Право на одиночество
Шрифт:
– Наташа! – раздался вдруг дикий крик, и на меня из комнаты выбежала Алиса, одетая в изящное белое платье. Она была похожа на подружку невесты. Или на саму невесту.
Я радостно улыбнулась, обнимая девочку.
– Привет, Лисёнок. А где твой папа?
– Пошёл за тортом! – сообщил мне радостный ребёнок. – А ты не стой в дверях, проходи!
И Алиса, взяв меня за руку, потащила за собой в комнату. Я вертела головой, рассматривая шикарную обстановку. Да-а-а, никогда бы не подумала, что сдержанный и интеллигентный Громов живёт в такой роскоши. Вокруг было столько
– Сколько сегодня гостей будет? – спросила я Алису, как только она усадила меня – о, боги! – в светлое кресло с золотыми ручками.
– Ещё четыре девочки. Ты первая пришла! – сообщила мне Лисёнок, плюхаясь на стул.
Я удивилась. Всего четыре девочки? А вот еды на столе было столько, как будто Громовы ожидали к обеду целую роту солдат.
Я посмотрела на Анжелику. Она стояла в дверях гостиной (по крайней мере я мысленно именно так обозвала эту комнату), скрестив руки на груди и рассматривая меня с явным презрением во взгляде. Вот интересно, почему она так странно смотрит?
Раздался звонок в дверь, и Лисёнок с криком: «Наверное, это папа!», побежала к двери. Воспользовавшись этим, Анжелика подошла ко мне вплотную. В её движениях ощущалась агрессивная кошачья грация. И я в который раз за последние пару минут поразилась, насколько она не похожа на Максима Петровича.
– Держись подальше от моего отца, – прошептала Анжелика, тыкая в меня пальцем, – ты, офисная шлюха.
Оп-па! Шлюхой меня ещё никто не называл, по крайней мере серьёзно. Я с изумлением посмотрела на девушку. Любопытно, с чего ей пришла в голову такая мысль?..
– А вот и я! – послышалось от двери. Я перевела изумлённый взгляд на вошедшего Громова. В одной руке мой начальник нёс большой торт, а за другую его держала Лисёнок. Девочка что-то радостно говорила.
Увидев Анжелику, которая не успела стереть со своего лица презрительную гримасу, и очень удивлённую меня, Максим Петрович перестал улыбаться. Поставив торт на стол, он усадил Алису и тихо сказал:
– Девочки, посидите пока здесь, а мы с Наташей пойдём на кухню.
– Ну-ну, – усмехнувшись, буркнула Анжелика.
– Лика, – произнёс Громов с укоризной в голосе, – очень прошу тебя, хотя бы сегодня не порть всем праздник.
И, не дождавшись ответа, Максим Петрович поманил меня за собой.
Кухня была огромной. Я с трудом удержала завистливый вздох, рассматривая резные деревянные шкафы (слегка позолоченные, конечно), симпатичные табуретки, а главное – большую плиту, столешницу из искусственного камня, огромный холодильник… Хорошо, что белый, а не золотой.
– Что она тебе сказала, Наташа? – отвлёк меня от разглядывания кухни Максим Петрович.
– Ничего, – ответила я, улыбнувшись. – Просто поздоровалась.
Громов недоверчиво посмотрел на меня, вздохнул и, взяв за руку, привлёк к себе. Я задержала дыхание, когда он осторожно провёл ладонью по моей щеке и, улыбнувшись, сказал:
– Ты сегодня очень хорошо выглядишь. Почти как тогда,
– На работе я не могу позволить себе так выглядеть, так хоть в гостях оторвусь.
Я чуть не упала, когда Громов стал одной рукой гладить меня по спине, а второй осторожно приподнял подбородок и стал медленно наклоняться к моим губам…
Остановившись в паре сантиметров от цели, Максим Петрович выдохнул:
– Что сказала тебе Лика, Наташа?
Его дыхание обожгло мои губы. Это явно было нечестной игрой – в такие моменты я почти переставала соображать. И на то и был расчёт, видимо, потому что я ответила:
– Она назвала меня офисной шлюхой и посоветовала держаться от вас подальше.
Громов отпустил меня в тот же миг. Я с удивлением посмотрела на него. Максим Петрович явно разозлился: он сжал кулаки, губы превратились в тоненькую ниточку, а глаза потемнели.
– Всё в порядке, – я уже обрела способность соображать, – я не сержусь на вашу старшую дочь. Лика просто пришла к неверным выводам, это бывает. А где ваша жена, кстати?
Кажется, Громову стало чуточку легче, потому что кулаки он разжал.
– Лена сейчас в отъезде. Пойдём, вернёмся в гостиную, я уже слышу, что к Алисе пожаловали очередные гости.
Когда мы вошли в комнату, оказалось, что все остальные уже пришли. Четыре девочки одного возраста с Лисёнком уселись за стол и явно глотали слюнки, глядя на многочисленные вкусности.
Анжелика сидела в том самом кресле, где до этого сидела я. И я невольно залюбовалась ею. Эта девочка вырастет настоящей красавицей. Если уже в таком юном возрасте она настолько хороша собой…
Внезапно я поймала себя на мысли, что пытаюсь представить жену Громова. Алиса похожа на него, Анжелика – на мать. Получается, она не менее красивая.
– Приступим к трапезе и открыванию подарков? – весело поинтересовался Максим Петрович, когда мы все перезнакомились. Алиса взвизгнула от радости и схватила первую коробку. Пока все были заняты разглядыванием подарков, я краем глаза следила за Громовым. Он подошёл к своей старшей дочери и, склонившись над Анжеликой, что-то сказал. От этих слов на её щеках вспыхнули два красных пятна.
Я отвела взгляд. Алиса распаковывала очередной свёрток, который оказался моим.
– О, Наташа, спасибо огромное! – рассматривая совершенно счастливыми глазами подарки, воскликнула девочка. Я улыбнулась, думая о Громове и его старшей дочери. Интересно, что он ей сказал, отчего Анжелика покраснела? Эта девушка не производила впечатление человека, которого легко вогнать в краску.
Но наконец Алиса закончила с подарками и пригласила всех к столу. Кажется, её подружки только этого и ждали – они начали с такой скоростью поглощать салаты, закуски и пирожки, что я только диву давалась. Я ела очень мало, украдкой поглядывая на Громова. Он ухаживал за всеми юными барышнями, накладывая им еду в тарелки и разливая напитки. И делал он это с таким удовольствием, что я невольно восхитилась – всё-таки не всякому взрослому человеку будет в радость общение с малолетками.