Право на страсть
Шрифт:
А вот сердце кричало: покорить и присвоить.
И, кажется, я сама же и попалась в эту ловушку. Сама расставила, сама и попалась.
Завтра заканчивается наш медовый месяц. Пора возвращаться к реальности. Пора…
Глубоко вздохнула, повернулась в объятиях Прохора. За спиной — высокие перила и пропасть неизвестности. Впереди — выразительные глаза и неизменная улыбка. Легкая, полная обещания и страсти.
Мой муж стоял за моей спиной, обнимал, удерживая в руке фужеры с вином. Но
— Проша, мне нужно кое-что тебе сказать, — вздохнула я, выдохнула, старалась не смотреть в глаза Реми.
Иначе пропаду. Иначе этот негодник вновь утянет меня на горизонтальную поверхность или вертикальную, и все — до самого утра я не вернусь в реальность.
— Этот разговор не терпит до утра? — хрипло зашептал Реми.
А я затрясла головой.
Увидела, как его улыбка превратилась в напряженную. Он улыбался, но наигранно. Глаза оставались серьезными. Что ж, прощай, волшебная сказка! Я буду скучать.
Реми залпом осушил вино. А я обхватила свои плечи ладонями, шагнула в номер. Прохор замер в дверях.
Я улыбнулась.
— Проша, кажется, наш брак никакой не фиктивный, — осторожно начала я.
Реми шумно выдохнул, шагнул ближе.
— Русенька, это даже не обсуждается! — пробормотал молодой человек, а я поняла, что затаила дыхание. — У нас все настоящее!
Я отступила еще на шаг, когда Реми попытался меня обнять.
— Нет, подожди! — вздернула руки ладонями вверх, упираясь ими в широкую грудь моего мужа. — Иначе я все забуду!
— Хорошо, а потом я… — хмыкнул Прохор и не сдвинулся с места. — Потом я тоже кое-что скажу. Ты первая, давай.
Я поняла, что дико волнуюсь. Судя по выражению лица Реми, он не очень и удивлен. Выходит, и он не совсем равнодушен ко мне? Нет, в плане секса — мы очень даже подходим друг другу. А вот чувства… Тут все зыбко.
— Я беременна! — выпалила я на одном дыхании.
Реми остолбенел. Я видела, как его глаза темнеют, а лицо бледнеет, и даже ровный загар не мешает понять: Прохор в шоке.
— От кого?
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что мое сердце замерло в диком напряжении и непонимании вопроса.
— В смысле «от кого»? — пробормотала я.
Мой мир только что расхерачился о долбаную стену. Вдребезги. В хлам. В крошку.
Одна фраза — и чертова сказка испарилась.
Стакан ударился о стену. Я смотрел, как осколки разлетаются по полу. Дрянь! Какая же ты дрянь, дорогая женушка!
Мысленно кричал, а вслух произнес:
— Кто отец ребенка?
— Что? Что ты сказал? — тихий дрогнувший
Руслана, мелкая лгунья, прищурилась. Ее побледневшее, точно мел, лицо начало покрываться ярко-алым румянцем ярости.
Мои пальцы дрожали, пришлось сжать их в кулаки. А взор затянуло пеленой боли, обиды, гнева.
— Отец ребенка? — прошипела Руслана, шагнув ближе.
Я знал — ударит. Но не шелохнулся. Желал боли. Пусть не только сердце и душу рвет на куски. Пусть и тело страдает!
— Ты — долбаный идиот, Реми! — выкрикнула она в лицо, следом полетел кулак. Я видел, что удар достигнет цели.
Боль отрезвила. А Руслана отпрыгнула на шаг назад, словно боялась, что я отвечу тем же.
— Скольких баб ты перетрахал, Реми? — шипела она. — Думаешь, столько мужиков трахали и меня?
— Действительно, сколько? — выкрикнул я в ответ.
— У тебя нет прав на этот вопрос! — шипела моя дикая кошка, или не моя? — Видеть тебя не хочу! Пошел ты, Реми, со своими вопросами!
— Я бесплоден! — закричал я ей в спину, когда Руслана собралась скрыться в ванной. — С кем ты, черт тебя дери, спала?! С Владом? С Горынычем? Кто, млять, за моей спиной побывал в твоей койке?
— Пошел ты на хрен, спермотозавр!
Дверь с диким грохотом захлопнулась. Вытер рукавом струйку крови, пачкавшей рубашку. Чертова Громова!
Чтобы не сойти с ума, выскочил на террасу. Свежий воздух немного прочистил мозг.
Так, отлично. Если Руслана беременна, это еще не конец света.
Нет, никакого аборта. Я ведь, черт подери, люблю эту женщину. И мы в браке. Да! У нас семья, и я ее не отпущу. Хрен кому отдам.
В душе поднимался ураган, смешанный с болью, чувством предательства и гнева.
Она мне изменяла! С кем спала? Когда? Параллельно со мной? Или до? Да, скорее всего, до нашей встречи, до свадьбы. Выходит, это — не измена.
Узнать бы еще, кто отец ее малыша. Он — та самая скотина, что разбила ей сердце?!
Блять, ну как же больно, а! Найду и прикопаю на свалке! Урою!
А Руся — моя. Не отдам! Костьми лягу, а не отдам!
Думай, Проша, думай!
Дверь, теперь уже входная, с тихим щелчком закрылась. Руслана убежала из номера. Ничего, охрана ее не отпустит одну.
Так, стоп! А если кто-то из телохранителей?
Рывком схватил телефон. Первым делом набрал номер Игната. И лишь когда убедился, что Руслана — в полной безопасности направляется домой, опустошил бар.
Завтра, со всей задницей, в которой оказался, я разберусь завтра. А сейчас — полное забвение.