Право на ошибку
Шрифт:
«Ничего, разберемся. Так просто меня в мрази не запишешь».
С этими мыслями Данилов не заметил, как оказался возле входа в штаб.
Охраны, сплошь ветераны, вытаращились на Данилова так, словно они только что увидели привидение. Кто-то с сочувствием, кто-то с удивлением пополам с недоверием, но его так и не остановили: то ли не решались, то ли часовые получили от командира соответствующие инструкции.
Машинально кивнув знакомым на входе, оплотовец спустился по лестнице вниз. Пройдя до конца коридора, остановился у знакомой двери. Один
– Разрешите, товарищ полковник?
Полковник Верещагин стоял спиной к входу, внимательно рассматривая усеянную отметками и условными символами карту Зоны. Услышав вопрос, глава клана повернулся, сосредоточив взгляд на вошедших. Будучи человеком далеко не робкого десятка, Данилов всегда начинал тушеваться перед этим взглядом умных серых глаз. И хотя Верещагин был старше его всего на десять с небольшим лет, выглядел полковник, как минимум, на пятьдесят. Нелегкий труд по созданию и удержанию в руках большого клана, тяжкое бремя власти и ответственности, непосильным грузом давившие на плечи этого умного волевого человека, сделали свое дело.
Увидев в числе вошедших Стаса, глава клана кивнул головой, увенчанной шапкой густых, обильно тронутых сединой волос:
– Входите!
– Товарищ полковник, рядовой Данилов по вашему приказанию доставлен.
– Свободны… – скомандовал Верещагин двум конвоирам, не отрывая взгляда от Стаса.
Те взяли под козырек и поспешно ретировались.
Заложив руки за спину, полковник медленно подошел к неподвижно стоявшему Данилову и остановился напротив, продолжая неотрывно смотреть ему в глаза.
– Пришел? – коротко спросил глава клана.
– Пришел, – в тон ответил Стас.
Несколько минут оба продолжали играть в молчанку, пока Верещагину наконец не надоело:
– Присядь пока…
Стас молча сел на предложенный стул и вопросительно посмотрел на командира:
– Допрашивать будете?
– Догадливый, – хмыкнул полковник, усаживаясь напротив. – Ты должен понимать, парень: для тебя все очень серьезно. Советую не пудрить мне мозги ненужной лабудой и рассказать все как есть. Не дай бог тебе соврать, Стас. Иначе…
– Пугаете? – разозлился Данилов.
– …я тебе не завидую, – бесстрастно закончил полковник. – От того, как ты будешь отвечать, зависит очень много. И жизнь твоя в том числе. Поэтому излагай. Коротко и по существу.
– Жизнь? – В душе Данилова вновь закипели страсти. – Вы что же… всерьез уверены, будто я мог?…
– Я ничего не думаю. Я спрашиваю. Не психуй, рассказывай. Когда это произошло?
– Мы вышли вечером. Так как приказ поступил неожиданно, Черненко понадобилось время, чтобы поменять людей в патруле.
– Приказ?
– Ну да, приказ, – пробормотал Стас. – Черненко поднял нас, хотя время шло к ужину, и сказал, что пришел приказ.
– От кого?
– Вы издеваетесь?
– Отвечай, – потребовал полковник.
– От вас, – Стас непонимающе посмотрел на командира. – А что? Вы не передавали?
– Кто
– Не знаю. Капитан не сказал.
– Дальше…
– Дальше вышли на маршрут. Командир сказал, что необходимо прочесать завод, чем мы, собственно, и занялись. Около двух часов квады обходили территорию, но ничего подозрительного, кроме пары мутантов, не нашли. Дело близилось к ночи, дальнейшие поиски ничего не дали.
– Что потом?
– Потом… капитан приказал возвращаться. Мы перестроились и двинули на базу.
– Как на вас напали?
– Шли стандартно. Мы слева…
– Ты где шел?
– Замыкающим.
– Ясно, – полковник кивнул, продолжая неотрывно следить за Стасом. – Дальше.
– Сначала все шло нормально. Когда шли по дороге к тоннелю, Янко что-то заметил…
Стас запнулся от нахлынувших чувств. Верещагин не подгонял, давая оплотовцу время прийти в себя.
– А потом начался ад. Казалось, стреляли отовсюду. Мы гибли один за другим, наш квад попал под раздачу первым. Остались я и Дивный. Его ранило… я пытался его вынести, но не смог. Он погиб… а мне удалось добежать до своих.
– А остальные где были? – уточнил полковник.
– Немного дальше. Там два холма небольших…
– Понятно. Продолжай.
– Потом Черненко дал команду на прорыв. По-другому никак не получалось. Ждать помощи не от кого, нас заперли. Короче, побежали… Когда уходили, нас накрыло взрывом. Полегли все. Меня отбросило взрывной волной на пригорок, и я треснулся башкой о камень. Потом куда-то скатился… то ли в овраг то ли еще куда. Надо мной крутилась аномалия. Как в нее не угодил – одному богу известно. А потом пришли они… кто был еще жив, пристрелили как собак.
– Они – это кто?
– Я не знаю, – мотнул головой Стас.
– Почему тебя не тронули? – удивленно спросил полковник.
– Подойти не смогли. Аномалия не пускала. Один даже выстрелил… но не попал. И они ушли.
– То есть оставили тебя одного? – приподнял бровь Верещагин. – Не побоялись, что ты выживешь, расскажешь?
– Да… – ответил Данилов. – А чего бояться? Я истекал кровью. Расчет прост: или мутанты сожрут или загнусь от потери крови.
– А как ты оттуда выбрался?
– Я не выбирался, меня вытащил кто-то.
– Кто?
– Не знаю… в отключке валялся. Очнулся в какой-то хате на болоте. И как только стало лучше, сбежал.
– Зачем? – удивился полковник.
– Потому что я не виноват. А те, кто на нас напал, не могли далеко уйти… предупредить хотел.
Стас замолчал. Верещагин поднялся и прошелся по комнате:
– Данилов, – глава клана пожевал губами, – ты сам веришь в эту бредятину?
– Не понял? – переспросил Стас.
– Что ты не понял? – полковник уперся руками в столешницу и навис над Стасом. – Твой рассказ выглядит еще более нелепо, чем отмазка сопливого салаги, первый раз сбежавшего в самоволку. Какие-то черти положили четыре квада, а один боец – ну совершенно случайно – остался живым и невредимым.