Право истинной невесты

Силаева Ольга

Альто уже тащил меня по коридору, вновь попытавшись зажать мне рот, но я упёрлась каблуками в пол. Девушки кинулись к решётке, протягивая ко мне руки. К Альто бросились сразу трое охранников, но остановились, повинуясь его жесту. Даже сейчас, промелькнуло в голове, он не хотел, чтобы меня хватали.

Что ж, я этим воспользуюсь.

– Выберите ту, которая будет отстаивать ваши интересы!
– успела заорать я, на миг ускользнув из-под жёсткой ладони Альто.
– Самую смелую, которую не сломать!

Последние слова я прокричала

уже в закрывающуюся дверь.

А потом мощная створка захлопнулась и наступила тишина.

– Что ж, - произнёс Альто, тяжело дыша, - должен признать, это было неплохое выступление.

– И ответственность за него несёшь ты.

Я резко обернулась.

Седой и сухопарый человек, одетый в чёрное, стоял у решётчатого окна спиной к нам, заложив за спину руки. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять: ни Энцио, ни Нарисс не были главной движущей силой восстания. Даже Альто, при всех его достоинствах, не имел решающего голоса.

А вот этот человек - имел.

– Гордон, - произнёс он, оборачиваясь.
– Гордон Равьер когда-то. Первый муж Теры, твоей бабушки, если тебе интересно. Не твой дедушка.

Я открыла и закрыла рот.

– Но... вы же мертвы, - произнесла я.

– Как видишь, нет.

Я моргнула, осознавая происходящее. Оказывается, некоторые мужчины поступали куда умнее, чем Фрэнсис когда-то. Вместо того чтобы открыто стремиться в фавориты, они стремились получить анонимность и свободу. Например, притворяясь мёртвыми.

Я поймала взгляд Альто. Интересно, кем бы сейчас был Фрэнсис, пойди он по такому пути? Если бы он притворился мёртвым, а потом тихо и анонимно сделал другую карьеру? Не любовника, а. советника, например?

– Вы лично допрашиваете всех арестованных риний?
– спросила я.

– Разумеется. Не делегировать же это тем, кто прячет вас в собственных спальнях.
– Старик метнул взгляд на Альто.
– Или норовят похитить, чтобы немедленно сочетаться браком. Что вообще сейчас происходит с молодыми людьми?

– Ветер свободы в голове?
– предположила я.

Разве что.

Старик усмехнулся и указал мне на стул:

– Садись. Ты мало похожа на Теру, но в вас есть что-то общее. Впрочем, лукавить не буду: Тера была куда красивее.

– Сколько же лет вы ждали, чтобы наконец дать волю языку и начать оскорблять риний?
– поинтересовалась я, усаживаясь.
– Кстати, как вы ускользнули из-под взора моей бабушки?

– Тера сама дала мне свободу от себя.

У меня отвисла челюсть. Альто тоже выглядел заинтересованным.

– Удивлены?
– усмехнулся Гордон.
– Истинная невеста вышвыривает из дома своего жениха - разве редкая история?

– Но «свобода от себя»?
– возразил Альто.
– Такое вообще бывает?

– Бывает, если тебя любят, - в голосе старика послышалась горечь.
– А Тера меня любила когда-то, ещё до своей инициации. После, когда мы поженились,

всё было хорошо... какое-то время. Но она риния, а я нет. И ей нужно было больше, больше. всегда больше. Я любил её по-прежнему, даже видя других мужчин рядом, но что-то внутри меня начало ломаться. Должно быть, она это поняла. Я не знаю, каким чутьём она ощутила мою боль, и с трудом догадываюсь, чего ей стоило от меня отказаться. Но она это сделала. Тера привезла меня с завязанными глазами в Калидеру, к самому истоку. и я получил свободу.

– Навсегда?
– быстро спросил Альто.
– Ты больше не зависишь от риний?

Гордон покачал головой:

– Нет. Если бы другая риния захотела меня привязать, ей это удалось бы. Но я разумно распорядился своей свободой, как ты знаешь.

– Ещё бы, - пробормотал Альто.
– Серый кардинал целой игорной империи.

– У мужчин должны быть свои маленькие пороки, правда?
– усмехнулся Гордон.
– Мои люди помогали им наслаждаться этими пороками, а заодно создали небольшой клуб единомышленников. К счастью, ринии заметили нас слишком поздно.

Он распрямился.

– Но довольно. Настала пора для официальной части допроса. Имя, имя клана?

– Кора Равьер, - холодно сказала я.

– Возраст?

– Двадцать пять.

– Дата инициации?

– Позавчера.

Альто чуть не поперхнулся, но удержал лицо. Даже невозмутимость Гордона на мгновение дала трещину.

– Поза.. .вчера?
– медленно спросил он.

– Моя сестра предложила мне выйти за Нарисса Прето, - холодно сказала я.
– Сам он ухаживать за мной постеснялся. Я посчитала, что столь застенчивый жених беспомощен и неумел в постели. Поэтому я взяла дело в свои руки.

Плечи Альто затряслись от беззвучного смеха.

Гордон кашлянул:

– Я понимаю. А кто. с кем.

Я вскинула на него изумлённый взгляд:

– Какая разница? Разве я запомнила? Мужчины все одинаковы.

Глаза Гордона опасно сузились.

– Кажется, ты забыла, в качестве кого ты здесь, - произнёс он тяжело и холодно.
– Наши роли поменялись, девочка.

Он сделал шаг ко мне, нависая надо мной. Я не шевельнулась, но мне сделалось не по себе.

– Тебя осмотрят, чтобы подтвердить твои слова, - сухо сказал Гордон.
– Мужчины, извини: женщинам мы сейчас доверять не можем.

Осмотрят? Меня? Разденут догола и будут разглядывать и щупать, как куклу? Я представила, как с другими риниями делают то же самое, и сжала кулаки. Мне внезапно захотелось спалить здесь всё: и мебель, и провода, и всё, что эти захватчики посмели притащить. А самих их выставить на улицу и заставить их маршировать голыми по проспектам. Заодно и разбитые витрины починят.

Увы, это желание не сбудется. Но дотронуться до себя я никому не дам.

– Не дождётесь, - процедила я.

– А как, прости, мы проверим, что ты инициирована?