Право на отцовство

Джокер Ольга

– София, не злись, пожалуйста, на мой выпад в машине. Это всё нервы, - произносит, глядя мне в глаза.

– Я не злюсь, - пожимаю плечами.
– Понимаю, что тебе тоже непросто сейчас.

– Более чем, - вздыхает он.

– Появление отца моей дочери и для меня является неожиданным. Я бы хотела знать, как действовать правильно, чтобы было всем хорошо, но, увы, так не получается.

– Поступай, как велит тебе сердце, - отвечает, чуть усмехнувшись Миша.

– Именно поэтому я и согласилась на это путешествие в Испанию, -

убираю его руку и подхожу к столу.

Где-то в плетёной корзинке было печенье… Миша, наверное, голоден, а мне и угостить его нечем. Всё время на работе, постоянно куда-то и от кого-то бегу… Миша молчит, я тоже. Нервно прокручиваю помолвочное кольцо на безымянном пальце и чувствую, как Миша подходит сзади, обнимая меня за талию.

Вздрагиваю и прикрываю глаза, пытаясь расслабиться в руках своего мужчины. Обычно это помогает, но не сейчас. Мои нервы накалены до предела.

– Когда вылет? – спрашивает Миша, касаясь губами моего уха.

Руки хаотично шарят по телу, а тяжелое дыхание за спиной опаляет кожу. Я знаю, что он меня хочет, потому что мы давно не были близки. Меня поглотила работа и проблемы с Амиром, а моего жениха ремонт и подготовка к постройке нового супермаркета. Знаю, что он потратил много времени и сил, чтобы собрать необходимый пакет документов. А ещё не за горами наша свадьба и счастливая совместная жизнь.

Я позволяю ему трогать себя сквозь тонкую рубашку, разрешаю касаться груди и живота, хотя мыслями парю где-то далеко и не с ним. Чёртов Амир стоит передо мной даже, когда я закрываю глаза. Нет, в этот раз ему не удастся меня сломить.

– Через пять дней вылет, - отвечаю хрипло и открываю глаза.
– Как раз Сашке снимут швы.

– Надеюсь… я очень надеюсь, что это путешествие ничего не изменит в наших с тобой отношениях, Софи.

– Что может измениться, Миш? – хмыкаю и пытаюсь отойти в сторону.

Он нехотя убирает руки и разворачивает меня за плечи, так, чтобы мы стояли лицом к лицу. Миша красивый мужчина и даже очень: заостренные черты, ровная кожа без изъянов, яркие цепляющие глаза цвета морской волны. Порой мне кажется, что у него нет ни одного изъяна: ни во внешности, ни в характере. Ничего существенного и того, что оттолкнуло бы меня. И часто я задаюсь вопросом, что он, такой идеальный и правильный, нашёл во мне? Немолодой и совершенно неидеальной девушке с прошлым.

– Ну, например, Амир станет распускать свои руки и пытаться увести мою невесту, - шутливо произносит Миша, вновь пытаясь приблизиться.

– Чушь сейчас говоришь, - нервно усмехаюсь в ответ. – Ему важно лишь общение с дочерью, а не я.

– А тебе? Что важно тебе, Софи?

Влажные губы касаются моей шеи и нежно опускаются к ключицам.

– Мне важно не мешать им, чтобы потом не чувствовать себя виноватой.

– Ты меня почти успокоила, Софи, - отвечает Миша.
– Знай, что ты - моя. Моя и только.

Стрелки часов пробивают полночь. Я прямо говорю своему жениху о том, что

устала и хочу спать, ведь до следующего подъема осталось всего шесть часов, но он не спешит уходить и просит меня постелить ему на кухне. Здесь стоит старый раскладной диван, который мы используем на всякий случай. Чаще на нём ночует мама, когда остаётся с внучкой.

И вот сегодня Миша. Впервые. Потому что у меня совершенно нет сил, чтобы просить его уехать.

Амир.

– Лена, свяжись, пожалуйста, с Левиным и перенеси встречу на начало сентября.

– Хорошо, Амир Рустамович. Что-нибудь ещё?

– Принеси кофе.

Леночка выходит из кабинета звонко цокая каблуками, а я поднимаюсь с места и подхожу к окну, набирая номер Дементьева. У меня замерла стройка в Москве в ожидании вердикта, а коррумпированный чиновник не торопится решать проблемы, хотя бабок я отстегнул ему немерено. Но что поделать, за всё в этой жизни нужно платить.

На парковку плавно заезжает серый седан и нежно останавливается. Сильно сводит челюсти и начинают чесаться кулаки, когда я замечаю Михаила – жениха Сони. Он оббегает машину, открывает пассажирскую дверцу и подаёт ей руку. Галантный кавалер, мать вашу.

Мне бы отойти от окна и приступить к работе, но я неотрывно за ними наблюдаю. За каждым жестом, мимикой и взглядами. Есть в этом что-то извращённое. Он распинается перед Сонькой, пытается показаться лучше, чем есть на самом деле, а она равнодушна к нему что ли… Отшагивает назад, когда Миша тянется за поцелуем, да упирается в дверцу автомобиля. Секунда – и он касается её губами. Медленно, растягивая момент и будто понимая, что впереди у них ещё сотни совместно проведенных дней и поцелуев тоже.

Не глядя на экран, нахожу в контактах её номер и тут же набираю. Эгоистично хочу, чтобы он перестал её целовать, чтобы прекратил трогать, чтобы отпустил. Ко мне отпустил. До сих пор вспоминаю момент, когда целовал её я. Она с наслаждением приоткрывала губы, дрожа от нетерпения и стонала мне в рот. Острые ноготки царапали плечи и спину, тонкие ноги нежно обвивали мои бёдра. Интересно, если бы я поцеловал её ещё раз, всё было бы точно так же или уже по-другому?

Соня дёргается и отстраняет от себя Мишу. Смотрит на экран, затем на окна офиса. Да, детка, я наблюдаю за тобой и до закипающей в венах крови не хочу, чтобы твой жених к тебе прикасался.

– Слушаю, - отвечает на звонок, всё ещё глядя в окно.

– Лена ждёт отчёты. Срочно.

– Через полчаса будут готовы…

Соня пытается ещё что-то сказать, но я сбиваю вызов и с удовлетворением смотрю, как она прощается с Мишей и быстрыми шагами, красиво виляя округлыми бёдрами, направляется в сторону офиса.

Глава 32.

***

– Крановщик хочется уволиться, Амир Рустамович, - сообщает Снежана посреди рабочего дня.