Право на безумие

Земляной Александр

– Прекратите, Егоров. Вам надо пересмотреть свое отношение к спиртному, тогда и не будет подобных инцидентов. Идите, пишите рапорт, но, по моему мнению, подобным лицам не место в нашей структуре. Поэтому готовьтесь к возвращению в народное хозяйство. Кто вы по базовому образованию?

– Разрешите идти?

– Идите. Я дам распоряжение о проведении сверки имеющихся у вас документов. Сверку проведем коллегиально. Отдел покидать – по моему личному распоряжению.

Леший неторопливо развернулся (всегда были проблемы со строевой подготовкой) и побрел к себе. Настроение было гадостным. Одно дело – самому рассматривать вопрос о своем возможном уходе, а другое – когда тебе об этом четко и недвусмысленно дает понять начальник, от которого, в принципе, это и зависит.

Зашел в кабинет. Позвонил Сыроежкину, сказал, что вопрос об оружии согласовал с руководством, а потом принялся за рапорт. Покрутив в руках пакетик с остатками пистолета, решительно закинул его в ящик стола, и изложил следующее. Пистолет возил в машине в бардачке, во время ДТП потерял сознание, когда пришел в себя, об оружии не вспомнил, что может быть объяснено

легким шоковым состоянием, а при сдаче машины в автосервис обнаружил отсутствие оружия, о чем, собственно, сим и докладываю. Получилось несколько коряво, но поскольку от этого мало что зависело, менять ничего не стал. Сами допишут и подкорректируют, если надо. Поставил точку и понял, как ему не хочется менять свою жизнь и уходить со службы. Что он, собственно, еще умеет делать? Да и куда уходить? Разве что в бригаду к Майклу, других предложений о трудоустройстве в последнее время не поступало. Отчетливо вставал вопрос о чемодане с миллионом и мече. Но меч он отдавать не собирался, а вот над тем, как спереть у черта деньги, стоило поразмыслить. Как говорится, голь на выдумки хитра. А затем он отодвинул все свои проблемы на задний план и начал работать. Перед уходом необходимо было многое закончить и привести в порядок. Ему очень не хотелось, чтобы ребята, с которыми столько времени отработал бок о бок, поминали его недобрым словом, закрывая за него план и решая оставшиеся незавершенными задачи. Он просидел в отделе до позднего вечера, подготовил пачку документов, ответил на все имевшиеся у него запросы, привел находившиеся в производстве дела в порядок, сжег черновики и старые ежедневники, и решил идти домой спать.

Узнав в дежурке, что начальника отвезли домой и, выслушав соболезнования по поводу пропажи пистолета (народ уже был в курсе), он вызвал такси и поехал домой. Зашел в квартиру, взял в руки меч, полюбовался его блеском и успокоился. Решение было принято. «Делай что должен, и случится что суждено».

Но жизнь человека иногда течет совсем не так, как ему хочется, и даже не так как он предполагает, а по известному только судьбе направлению и к известной лишь ей цели.

19

Телефон зазвонил около пяти утра. Несколько взвинченный голос дежурного по отделу сообщил, что объявлен общий сбор.

– Что случилось? Опять учеба?

– Похоже нет. Шифровка пришла. Машина нужна?

– Да. Я безлошадный.

– «Дежурка» на маршруте, у тебя будет минут через десять.

Через полчаса он был в отделе. Узнал, что прибыл Первый замнач Управления и внутренне напрягся. Похоже, все было серьезно. Оперативный состав с сумрачными и встревоженными лицами собрался на совещание и расселся по своим местам в кабинете начальника.

Генерал был сух и деловит. Его голос звучал резко и устало.

– Товарищи офицеры. По имеющейся проверенной информации в вашем городе находится террористическая группа, прибывшая для проведения терактов в отношении летного состава авиаполка, базирующегося на территории вашей ответственности. Как вам известно, полк принимал активное участие во второй компании. Целью террористов являются жилые дома, расположенные в военном городке. Не исключено использование смертников – в группе две женщины. Полный состав и установочные данные членов группы не известны. Необходимо в кратчайшие сроки выявить террористов и задержать, либо – уничтожить, по ситуации. Работа будет осуществляться во взаимодействии с военной контрразведкой. Вам придаются сотрудники УВД города по принципу линейности, соответствующее распоряжение отдано. Им информация не доводилась во избежание утечки. Милиция начинает работать по плану «Буран». К 9.00 разработать необходимые первоочередные мероприятия. Доклад ежедневно к 10.00 и 22.00. Предупреждаю о соблюдении мер конспирации и режиме секретности. Начальникам отделений остаться, остальным приступить к работе. Товарищи офицеры.

