Правда о Порт-Артуре. Часть II, Ножин Евгений Константинович

Правда о Порт-Артуре. Часть II

на обложку

Ножин Евгений Константинович

Шрифт:

Черезъ пять минутъ — опять.

Вс пришли въ ужасъ, но никто не могъ понять, что происходитъ? Что значитъ этотъ шумъ, напоминающій шумъ стремительно приближающагося экспресса?

Шумъ посл двухъ разъ не повторился.

Бдные артурцы тревожно уснули до ранняго утра.

Всть объ упавшихъ въ ночь бомбахъ быстро разнеслась по городу.

Масса любопытныхъ осматривали эти чугунныя глыбы.

Городовые принимали самое живое участіе, они сдерживали чрезмрно любознательныхъ, энергично поясняя, что близко подходить нельзя.

Подходитъ къ толп мастеровой — видимо, съ похмелья.

— Что

тутъ такое случилось?

Отвтили.

— А! Бомба! Когда же она сюда сла? Ишь какая коровиша! А?

— Ночью прилетла.

— Ночью, значитъ? Ну, этого я не слыхалъ, потому что былъ пьянъ и скандалилъ. А теперь ее и очень хорошо вижу. Это потому, что у меня утромъ полиція слезу прошибла.

— Чего же ты такъ разжалобился? Жаль полиціи стало, прошедшаго дня, что ли? — спрашиваетъ кто-то въ толп.

— Нтъ, врешь! Не о дн я плакалъ, а о пьяной ночи. Потому что меня сегодня въ полиціи здорово пороли.

Кабы я зналъ, я полицмейстера "папашей" назвалъ бы, и меня бы не стегали. Одинъ сказалъ ему: "палаша", онъ его и освободилъ. А мн и невдомекъ — ну и отодрали.

Утромъ плакалъ съ горя, а теперь пойду напьюсь. Пусть либо до смерти запорютъ, либо снарядъ меня разорветъ. Я это, значитъ, ршилъ умереть. Такого сраму не хочу носить. Пойми ты, дурья голова, у меня тамъ, далеко, далеко, пять душъ дтей.

Пріхалъ сюда для нихъ, все имъ малымъ коплю. Вчера съ тоски, значитъ, о нихъ думая, выпилъ; ну, нашумлъ это съ непривычки — я-то вдь не пьющій.

Эй, городовой! Иду пить! Потомъ пьянаго поволокешь въ свой застнокъ…

21-е сентября. Восточный фронтъ.

Телефонограммы.

21 сентября.

Копіи.

Передъ фортомъ II японскія работы по скату дошли до мертваго пространства.

Ночью охотники 5 роты 15 полка сдлали вылазку и принесли 120 мшковъ.

Ночью японцы вели окопы по всей линіи, а одна ихъ рота пошла въ обходъ нашихъ окоповъ у желзной дороги. Наши открыли по нимъ фланговый огонь. Убито 20, одинъ офицеръ.

Капитанъ Степановъ.

8 часа 20 м. утра.

Японцы по одиночк приближаются и залегаютъ въ траншеяхъ противъ редута I, въ 1800 шаг. отъ Китайской стны.

Шт. — капитанъ Булгаковъ.

3 часа дня.

Западный фронтъ.

Телефонограммы.

21 сентября.

Копіи.

На западномъ фронт все покойно.

Капитанъ Романовскій.

9 час. 50 м. утра.

22-е сентября. Восточный фронтъ.

Телефонограммы.

22 сентября.

Копіи.

Въ 11 часовъ открылся ружейный огонь по всему восточному фронту. Мшали работамъ.

На участк полковника Поклада 4 роты японцевъ перешли въ наступленіе.

Къ

правому флангу охотничьей команды японцы подплыли въ лодкахъ. Команда не удержалась, отошла къ слдующей сопк.

Капитанъ Степановъ.

3 часа дня.

Около бухты "10 кораблей" шло кавалерійское ученіе. Огонь по форту V и Высокой. Въ дер. Сюйшіинъ японцы ломали фанзы и таскали лсъ на Водопроводный редутъ.

6 час. вечера.

Западный фронтъ.

Телефонограммы.

22 сентября.

Копіи.

На западномъ фронт безъ перемнъ.

Капитанъ Романовскій.

4 час. 50 м. утра.

Морской раіонъ.

Телефонограммы.

22 сентября.

Копіи.

Въ конц дня на Тигровомъ Хвост пожаръ отъ непріятельскихъ снарядовъ.

Поручикъ Никольскій.

5 час. вечера.

Утромъ произведена была атака на Сигнальную горку, которую наши вчера ночью оставили.

Посл упорнаго и довольно кровопролитнаго боя Сигнальная горка отобрана назадъ.

До самой капитуляціи Артура эта горка оставалась въ нашихъ рукахъ.

Выписка изъ дневника С. А. Рашевскаго.

"…Параллели и подступы постепенной атаки, ведущейся японцами противъ форта № 2, открытаго капонира № 3 и батареи лит. 8, все приближаются. Работаютъ японцы удивительно настойчиво, несмотря на нашъ (впрочемъ, довольно таки рдкій) огонь и вылазки. Теперь ршено особенно усилить и участить послднія…"