Правила охоты

О'Рейли Виктор

Очнулся он от того, что где-то наверху с треском захлопнулась дверь. Затем Адачи различил шаги спускающегося человека, и кто-то властно приказал ему убираться. Это был один из соседей по подъезду, который по ошибке принял поникшую жалкую фигуру на лестнице за нищего. Поняв свою ошибку и бормоча извинения, сосед предложил свою помощь, но Адачи только отмахнулся.

— Это грипп, — сказал он, поднимаясь на ноги и вежливо раскланиваясь. — Ничего серьезного. Спасибо за заботу, Сэму-сан.

Сэму— сан поклонился в ответ, однако продолжал смотреть на Адачи, словно собираясь все-таки ему помочь.

Полисмен был бледен и дрожал как в лихорадке.

Адачи разрешил неловкую ситуацию, продолжив подниматься по лестнице. Он даже нашел в себе силы улыбнуться, и сосед слегка успокоился. Сэму-сан пошел дальше, по своим делам, оставив, наконец, Адачи в покое. Воспользовавшись этим, полисмен передохнул еще немного, а потом преодолел еще один лестничный марш.

Чтобы подняться на свою площадку, ему потребовалось больше двадцати минут. Наконец он ввалился в свою квартиру и запер за собой дверь. В прихожей он снял промокшие ботинки, носки, пиджак и, дрожа от усталости и холода, босиком прошел в гостиную. Ничего он не желал больше, чем тепла и приятного забытья в собственной постели.

Потом он увидел Фудзивару.

Сержант вышел из спальни, держа оружие на изготовку, толстый ствол с глушителем был нацелен прямо в грудь Адачи. Наличие глушителя не оставляло никаких сомнений в его намерениях.

К своему собственному удивлению, Адачи не испытал никакого страха. Вместо этого его охватило горько-сладкое чувство печали и покорности судьбе. Он стоял перед предателем неподвижно, опустив руки, и только дрожал от холода.

Фудзивара всегда любил Адачи, и ему не хотелось убивать своего босса, однако предвкушение обещанной награды перевесило в нем все теплые чувства, которые он когда-то питал к детектив-суперинтенданту. Несколько трудных лет, которые он проработал на улицах города в качестве патрульного, приучили его к тому, что жизнь состоит из компромиссов и нелегких решений. И все же, оказавшись с Адачи лицом к лицу, он не спешил спустить курок.

— Вот, значит, как, Фудзивара-сан… — заговорил Адачи и слегка поклонился. — Близкий друг пришел убить меня. Ну что же, в данных обстоятельствах это как нельзя более уместно.

Фудзивара поклонился в ответ, однако ствол его автомата все время оставался направленным на Адачи.

— Мне кажется, вы ничуть не удивлены, суперинтендант-сан.

— Не думаю, чтобы что-нибудь могло меня удивить теперь, — Адачи с едва заметной горечью покачал головой. — Я уже некоторое время подозревал вас, сержант-сан. К тому же генеральный прокурор оставил мне письмо. Слишком много вокруг предательства, слишком много коррупции…

— Будьте добры, суперинтендант-сан, опуститесь на колени и положите руки на затылок, — попросил Фудзивара. — Обещаю, что вы не будете страдать.

Адачи медленно опустился на колени и поднял руки к голове. Выпрямляя спину, он почувствовал под ремнем спрятанный в кобуру револьвер. Фудзивара не мог видеть оружие, однако использовать его Адачи вряд ли бы удалось. Его знобило, он трясся как в лихорадке, а очередь из автомата перерезала бы его пополам, прежде чем он успел вынуть револьвер из кобуры. И все же иррациональная мысль о пистолете не покидала Адачи; вспомнив об оружии, он почувствовал себя увереннее и даже немного приободрился.

— Кто

послал вас, сержант-сан? — спросил он. — Кто приказал расправиться со мной? Мне хотелось бы знать это прежде, чем я умру. Неужели это Паук?

Фудзивара негромко рассмеялся.

— Что вы, суперинтендант-сан. Насколько мне известно, господин генерал-суперинтендант — само воплощение честности и законности.

— Кацуда? — спросил Адачи. Фудзивара утвердительно кивнул.

— К несчастью для вас, Адачи-сан, вы были слишком хорошим детективом. Менее способный следователь никогда бы не оказался в столь неприятном положении, как вы. Вы совершенно правы — это “Кацуда-гуми” хотят вас устранить. Вам надо было продолжать расследование против братьев Намака, как они и задумывали с самого начала. Лично против вас “Кацуда-гуми” ничего не имеют.

— Я рад это слышать, — сказал Адачи с легкой улыбкой. — Значит, все это — просто часть борьбы за власть, которую ведет Кацуда-сан? И заодно — старый должок. Но кто именно убил Ходаму? Сам Кацуда?

— Вам действительно хочется это узнать? — удивился Фудзивара. — Разве вам теперь не все равно?

Пожимая плечами, Адачи слегка развел руки в стороны.

— Прежде чем умереть, мне хотелось бы узнать всю историю, — сказал он. — Расскажите мне, Фудзивара-сан, ради нашей старой дружбы. Я был бы вам весьма признателен.

— Я был одним из членов ударной группы, которая прикончила Ходаму, — сказал Фудзивара. — Все остальные были из банды “Кацуда-гуми”. Что касается человека, который возглавлял налет, то он был в маске. Был ли это сам Кацуда-сан? Откровенно говоря, я не знаю этого наверняка, но думаю, что да.

— Вы не уверены, — с сожалением проговорил Адачи. — Мне не хотелось бы умирать, не зная наверняка.

Фудзивара выглядел удрученным.

— Я весьма сожалею, суперинтендант-сан, но я рассказал все, что мне известно.

В эту секунду раздался треск и звон разбиваемого стекла, и об пол грохнулся массивный бетонный блок. Потрясенный Фудзивара сделал шаг назад и чисто рефлекторно выпалил из автомата по люку в потолке. Вниз посыпались новые осколки стекла, а часть пуль вонзилась в потолок. Выстрелы были настолько тихими, что Адачи расслышал металлический лязг трущихся частей автомата.

Раскрошенная штукатурка, щепки и прочий мусор посыпались с потолка вниз вместе с потоками дождевой воды. Фудзивара отпрыгнул еще на шаг и пригнулся за креслом, стараясь рассмотреть, не появится ли кто в дыре люка.

Адачи бросился в сторону, на ходу выдергивая из-за спины револьвер, и дважды выстрелил, держа оружие в одной руке. Руки у него все еще дрожали, но расстояние было слишком коротким, и вторая пуля тридцать восьмого калибра попала Фудзиваре в скулу, разворотив щеку.

Фудзивара, не ожидавший нападения с этой стороны, вскрикнул от боли и упал на спину. “Стерлинг” выпал из его руки. Адачи посмотрел на раненого, и револьвер сам собой опустился стволом вниз. Он знал, что должен выстрелить, пока его противник беспомощен, однако перед ним лежал не обычный враг. Фудзивара был близким другом Адачи, человеком, которому детектив-суперинтендант доверял, одним из руководителей его группы. Он просто не мог заставить себя выстрелить.