Правила первокурсницы
Шрифт:
— Я свидетель и обязана…
— Бросьте, леди Астер, возвращение полуночного волка засвидетельствовал сам князь, ваше присутствие больше не требуется.
— Но… — повторил я.
— Никаких «но», Ивидель, с вами хочет поговорить государь, — и, видя, что я хочу возразить, добавила: — прямо сейчас. Идёмте, если на то будет желание, вы сможете вернуться до того, как ваш рыцарь дочитает до конца список новоприобретённого имущества. Хотя, я бы посоветовала вам сесть на первый же дирижабль до Академикума. Но вы ведь не
— До сих пор не могу поверить, — прошептала я, выходя из банка следом за жрицей. И всё-таки не удержалась, бросила взгляд на Криса. Что будет в его глазах следующий раз лёд зимнего моря или тепло летнего неба?
— Не будем заставлять государя ждать. — Жрица махнула рукой, и к входу в банк подъехал экипаж. Швейцар бросил на нас любопытный взгляд, но без слов распахнул дверцу экипажа и подал руку сперва жрице, а потом и мне, помогая подняться в карету.
— Рады, что не ошиблись в Крисе? — спросила я через минуту, когда копыта лошадей застучали по брусчатке.
— Рада? — растеряно переспросила Аннабель. — Я не очень понимаю, чему тут можно радоваться. Деньгам? Ну, разве что. Да и вообще, какое значение имеет моя радость? Ивидель, вы заметили, как на вашего рыцаря смотрели служащие банка? — Я пожала плечами, не понимая, о чем она спрашивает. — Не знаю, что произошло на испытании, но наверняка что-то очень интересное, если не сказать больше. Что-то напугавшее людей. Сильно напугавшее. Вы ведь помните, что один раз род полуночных волков уже был уничтожен? — горько спросила она.
Я помнила, но не хотела произносить этого вслух. Мне вообще не нравилось то, о чем она говорила. Мы убегали от серых псов, мы рисковали жизнью… Ну хорошо, Крис рисковал. Он поставил на кон все и выиграл, вытянул одну соломинку из тысячи. В Оуэне проснулась сила, событие, которое нельзя предсказать, на которое нельзя надеяться. И все же оно произошло. Теперь его наверняка восстановят в Академикуме, а еще… А еще сидящая напротив женщина хотела обесценить эту победу. Конечно, мне это не нравилось. Тогда я еще полагала, что от моего «нравится — не нравится» что-то зависит. В тот момент я чувствовала только сожаление и досаду, что позволила себя увести. Я не очень представляла, чем бы занималась, пока все прыгали бы вокруг Оуэна, но во всяком случае не выслушивала бы все это.
— Позвольте поинтересоваться, у вас что-то произошло? — спросила в свою очередь я жрицу.
— С чего вы так решили?
— Вас потянуло на мрачные пророчества, да и выглядите вы, — она посмотрела на меня, ожидая продолжения, — усталой.
— Дипломатично, — заметила бывшая баронесса.
— Так что-то случилось?
— Меня отстранили от выполнения обязанностей в Посвящении.
— Вы что-то совершили? Что-то недозволенное?
— Да. Я искала сведения для вас.
— Что-то нашли? — Я подалась вперёд к сидящей напротив женщине, а потом устыдилась
— В том-то и дело, что нет, — с горечью ответила Аннабэль. — Всё как обычно, следуй заветам богинь, не кради, не ври, не желая чужого, не нарушай данного единожды слова, а иначе демоны утащит твою душу разлом и будут терзать её вечно. — Мы вместе вздохнули. Подобное нам говорили с детства. Но я, например, глядя на того же Симеона ростовщика из Люмэ, очень сомневалась в достоверности этих россказней. По крайней мере, тот, по словам старой Туймы, врал, желал и прелюбодействовал едва ли не ежедневно, а демоны до сих пор брезговали его душой.
— И тогда я решила узнать о первом змее. О его предательстве, и чем оно обернулось, помимо ссылки в Илистую нору. — Она замолчала, смотря куда-то поверх моего плеча, экипаж подпрыгнул на ухабе, я схватилась за лавку, а жрица словно очнулась и стала рассказывать дальше: — О нём очень много сведений, свидетельств, воспоминаний. И почти все они недостоверные. — Она вздохнула. — Я так и не поняла, что он совершил.
— Он предал богинь, применил запрещенную магию, связался с отступниками, — выпалила я.
— Да? А я вот не нашла ни одного подтверждение этому.
— Но именно об этом доложил первому князю предок Хоторна, — возразила я.
— Уверены, Ивидель? — устало спросила бывшая баронесса.
— Да… Наверное.
— Хорошо вам, а я скоро начну сомневаться в том, что меня зовут Аннабэль Криэ. Ну как бы там ни было, герой траварийской битвы считал себя виноватым, нескольким очевидцам он заявлял: «Они придут за мной». Но я так и не поняла, кого он имел в виду, многие поговаривали даже, что брат князя, малость повредился в уме…
Я вдруг почувствовала тошноту. Слова первого змея, переданные мне сквозь века серой жрицей до странности напомнили слова Альберта, который утверждал, что мы «привлекли этих тварей». Напомнили непонятной абсурдностью происходящего.
— Говорили, что даже свою ссылку он принял едва ли не с радостью.
— Точно, был так рад, что зашил первому Хоторну рот, когда тот явился с покаянием, — вставила я, чувствуя, что карета замедляет ход. — А спустя десяток лет построил поместье недалеко от Сиоли и отметил свое возращение из опалы грандиозным приемом.
— Именно, не стала отрицать жрица. — Но это все, что мне удалось найти, прежде чем меня отстранили и попросили покинуть Посвящение. — Она отвернулась и с горечью добавила: — Я давно живу в Льеже, служу Льежу и князю. Я пять лет, как серая, но жрицы прошедшие посвящение богиням, остаются жрицами навсегда. Посвящение — мой дом, он стал им, когда я потеряла всех и все, а теперь… — Не договорив, она закрыла лицо руками.
— Простите, — искренне попросила я, злость на эту растерянную женщину исчезла без следа.