Правила первокурсницы

Сокол Аня

— Резиденция Муньеров, — проговорила я, вспоминая слова милорда Виттерна.

— Мы уже были здесь, только подошли совсем с другой стороны, — герцогиня оглянулась. — Теперь понятно для чего засыпали ров, это сделали нападающие, когда брали замок штурмом, здесь погиб последний полуночный волк.

— Уже не последний, — проговорила я, вспоминая Криса и случившееся в банке. Девы, неужели это произошло только сегодня утром? А казалось, прошла целая вечность.

— Что? — переспросила сокурсница.

— Вы идете? — уточнила Цецилия, не дав мне ответить, — Или остаетесь под дождем? — И с этими словами скрылась в

домике.

Над серым замком Муньеров сверкнула молния, и мы бросились следом.

— Н-да, — протянула герцогиня спустя минуту, — Не отель Льежа и даже не купеческое подворье.

— Ты права, для ночлега не годится, — согласилась с ней Цецилия, разглядывая груды мусора по углам, поросшие крапивой и старое осиное гнездо под потолком. Ни дверей, ни окон давно не было, сохранилась лишь стены и крыша, по которой застучал начавшийся дождь.

— Для ночлега? — переспросила я. — Не совсем понимаю. С минуты на минуту по нашим следам пойдут, а вы предлагает заночевать тут, а не бежать, куда глаза глядят или еще дальше?

— Во-первых, не предлагаю, — ответила Цецилия, задумчиво рассматривая груду камней у северной стены, а потом, словно что-то для себя решив, просто села на обломки, нисколько не заботясь о чистоте платья. — Нужно найти что-то получше, и желательно пока не кончился дождь, он смоет все следы.

— Напоминаю, первый форт разрушен, сгорел, моими стараниями, если быть точной. И вряд ли после этого защита князя на нас распространяется, так что ночь нам лучше провести вне этой земли… — Я говорила и видела, как они переглядываются, Сидящая на земле целительница и вставшая у окна герцогиня. Совсем как маменька со старой нянькой Туймой, когда я уверяла обоих, что не покидала комнаты, тогда как на самом деле слезала по плющу. В их взглядах было что-то раздражающее и знакомое одновременно. Это было знание. Они знали что-то недоступное мне, и это знание объединяло их. Неприятное чувство на самом деле. А ведь совсем недавно Дженнет говорила о степнячке исключительно в пренебрежительном ключе. Когда все успело так поменяться? — Хотя бы попытаться… Не верю, что вы сдались, — тихо закончила я.

— А во-вторых, — продолжала молодая женщина, словно я ее и не прерывала, — первый форт стоит целехонький.

— Так что, если хочешь, можешь вернуться и вымолить прощение. — Герцогиня отвернулась к окну.

— Но…

— Первый форт — это не деревянный амбар, в котором мы имели несчастье жить, — сказала сокурсница.

— Настоящий первый форт находится под землей, — со вздохом пояснила Цецилия. — И он куда больше того, что ты видела. Намного больше, — она подтянула к себе чемоданчик и щелкнула замками.

— Вы меня не разыгрываете? — спросила я.

— Вспомни Мэрдока, — продолжая смотреть на струи дождя сказала Дженнет, — вспомни, как Крис и Этьен притащили его в Первый форт. Хоторн же…

— Маг земли, — пораженно закончила я, вспоминая испуг Хоторна и его попытку применить магию, которую пресек князь. — Он мог…

— Да, он мог, — согласилась целительница, доставая из чемоданчика склянку из зеленого стекла. — Возможно, он даже успел что-то почувствовать, хотя бы пустоту у нас под ногами. Но я разубедила его говорить об этом, иначе все труды по его излечению пошли бы прахом. — Она стала разматывать тряпку со своей ладони.

— Но зачем… К чему это все князю? Многие роптали, что он

живет в какой-то лачуге, пренебрегая дворцами… — Я переводила взгляд с герцогини на целительницу, чувствуя, что это не все, что они собирались мне сказать. И это далеко не самое важное.

— А ты не поняла? Это ширма. Случись кому напасть на первый род в первом форте, их ждал бы очень неприятный сюрприз. Да и потом, тому, что сейчас смотрит на мир глазами Северина, нравится подобное. Оно любит плохо слепленные фасады и бутафорию, за которыми скрывается нечто иное. — Я увидела, как слезинка скатилась по щеке молодой женщины.

Да, она была права, я вспомнила нерасторопную горничную и таз белья в ее руках, вспомнила лакея в банке — все это было похоже на поставленный неумелым режиссером спектакль, бесталанные актеры, неправильно подобранный реквизит, нехарактерные героям реплики.

— Вы там были? — спросила я.

— Да, — ответила Цецелия, нанося на ладонь мазь. — Один раз.

— Нет, — одновременно с ней ответила Дженнет, повернулась, — лицом не вышла, — и снова коснулась правой стороны лица.

Да, она изменилась. Ветреная короста уже заявила на герцогиню свои права, разукрасив лицо девушки рисунком, так похожим на рыбью чешую и кору дерева одновременно. Болезнь словно разделила девушку пополам, слева обычная ровная кожа, а справа смертельный узор, словно кошка, у которой одна половина морды белая, а вторая черная.

— Мне очень жаль, — прошептала я, чувствуя, как дрожит голос, — так жаль, так…

— Я не нуждаюсь ни в чьей жалости, Астер, а особенно в твоей! — Герцогиня снова отвернулась к окну.

— А вот я бы не отказалась от малой толики, — прошептала я, ощущая слабость в коленях, и оперлась рукой о стену. Произошедшее на дирижабле вдруг настигло меня во всей своей неприглядности. Раньше у меня не было ни минуты, чтобы все обдумать, а сейчас, глядя на сокурсницу, я вдруг ясно увидела свое будущее. Рисунок на коже, страх и смерть. — Девы! — Я все же опустилась на пол.

— Вижу, ты уже больше никуда не торопишься, — я поймала на себе внимательный взгляд Цецилии. — Хочешь нам что-то рассказать?

— Не знаю… Хотя, вряд ли это уже имеет значение. Я ненамного переживу тебя, Альвон Трид. Там на этом дирижабле тварь… Нет демон, он влез… проник… — Я всхлипнула.

— Он взял тебя? — бесстрастно переспросила целительница, убирая склянку обратно в чемодан.

— Да, — ответила я, а герцогиня снова повернулась к нам, в глазах девушки была тревога, рапира в ладони качнулась. — Это было ужасно, я… не могла этого выносить и… выпила яд… то есть настойку из коры лысого дерева, чтобы только… чтобы только демон ушел. С ними так боролись до изобретения черных клинков, и пусть я не была уверена, но… Демон и ушел, а я сбежала. Дальше вы видели.

— Откуда у тебя эта настойка? — резким голосом спросила Цецилия.

— Нашла у себя в комнате, — растерянно ответила я. — Кто-то подбросил целый пузырек…

— Хорошо. Это очень хорошо, — молодая женщина вдруг улыбнулась.

— Ну ты даешь, Астер, — герцогиня покачала головой, — По мне так пить заведомый яд для изгнания демона — это то же самое, что лечить головную боль повешением. И что в этом хорошего? — обратилась она к целительнице.

— А то, что раз у кого-то на Аэре есть яд, то значит, у него же есть и противоядие. Нам остается лишь…