Правила подводной охоты
Шрифт:
— Понятия не имею, — честно ответил я. — Жаб, в смысле Огурец, ничего об этом не говорил.
— У него мозги набекрень, — спокойно сообщила кухарка. — Все его затеи так или иначе заканчиваются бедой. И в то же время он всегда добивался намеченного. Кроме одного раза. Псих ненормальный.
«Кто бы говорил, — подумал я. — У самой с головой проблемы».
Пас потянул меня за рукав.
— Пойдем, — сказал он. — Жаб терпеть не может, когда игнорируют его приказания.
Мы покинули столовую. Над базой нависло антрацитовое
Пас шлепнул себя по щеке. Духота уже улеглась, позволив комарам выйти на извечную войну с человеческим родом.
Мы нашли амфибию в капонире за штабом и вскарабкались в отсек. Фонарь оказался погашен, так что нам пришлось устраиваться на ощупь. Через несколько минут мы благополучно разобрали рюкзаки, достали скатанные бушлаты и расстелили их на скамьях вдоль бортов. Таким образом получились две довольно жесткие койки, разделенные расстоянием чуть больше чем в пару шагов. Люк оставался открыт, в его квадратном проеме виднелись звезды, медленно плывущие, словно в фокусе телескопа.
Плотно набитый живот создавал некоторое неудобство, поэтому надежды на быстрый сон не было. Я лег на спину и устремил взгляд в бездну космического пространства. Можно было представить, что люк — это вовсе не люк, а иллюминатор космического корабля, а трели сверчков за бортом — свист каких-нибудь гравитационных преобразователей. Я ощутил себя астронавтом, межзвездным скитальцем, лежащим в коконе противоперегрузочной системы.
Рядом ворочался Пас.
— Как ты думаешь, — спросил я, — есть среди звезд какие-нибудь разумные чудики?
— Тебе мало истории с приводом Шерстюка? — фыркнул в темноте приятель.
— Это фигня. Никто ведь не доказал инопланетную природу его озарения. Мало ли что Шерстюк наплел о своем изобретении! Таких «контактеров», черпающих информацию из Вселенной, и сейчас полно.
— Но привод работает, — не согласился Пас.
— Да хрен с ним, с приводом! Если бы Тесла написал в газете, что его электромагнитный привод надиктован прямо из космоса, ты бы тоже поверил? Я говорю не о каком-то абстрактном вселенском разуме, а о конкретных зеленых человечках.
— Обязательно зеленых?
— Да ну тебя! — я обиделся. — С тобой хрен помечтаешь.
Пас затих. Я уже собрался перевернуться на другой бок, но приятель окликнул меня:
— А ты не хочешь узнать, что Жаб погрузил на амфибию?
Меня словно оса ужалила — я вскочил на скамейке и уставился в темноту, слушая, как брезентовые петли покачиваются над головой.
— Барракуда! Конечно, хочу! Кажется, в «Ксюхах» нет грузового отсека, так что ящики могут быть только здесь. В корме есть люк для погрузки, скорее
Я на ощупь пробрался в заднюю часть отсека, и вскоре мои пальцы уткнулись в гладкий пластик, пахнущий застарелой складской пылью.
— Есть! Какой-то ящик. И не один.
Почти сразу я нащупал еще два таких же, но попытка поднять хотя бы одну крышку окончилась неудачей.
— Заперты! — шепнул я.
— Вряд ли Жаб мог оставить их открытыми, — заметил Пас.
— Хватит умничать! Ползи сюда.
Вскоре он задышал мне в затылок.
— Как ты думаешь, что в них? — спросил я.
— Почем мне знать?
По бокам к ящикам были приделаны металлические ручки для удобства погрузки. Я попробовал потянуть за одну из них, но груз оказался настолько тяжелым, что мне с трудом удалось его сдвинуть с места.
— Камнями набиты, — от усилия у меня свело живот.
— Вряд ли, — Пас явно не понял моего юмора. — Скорее металлом.
— Может, золото? — уже всерьез предположил я.
— Смеешься?
Мы попробовали простучать ящики, но из этого тоже ничего не вышло — при ударе они издавали равномерный глухой звук, словно до отказа были набиты самым обычным песком.
— Жаль, что свет выключен, — вздохнул Пас.
— Да.
Так ничего и не выяснив, мы вернулись на свои скамьи. От ощущения сытости меня начало клонить в сон, веки отяжелели и постель показалась удобнее, чем поначалу. Прошло минут десять, я почти уснул, но из дремоты меня вывел голос товарища:
— Похоже, Рипли поедет с нами.
— Ну и что? — неохотно ответил я. — Какая разница, с кем уходить за горизонт?
— Мы уже за горизонтом.
— В смысле? — я удивился и чуть привстал, опираясь на локоть. — Мы ведь не прибыли на свою базу.
— Ну и что? Учебка осталась за горизонтом.
Эта мысль показалась мне странноватой, но, раз уж беседа возобновилась, я решил выяснить у Паса то, что хотел:
— Слушай, а что у кухарки за прозвище? Что-то знакомое, но я все мозги наизнанку вывернул, пытаясь припомнить.
— Фильм был такой. Старый, еще двумерный. Там отряд десантников высаживается на планете, с которой утеряна связь. А консультантом у них была баба почти под два метра ростом. Капитан Рипли.
— Точно! — этой подсказки мне хватило. — Там еще были твари зубастые, кислотой плевались.
— Нет, у них вместо крови была кислота, — поправил меня Пас.
— Да. Я давно смотрел. Здешняя Рипли на артистку из того фильма даже лицом похожа.
— Есть такое. Она тебе понравилась?
— Ты что, совсем чокнулся? — я постучал себя пальцем по лбу. — Она же старая!
— По-моему, ей лет тридцать пять.
— Этого мало?
— Зато тело какое! Я и у молодых не видел таких упругих.
— У тебя легкая форма геронтофилии.
— Чего?
— Это изврат такой, когда старух трахают.