Право на отцовство
Шрифт:
Глава 34.
***
В строй-центре мы проводим целых три часа. Сашка заметно оживляется среди обилия красок, поэтому активно участвует в обсуждениях и покупках. Я выдыхаю, когда понимаю, что хмурое настроение дочери плавно отходит на второй план и возвращается та самая игривая девочка, к которой я привыкла. Она вполне непринужденно разговаривает с Мишей и мне бы забыть её утренние капризы, но неприятный червячок сомнения грызёт изнутри.
Наш выбор практически единогласно падает на персиковые обои. Миша предлагает купить заодно и мебель,
Постепенно из головы выветривается образ Сабитова и, кажется, будто всё становится таким, как и прежде, где нас было только трое. Без него. Жаль, что это ненадолго и больше похоже на банальный самообман.
В воскресенье мы едем к сестре на дачу. Миша доставляет нас к месту празднования, но сам остаться не может – его ждут дела в магазине. Знаю, что он стал сотрудничать со «Строй-Инвестом». Я сама подсказала ему к кому обратиться, чтобы было быстро и качественно. Конечно же, Сабитов был прав – начальство такими мелкими заказами не занимается.
У сестры День рождения. Я покупаю огромный букет пионов и набор кухонных ножей (она сама заказала, потому что на даче ещё не успела обзавестись ими). Сестра на десять лет меня старше, давно замужем, воспитывает двоих детей. Глядя на неё, мило воркующую с мужем, начинаешь верить в то, что семейное счастье определенно существует.
– Мать говорила, что вы на весну запланировали свадьбу? – спрашивает Мила.
– Да, примерно весной, - пожимаю плечами и расставляю тарелки на стол.
– Ну и хорошо. Будет время подготовиться и всё старательно обдумать до мелочей. Сонь… Сонь, выглядишь не очень весёлой. Ссоритесь?
– Что? – вскидываю взгляд на сестру. – О, нет. Мы с Мишей не ссоримся вовсе. Мне порой кажется, что я недостойна такого идеального мужчину как он.
– Чушь не говори!
– фыркает Мила.
– Ты у меня, сестренка, заслуживаешь только самого лучшего.
После праздничного ужина муж моей сестры выносит торт в два яруса. Зажигает свечи, произносит красивое поздравление и передает эстафету по кругу. Семейные праздники всегда были моими любимыми.
Когда торжество заканчивается, я поднимаюсь на второй этаж дома и прохожу в комнату, которую выделили для нас с Сашей. Я проведу здесь всего одну ночь, а уже завтра поеду отсюда на работу. Дочь и моя мама останутся загородом, пока я отработаю последние дни перед отпуском.
Саша моментально засыпает, а я направляюсь в душ. Сняв с себя всю одежду, подхожу к высокому в пол зеркалу. Критично разглядываю фигуру и непроизвольно думаю о том, как буду выглядеть на пляже. От мысли, что на меня будет смотреть Амир, щёки моментально становятся пунцовыми. Нужно будет взять с собой слитный купальник. И даже два. А ещё не забыть про парео.
Следующие дни проходят в рабочей суете. Я почти не пересекаюсь с Амиром, потому что он не сидит на рабочем месте и мотается то в Москву, то по городу и это
– У меня в голове не укладывается, почему уволился зам, - произношу, обращаясь к Рите. – Мне всегда казалось, что он как никто другой обожает эту работу.
– Да плевать! – отвечает подруга.
– Нет, ну правда. Сама подумай… Он же наверняка метил на должность директора, когда Амир улетел бы в столицу. Работал себе человек, готов был глотки грызть за то, чтобы продвинуться выше и добиться лучших результатов, а тут вдруг исчез.
Подруга нервно вытирает рот салфеткой и барабанит пальцами по обеденному столу.
– Ладно, скажу! Только не злись на меня, договорились?
– На что я должна злиться? – удивленно смотрю на Ритку.
– Я всё рассказала Сабитову.
– Всё?
– Ну о том, что зам тебя травил и чуть не совершил наезд. Извини, возможно, я влезла не в свое дело, но сама бы ты вряд ли пожаловалась Амиру и терпела бы козни Степана Анатольевича ещё долгие-долгие годы.
Я на минуту лишаюсь дара речи. Хочу что-то сказать, да слова застревают где-то в горле.
Из-за моей бесхребетности уволили человека. Нет, конечно, зам однозначно перегибал палку, но можно было решить этот вопрос более гуманным способом. Только похоже, что для Амира не существует полутонов. Либо всё, либо ничего.
– Ты… ты… Зачем, Рит? – спрашиваю подругу. – Я же не совсем беспомощная.
Достаю из кошелька купюры, бросаю их на стол и тут же выбегаю из кафе на улицу. Перехожу дорогу, забегаю в офис, нервно жму кнопку вызова лифта. Рита хотела как лучше, я понимаю. А зам считал, что на войне все средства хороши. Но его увольнение действует на меня странным образом. Я не чувствую удовлетворения после свержения противника. Лишь ощущаю себя жалкой и слабой, потому что Амир уволил зама самым простым и нечестным способом, воспользовавшись своим положением.
Открытая дверь лифта заставляет меня отшатнуться назад, потому что внутри находится Сабитов. Он наверняка поднимался с нулевого этажа парковки, а тут его остановила я. Чёрные глаза смотрят на меня сухо и без эмоций. Впрочем, сам Амир выглядит каким-то уставшим и недовольным, но я проецирую его недовольство на себя. Возмутиться по поводу увольнения Степана Анатольевича? Пожалуй, я не рискну. Лучше просто ехать молча.
– Так и будешь стоять? – спрашивает спокойным тоном Амир, удерживая кнопку, чтобы не закрылись двери.
Качаю головой и захожу в лифт, нажимая четвертый этаж.
Завтра у нас вылет. Страшно представить, но мы проведем целых семь дней вместе.
В последнее время у меня начинается самая настоящая паника. Я вдруг понимаю, что страшно боюсь куда-то лететь. Сашка не боится, а я – очень. Мысленно обзываю себя трусихой, но всё равно пакую чемоданы. Дочь очень сильно воодушевилась предстоящим путешествием. Мы с ней редко где отдыхали, поэтому сейчас можно сказать для неё настоящий праздник.