все волнуются.
Науменко у телефона.
Обращаюсь съ вопросомъ къ князю Чхейдзе, почему орудія спущены въ долину.
– Генералъ Кондратенко, проезжая мимо, приказалъ на всякій случай скатить орудія.
Неизвестно было, что творится впереди.
Пошелъ къ Науменко.
Евгеній Николаевичъ въ какомъ-то подавленномъ состояніи. Непрерывно звонитъ – 11-я верста не отвечаетъ (11-я верста – какая злая иронія судьбы!)
– Богъ ихъ знаетъ, не могу добиться фоковскаго штаба, центральная даетъ все, только не то, что нужно.