Правда - в молчании призраков
Шрифт:
Макс появился неслышно, буквально вынырнул у меня из-за плеча и, нежно поцеловав в щеку, отпил из моей чашки, слегка поморщившись оттого, что кофе уже был холодным. Я увидела, как по стенкам чашки пробежали золотистые искры, и на место он вернул уже исходящий паром напиток. Это немного сгладило впечатление от его внезапного появления, но не помешало задать неудобный вопрос:
— Мне кажется, что для сыщика, у которого за последние пару недель не было ни одного клиента, ты слишком занят. Где ты все время пропадаешь?
Он внимательно посмотрел на меня, но затем улыбнулся:
— Все еще ищешь второе дно? Я вижу, безрезультатно.
Тон был небрежным, но глаза оставались серьезными.
— И кто тебе сказал, что у меня нет клиентов? То, что ты никого не видела здесь, — он неопределенно махнул рукой, давая понять, что имеет в виду квартиру, — не значит, что их вовсе нет.
Я не успела ничего ответить, у Макса зазвонил телефон. Посмотрев на экран, он коротко извинился и вышел из гостиной в коридор. Было слышно, как он ответил, но потом хлопнула дверь какой-то из комнат, отрезая от меня все звуки. Не то, чтобы мне не было интересно, с кем и о чем он говорит, но подслушивать точно не собиралась. И все же то, что он ушел и закрылся, слегка покоробило.
Сделав глоток горячего ароматного кофе, я в очередной раз пожалела, что не обладаю магией, ведь мне самой пришлось бы идти на кухню и наливать новую порцию из поддерживающего температуру кофейника. И отрываться от потрясающего вида за окном. Почему-то сейчас он показался мне именно таким. Что было тому причиной, я не поняла, но искренне улыбнулась и зажмурилась от мимолетного солнечного блика.
Макс вернулся очень скоро, и от прежнего благодушия не осталось и следа. Он был хмур и задумчив. Встал рядом, но даже не взглянул на меня. Так и стоял, смотрел в окно и о чем- то думал. Сам он из этого состояния выходить, похоже, не собирался, и мне пришлось его позвать. От звука моего голоса он встрепенулся, посмотрел на меня, тяжело вздохнул, взял за плечи и очень серьезно и проникновенно сказал:
— Сана, я хочу, чтобы ты знала — я люблю тебя. Очень. Что бы ни случилось, просто помни, что я тебя люблю.
Честно говоря, я растерялась. Он ни разу не говорил о любви. Да, шептал что-то нежное, говорил много приятного, но в любви не признавался. До этого момента. Мне, конечно, было приятно и, наверное, я ждала этих слов, хотя и не задумывалась об этом, потому что и сама ничего такого ему не говорила. Но то, как именно это было сказано, заставляло напрячься.
— Макс, ты меня пугаешь, — я нахмурилась.
Он вдруг как-то расслабился, из глаз ушла тревога, и хмурая складка на лбу разгладилась. Взяв мою ладонь, он провел по ней пальцами. По коже тут же пробежали голубоватые сполохи, и на мгновение проявился отпирающий символ.
— Вот, — сказал он, — теперь ты сможешь открывать дверь этой квартиры.
— Зачем?
— Скорее всего, сегодня я не успею забрать тебя с работы, но хочу, чтобы ты была здесь, когда я вернусь.
Я не знала, что на это сказать, поэтому просто кивнула. Поняв, что он ждет ответа, все же выдавила из себя:
— Ну, хорошо.
Ни в этот, ни в следующий вечер отпирающим символом я так и не воспользовалась. Макс приезжал за мной. Он вел себя как обычно — небрежный, шутливый тон, взгляд свысока — при этом умудрялся быть невероятно нежным и обходительным. Мне это нравилось, но я уже достаточно его узнала, чтобы видеть, как сильно он уставал. И можно было бы списать это на усердную работу в поисках ответов на мои вопросы, но мне за этой усталостью чудилось что-то совсем другое. Что-то более серьезное и важное. Будто на нем лежал гораздо более тяжелый груз ответственности, чем поиск убийцы одного конкретного человека. Он ничего не рассказывал, аргументируя это тем, что ничего нового не узнал, а вываливать на меня ненужные имена и события,
Утро выходного дня я встретила одна и в своей постели. Макс уехал с рассветом, наказав мне быть осторожной. Кажется, ему кто-то звонил, но я спала крепко и не уверена, что мне не приснилось. Тело приятно ломило, но прохладный утренний душ и кофе взбодрили, не оставив от усталости и следа.
Заняться мне, как и обычно, было нечем и я, взобравшись на подоконник в комнате, уже в тысячный раз перебирала в голове все, что случилось в последнее время. Вновь и вновь задавала себе вопросы, на которые у меня не было ответов.
С удивлением поняла, что та часть правды о моем отце, что я уже знаю, не вызывает во мне негативных эмоций. Скорее, любопытство.
Я всегда видела в отце лишь преподавателя. И только сейчас поняла, что по-настоящему его увлекала практическая магия. Его глаза горели каждый раз, когда он изучал очередной артефакт из своей коллекции. Раньше я не замечала этого, потому что ничего в магии не смыслю, мне казалось, для него это были просто занятные вещицы. Но сейчас я осознала, что это для него значило. Он пытался понять принцип действия каждой из них. Над некоторыми просиживал часами. Его жизнью была магия, он не мыслил себя без нее, и мне сложно представить, что такому человеку действительно было достаточно лекций по истории магии. Он нашел куда лучшее применение своим знаниям и умениям. Так чему же на самом деле он посвятил жизнь? Что он нашел? Или может быть и правда, создал? Для чего проводил исследования? И связано ли с этим то, что меня пытались убить? Или это совершенно разные истории? Кто и зачем ищет спиритов? Или все же добраться хотели именно до меня?
Я задала себе с десяток вопросов и поняла, что еще немного, и я заработаю головную боль. Думать обо всем и дальше не имело смысла, и до вечера я развлекала себя чтением книг, взятых из дома родителей. По крайней мере, это помогало отвлечься. Старые учебники, по которым я училась в академии, увлекли меня, и оторвалась я от них, когда часы уже показывали пять вечера. Поняв, что проголодалась, я приготовила поздний обед или, скорее, ранний ужин и, перекусив, устроилась у окна с чашкой какао. Подумалось о Максе. Он не звонил, где находится и чем занимается, я понятия не имела. И когда вернется — тоже. Как и то, где я сегодня буду ночевать. Почему-то в том, что ночью снова не останусь одна, я не сомневалась. Воспоминания захлестнули, и я решилась позвонить ему.
Но трубку он не взял. В душе шевельнулась неясная тревога, но я постаралась взять себя в руки. В конце концов, мало ли может быть причин этому. Но, тем не менее, сидеть и дальше без дела, я уже не могла. Вспомнила вспыхнувший на своей ладони отпирающий символ, позволяющий попасть к Максу, домой, и решила все-таки им воспользоваться.
В квартиру я попала без труда. Дверь послушно отворилась, стоило мне закончить выводить магический знак. Я вошла и прислушалась. Тишина и полумрак — вот и все, что наполняло эти апартаменты сейчас. Свет в квартире был магический и включался импульсом. Мне это было недоступно, и я подумала, что, наверное, не стоило приезжать, ведь ждать Макса придется в темноте. Но возвращаться было бы глупо, и я осталась.