Правдивая история Деда Мороза

Жвалевский Андрей Валентинович

— Я ему уже фото послал! — Морозов, завидев жену, начал яростно тыкать пальцем в монитор. — А ты смотри, что он пишет!

«Опять монитор мыть придется», — вздохнула про себя Маша и послушно принялась читать очередное сообщение недоброжелателя. Оно гласило:

«Убейсибяапстену! Фтопку! В Шопе такой ужос фпять минут клипаится! Фотошопа — Ъ».

— Что за бред? При чем тут Фотошоп?! — продолжал возмущаться Сергей Иванович. — А «ер»… то есть твердый знак при чем?

Маша недавно провела серию мастер-классов по сетевому этикету,

поэтому терпеливо объяснила:

— Твердый знак — это выражение сильной эмоции.

В данном случае — восторга.

— Ну вот, — пробурчал Морозов, — уж его отменяли-отменяли, этот «ер», а он все живет… И все-то ты знаешь!

Маша рассмеялась и ответила:

— Ну, за 100 лет жизни многое можно освоить!

Маша действительно знала и умела очень много. Огромный стаж работы в школе, потом еще столько же во всяких кружках. Потом, когда менять работу стало просто не на что — ее знал уже весь город — занялась образованием. В разных коммерческих вузах выучилась на психолога и менеджера. В последнее время вела тренинги для детей и взрослых. Но в целом все это складывалось в идеальную Снегурочку. Маша не просто знала детей, она их чувствовала. Она, как локатор, ловила детские настроения и точно знала, что нужно сделать, чтобы детский праздник пошел так, как ей хотелось. Она на самом деле стала волшебницей, потому что угадывала детские желания часто даже раньше самих детей.

Сергей Иванович занес руки над клавиатурой для грозного ответа, но Маша осторожно поцеловала его в затылок. Это, как всегда, помогло. Морозов остыл и набирать ответ передумал.

— Ну вот как бороться с этими идиотами?

— «Падонками», — поправила его Маша. — Они себя называют «падонки». Кстати, учи сленг, теперь даже пятилетние дети на нем говорят.

— Пусть «падонками»… Но бороться ведь надо как-то?

— Не надо. Смотри, за тебя уже борются.

Маша кивнула на экран. Действительно, там уже появились два отзыва на сообщение «падонка».

«Молодой человек! — писал пользователь AlexProf. — Ваш тон совершенно неуместен. Дед_Мороз — признанный авторитет в истории отечественного машиностроения…»

И так далее в том же духе.

Этот отзыв Сергея Ивановича немного успокоил. А уж когда начал читать следующий, то расплылся в улыбке.

«Морозов крут! Мне папа на аукционе купил паровозик который он сделал так супер!!!!!!! У него все детали настоящие, не то что китай какой-нибудь! И топка настоящая!..»

Правда, тут молодой поклонник тоже сорвался на фразы «самаво тибя фтопку!» и «аффтар жжот как афтаген!», но Морозову все равно было приятно.

— Вот видишь, — сказала Маша, — какие у тебя защитники. Без тебя справятся. А у нас есть важное дело.

Сергей Иванович оторвался от монитора и потянулся. Декабрь подходил к концу, пора было превращаться в Деда Мороза.

— Слушай, — сказал Сергей Иванович, выключая компьютер, — а что если не пойти?

Маша улыбнулась. Она давно уже не попадалась на такие розыгрыши.

— Сколько

можно! — продолжил Сергей Иванович. — И без нас дети не пропадут.

— Хорошо, — сказала Маша, — давай одевайся. Сегодня не холодно, можно пойти в куртке.

— Понятно, — усмехнулся Сергей Иванович, — розыгрыш не удался.

* * *

На сей раз они почти не волновались, когда волшебные способности пропали. Им даже не потребовался визит птёрка и охли, чтобы вспомнить о Косом переулке. Собственно, они о нем теперь никогда не забывали.

Сергей Иванович подошел к окну и посмотрел на улицу. Вспомнил пейзаж столетней давности — память у него была молодая, цепкая. Попытался сравнить. И решил, что раньше, конечно, было мило и уютно, но теперь все-таки лучше.

До Косого переулка шли пешком, как и тогда, век назад. Почти не разговаривали, только иногда касались друг друга пальцами и улыбались. Рассматривали прохожих. Маша, видимо, тоже вспомнила, как оно все было в 1911 году.

— А лучше стало, — сказала она, — помнишь гимназистов?

И кивнула на компанию школьников. Они совсем не были похожи на застегнутых на все пуговицы «гимназеров» — одеты во что-то яркое, говорят громко и уверенно, смеются…

— Помнишь, — улыбнулся Морозов, — мы думали, что будет, если букву «ять» отменить? На пользу пошло, оказывается!

— А шляпок теперь вовсе не носят, — почему-то грустно произнесла Маша.

Сергей Иванович не сразу понял, к чему это, потом вспомнил — Маша в тот вечер шла и пыталась представить, какие поля будут у шляпок будущих модниц.

— И Сергиевского собора уже давно нет. Жаль. Красивый был собор, — продолжала Маша, — помнишь, мы думали, он будет стоять вечно?

— Ну, мы тогда много еще не знали. Ни про революцию, ни про войны.

Морозов шел и присматривался к людям. Не только дети — все люди стали за сто лет ярче и смелее.

— А счастливее они стали? — подумал вслух Морозов.

Маша не переспросила, поняла, про что он.

— Конечно! Ведь к каждому из них в детстве приходил Дед Мороз. И они знали — что бы ни случилось, а Дед Мороз не подведет.

— Убедила, — усмехнулся в бороду Сергей Иванович, — пройдемся по переулку!

Они уже почти пришли, осталось только завернуть за угол. Морозовы невольно прибавили шагу, завернули…

— Как же так? — Маша с надеждой смотрела на мужа. — Как же мы пройдем?

Косой переулок представлял собой печальное зрелище — все перекопано, то есть вместо переулка — один огромный котлован, тщательно огороженный со всех сторон забором.

— Что это? — потрясенно спросила Маша.

— Авария. Коммуникации меняют, — раздался голос за спиной. — За день раскопали, теперь месяц зарывать будут.

Пожилая женщина, сказавшая это, подождала реакции, не дождалась, покачала головой и прошла мимо.

Сергей Иванович и Маша были погружены в изучение неожиданного препятствия.