Работать они начали минут через пятьдесят. Сначала провели свое «совещание» в курилке, на котором выплеснули эмоции и поделились своими мнениями. Затем всех собрали по отделениям, где каждому «нарезали» первоочередные задачи и определили направления поиска. Еще разок перекурили и начали.

Их было всего пятнадцать. Молодых и не очень. Уже послуживших и только прибывших после учебы. Прошедших долгую и иногда жестокую проверку. Считавших себя элитой и каждый день доказывающих это своей будничной работой. Доказывали рядовым гражданам, которые чуть ли не на генном уровне впитали в себя некое опасение по отношению к их организации, интеллигенции, до сих пор держащую как знамя 37-й год, семьям, не понимающим, ради чего всего эти мучения, да и государству тоже, которое редко вспоминало об их обычной жизни и социальном уровне. Но они работали. Пятнадцать человек на довольно большую и насыщенную многочисленными объектами территорию. Полтора десятка на страже их малой Родины, на которую пришел враг. Который пришел с одной целью – убивать. Убивать женщин, детей, стариков. Убивать их жен, детей, родителей. И это они простить не могли. Уже считая себя виноватыми за то, что допустили это, проворонили, прошляпили, они искали эту гадину. Зная, что сделают, как только найдут «чужих», а в том, что найдут – они не сомневались.

20

Домой он попал лишь через двое суток. Позвонил жене, сказал, чтобы пока не приезжала, и завалился спать.

Город и близлежащие окрестности они буквально перевернули вверх дном. Гостиницы, пансионаты, базы отдыха, подозрительные адреса и прочие места притяжения были проверены по многу раз и поставлены на дополнительный контроль. Взяли на заметку лиц, прибывших из района большого и малого Кавказа. Ломая кумовские и прочие связи, отработали коммерческие фирмы, работающие с коммерсантами того же региона или были открыты с участием подозрительного

капитала. Провели работу с коммерческими деятелями из шоу-бизнеса и отменили ряд ближайших концертов. Под полную охрану взяли военный городок и саму часть. Ошалевшие от такой интенсивности менты роптали в полный голос. Кому же понравиться работать под постоянным присмотром. Начальник УВД жаловался по инстанции, что комитетчики парализовали деятельность всех городских милицейских служб. Инстанции скромно отмалчивались. И встречи, встречи. Люди и люди. Новые и не очень лица, не особо понимающие, чего именно от них хотят. Добровольные и не очень помощники, которые заинструктированы «до смерти», и звонят в любое время дня и ночи, и, по большей части, несущие всякую околесицу. В процессе выяснили, что немногочисленная городская подозрительная диаспора, практически вся куда-то разъехалась. По крайней мере, из женщин и детей никого не осталось. Провели опросы оставшихся, но результатов никаких не получили. Начальство от этой новости буквально взбеленилось. Грозили то ли расстрелом, то ли другой ерундой. Шеф ходил белый и злой. Имевшийся в отделе розыскник, вообще стал похожим на призрака, и старался дематериализоваться при приближении руководства. Все были задерганные и нервные. Реально понимали, что не успевают, где-то не дорабатывают. Оставалась смутная надежда, что их деятельность не осталась незамеченной, и те, кого они ищут, по-тихому смоются восвояси. Но на это особо не рассчитывали. У фанатиков свои принципы. Однако несколько неадекватную активность правоохранительных органов заметили другие: обычные обыватели и журналисты, которые, несмотря на убогость провинциальных средств массовой информации, все-таки были журналистами. Вплотную вставал вопрос об информировании и местного самоуправления и горожан, что само по себе говорило о несостоятельности и профессиональном инфантилизме их конторы. А потом появился первый результат. Как говорится – ищите и обрящете. Может быть – случай, может – удача, а может – жуткая дотошность Сашки Иванова, который несмотря на усталость и недосып, не отмахнулся, от, казалось бы, незначительной информации. Не информации даже, а так – то ли шутки, то ли байки из мужских рассказов.

