Правила одиночества
Шрифт:
— Из ребят кого-нибудь видел?
— Нет, к сожалению. Но совсем недавно рассказывал о вас своей знакомой.
— Я тоже ни о ком ничего не знаю. Чем занимаешься?
— Держал рынок, его закрыли. Вложил деньги в инвестиции — посредник пропал.
— Надо найти, человек не иголка.
— Вот я этим сейчас и занимаюсь.
— Все, что в моих силах, Ислам.
— Спасибо, но об этом после.
— А что здесь, какие концы?
— Вот тот гитарист друг пресловутого посредника.
Виталик
— Скажи: пусть сделают перерыв, и позови ко мне вот того, толстого.
— Не стоит, — попытался остановить его Ислам, — я уже говорил с ним, он не знает.
— Хуже не будет, не волнуйся, — успокоил его Виталик.
Музыканты сделали перерыв, и совершенно взмокший Брахманов подошел к ним. Виталик предложил ему сесть:
— Выпьешь?
Виталику Брахманов не решился отказать, кивнул. Виталик сделал знак официанту — тот принес еще стопку, наполнил ее.
— Это мой брат, — сказал Виталик, — ты ничего не скрыл от него?
— Нет, — поспешил заверить гитарист, — клянусь!
— Хорошо, пей. Брахманов послушно выпил.
— Если что узнаешь — сразу сообщи. Иди. Музыкант кивнул и ушел.
— Ладно, поехали в другое место, — сказал Виталик, — а то, когда я здесь долго сижу, мне не по себе становится, тошнить начинает.
Виталик подозвал официанта.
— Счет дай.
Тот принес и положил перед ним квитанцию.
— Я заплачу, — сказал Ислам и полез в карман.
— Ни в коем случае, — остановил его Виталик, — обижусь. Ты сегодня мой гость.
Он рассчитался, и друзья направились к выходу.
— Ты платишь в своем ресторане? — спросил Илам.
— Так проще: ничего на меня не спишут.
— Ты на машине? — спросил Виталик, когда они оказались на улице.
— Да.
— Отлично, а то я с пацанами приехал, на их машине. Где, вот это? Что это за тачка, где ты такую раскопал?
— Это «тальбо», год выпуска 1980-й, последняя модель, после нее выпуск прекратили. Можно сказать, раритет. Садись. Куда поедем?
— В салон красоты.
— Зачем?
— Красоту наводить. Ну, там, массаж, педикюр, маникюр, татуаж, пирсинг.
— От массажа я не откажусь, но все остальное лишнее, особенно пирсинг.
— Кроме остального там девочки есть, ты девочек любишь?
Ислам никогда не пользовался услугами подобных заведений, но в нынешней ситуации, после встречи в гей-клубе, отказываться язык не поворачивался.
— Ну поехали, где это?
— На Арбате, я покажу.
Кое-что о японской поэзии
Салон красоты находился во дворе дома в одном из арбатских переулков. Это было подвальное помещение с отделкой в стиле хай-тек: минимум мебели, стены, раскрашенные в разные
— Здравствуйте, — приветливо сказала девушка.
— Привет, — ответил Виталик.
— Что желаете?
— Желаем красоту навести.
— Вы и так красивые мужчины, но мы вас сделаем еще красивее. Какие еще будут пожелания?
— Это потом, шалунья, — погрозил ей пальцем Виталик. — Вот мой брат, нравится он тебе?
— Очень.
— Будешь себя хорошо вести — я замолвлю за тебя словечко. Так вот, мой брат желает, чтобы его немного помяли, точнее, размяли.
— В каком смысле? — не унималась девушка.
— Ох, ты у меня договоришься, зараза!
— И что тогда произойдет?
— Непоправимое.
— Непоправимая, Виталий Георгиевич, только смерть, все остальное поправимо.
— Это ты хорошо сказала. Массаж можете сделать моему брату?
— С большим нашим удовольствием, сейчас кабинет освободится. Вы какой массаж предпочитаете, — спросила девушка у Ислама, — обычный или тайский?
Она говорила с легким украинским акцентом:
— Обычный.
— Давайте ваши пальто.
Друзья скинули с себя верхнюю одежду. Оксана — так звали девушку — убрала ее в стенной гардероб.
— Присядьте пока. Чай, кофе?
— Кофе, — сказал Ислам.
— Эспрессо, капуччино?
— Эспрессо.
— А вам, Виталий Георгиевич?
— А мне хозяйку надо, у себя она?
— Да, пожалуйста, я сейчас ее предупрежу.
Оксана скрылась в коридоре.
— Нравится? — спросил Виталик. — Хороша чертовка!
— Это публичный дом? — спросил Ислам.
— Ну что ты! Нет, конечно. Салон красоты. Но девушки здесь красивые, приветливые и отзывчивые к желаниям клиентов, если таковые возникнут.
Вернулась Оксана.
— Она вас ждет.
Виталик подмигнул Исламу и ушел. Ислам опустился в одно из кожаных кресел, стоявших у стены. Виталик своим уклончивым ответом только напустил туману, но ему здесь определенно нравилось. Вероятнее всего, это был бордель высокого класса.
Оксана приготовила кофе и поставила перед ним.
— Желаете, чтобы я заняла вас беседой? — спросила Оксана.
— Да, конечно, — сказал Ислам.
Оксана присела на соседнее кресло: коротенькая юбочка давала возможность разглядеть цвет ее трусиков — черный.
— О чем желаете поговорить?
— О японской поэзии, — сказал Ислам.
— Вам почитать стихи?
— Пожалуй.
— Хайку или танка? — спросила как ни в чем не бывало Оксана.
— Можно и того и другого, — сказал заинтригованный Ислам.