Собственно, дело было так. Один ППСник, культурно проводивший время в обществе своей подружки, подчинился требованию любимой срочно отвезти ее домой. Мол, мама волнуется, а папа – просто ужас, и милицию не любит. Повез-то, он повез, но для более близкого прощания заехал в небольшую приморскую рощицу. И, как на грех, их любимое место оказалось занятым. Девушка стала «ломаться» и, доблестный страж порядка, не вынеся такого разочарования, взял в руки рабочий «демократизатор» и вышел пообщаться с «захватчиками». Но те, испугавшись своей наглости, подхватив на плечи мешок, нырнули в припаркованную неподалеку «семерку» и скрылись в неизвестном направлении, оставив поле боя за представителем власти. Довольный победитель, удовлетворившись содеянным, тронул свое авто вперед, и грохнулся передним колесом в довольно глубокую яму, из которой и вытаскивал свою машину всю оставшуюся ночь. Девушка, естественно, домой не попала, получила нагоняй от родителей и отказала парню в доступе к телу. О чем он, собственно, и жалился своим коллегам и приятелям, проклиная ночных копателей.

История каким-то образом дошла до Сашки, который обладал аналитическим складом ума и внимательно читал приходящие ориентировки. Он взял за шкирку этого милиционера и потребовал показать место происшествия. Осмотрев яму, потребовал кинолога с собакой, и собачка показала присутствие взрывчатки. Отвергнутый любовник охнул и начал давать довольно четкие приметы машины и тех, кто на ней уехал, поскольку, к счастью, обладал хорошей зрительной памятью. Он даже запомнил одну цифру номера автомобиля. Проверить все «семерки» в городе особого труда не составило. И ее нашли, нашли и ее хозяина, причем русского по национальности. Но и машина была сожжена, и с парнем поговорить могли разве что ангелы или черти. Впоследствии выяснили: участвовал он в первой компании, был в плену, потом выкупил его кто-то на радость родителям, но, похоже, прихватили его «духи» на чем-то. Может, убить кого заставили, может, еще что. Отпустили, а теперь напомнили и о себе, и о его грехах. Но ниточка пошла и клубочек закрутился. Появились люди, появилась возможность. Да вот только слово «взрывчатка» загуляло по городу от одной старушки к другой, с каждым часом увеличиваясь в количествах и обрастая новыми подробностями. Потом в кабинете начальника появился мэр и, оценив окружившую его напряженную обстановку, потребовал объяснений. В общем, вставал вопрос об огласке информации, и Леший, поняв, что режим их работы будет меняться, поехал домой спать.

Он отвел себе на сон три часа, грохнулся на диван и тут же отключился. Ему опять снились сны. Было их много, они наслаивались друг на друга, мешали что-то понять и абсолютно не запоминались. Это было удивительно, потому что в прошлой нормальной жизни Алексей их видел раз в год по обещанию. Звонок будильника оторвал его от созерцания вороного коня, мчащегося под звездным небом. Конь был красив, небо – прекрасно, а диван удобным и родным, но пора было вставать. Приходил в себя уже в душе, мысленно удивляясь, что за это время ни разу не зазвонил телефон. Затем сварил себе крепчайшего кофе и, попивая его маленькими глоточками, начал выстраивать план дальнейших действий. Действий было много, а времени все меньше и меньше. Неожиданно для себя отметил, что за эти два дня ни разу не позвонила Оксана. Отметил, и решил позвонить в автосервис, по срокам его «ласточка» должна быть уже готова. Включил телек, нашел новости (надо же узнать, что в стране творится), устроился поудобнее в кресле и расслабился. Меч призывно блеснул зеленоватой сталью, и он не удержался. «Ко мне, Старый», и вот клинок уже в руке, сверкает и радуется долгожданной встрече. Им хорошо было вместе, и знали это они оба. Леший чувствовал, как уходит из него усталость и напряженность последних дней. Голова становится легкой и светлой, а тело – сильным и готовым к борьбе.