Право на страсть
Шрифт:
— Так и есть, Игорь, — произнес я.
Самолет только что приземлился. В городе царила глубокая ночь. Пронзительный ветер и проливной дождь встретили меня, как давнего друга. Но я был рад непогоде.
— И нет шансов на твое возвращение? — скорее констатировал Луи, нежели задал вопрос.
— Прости, — хмыкнул я.
Махнул рукой, привлекая внимание таксистов. Но желтый автомобиль с логотипом службы такси подрезал черный спорткар, за рулем которого сидел мой славный старший братец.
— Прохор, тогда я вынужден опуститься до шантажа! — пригрозил
Я кратко и емко озвучил свое мнение в отношении грядущего шантажа Луи. Приятель рассмеялся. На фоне разговора я прекрасно разобрал детский смех и приятный женский голос, зовущий «Игорешу» ужинать.
— Тебе пора, Игореша, — хохотнул я.
Мало кто знал, что Луи, признанный в кругах моды геем, на самом деле был вполне себе натуралом. Был счастливо женат, а его досуг скрашивали дочери-близняшки. Но свою личную жизнь известный фотограф тщательно оберегал, прикрываясь выдуманной легендой о своей сексуальной ориентации.
— Садись, чего замер?! — махнул рукой Ромка, открывая дверь изнутри.
— Проша, у меня есть охренительная идея! — выдал Луи. — У тебя нет права отказаться. Иначе на крупную сумму попадем все мы!
— Излагай, но быстро! — согласился я, когда сел на пассажирское сиденье, и Ромыч рванул тачку с места.
На протяжении последующих пяти минут Луи вкратце обрисовал ситуацию. Оказалось, что этот жук нащелкал миллион фоток на свадьбе. И большая часть из них была, разумеется, нашими с Русей. Но не это главное. Затея была в том, чтобы подогнать фотки под заказ и желания клиента. И, если верить словам Луи (а я им верил), все непременно сработает.
Без подводных камней не обошлось. И поскольку на фото будет изображена и Русенька, то нужно заполучить ее согласие.
— Ты охреневшая морда, Игорь! — процедил я. — Я еще не помирился с женой, чтобы требовать у нее согласие на размещение фоток.
— Там все прилично. А фотки классные! — заявил Луи.
Ха! Будто это как-то меняет дело.
— Я сообщу о своем решении, Игорь, — закончил я наш разговор и убрал телефон в карман.
— Ну, здравствуй, звезда отечественного порно, — ухмылка на лице брата не сулила ничего позитивного, и в подтверждении моих слов, Роман произнес: — Руслана вызвала адвоката, который составлял ваш брачный контракт. Утром Громова подаст на развод. Чем ответишь?
Воздух со свистом и шипением вышел из груди. Под ребрами противно ныло. Затылок кололо. Рука странно онемела и отказывалась сжать телефон в кармане, чтобы вытащить его и позвонить Руслане.
Развод? Вот уж точно нет! Я не дам своего согласия! Никогда!
— Что-то ты взбледнул, брат, — ухмылка Ромки стала еще шире. Вот же гад! Еще и брат называется!
— Черт! — пробормотал я.
— А чего ты волнуешься, звезда мирового масштаба? — не унимался Роман. — Подумаешь, развод! Зато свобода. Трахай, кого хочешь. Разве это не кайф?
— Ром, не усердствуй, млять! — рявкнул я, а брат все продолжал.
— Если подумать, так это даже хорошо. Я контракт внимательно изучил. Ты в плюсе, братишка, — прищурился Ромка,
— Я со встречи с Русей ни с кем не спал! Только с ней! — рявкнул я в ответ. Достал, блин!
— Ох, какие жертвы, — поцокал языком Роман.
Отвернулся от брата. Побоялся, что наговорю много лишнего в ответ. В конце концов, брат прав. Нужно было с Русланой решить все вопросы еще до свадьбы, а не трусливо тянуть время.
Роман меня удивил, когда машина свернула в сторону пригорода. В этом направлении располагался лишь один известный мне дом. Особняк Громовых.
— Правильно думаешь, Прохор, — похвалил братец. — Мне выпала честь доставить твою тушку в руки Михаила Даниловича. Все, что он мне пообещал, так это сохранность твоей жизни. О теле речи не шло. Сдается мне, что твоя смазливая физиономия немного пострадает.
— По хрен! — усмехнулся я.
Встреча с Громовым даже радовала. Возможно, мне повезет, и Михаил Данилович, разумеется, после мордобоя, поспособствует нашему с Русей примирению. Громов мужик четкий и прямой. К тому же, Эмма Петровна всегда меня поддерживала. А после всей истории с Неверским — основательно прониклась ко мне теплыми чувствами.
— Удачи, — пожелал брат, когда его тачка припарковалась перед входом в особняк.
— Не останешься посмотреть? — ухмыльнулся я.
— Меня жена ждет, — отмахнулся Рома.
— Передавай привет! — махнул рукой.
Взглядом проводил удалявшийся автомобиль. За дверью меня ждал разгневанный тесть и долгий разговор. Но я был рад именно такому стечению обстоятельств.
Дверь распахнулась раньше, чем я успел в нее постучать. Телохранитель Громова смерил меня многообещающим взглядом. Мда, прав брат. Мордобой мне на сегодня обеспечен.
В холле меня уже ждали. Эмма Петровна в длинном, до самых пят, халате. И Михаил Данилович со стаканом янтарного напитка в руке.
— Проходи! — прозвучало приговором.
Громов развернулся и направился в свой рабочий кабинет. Эмма Петровна не двигалась. А когда я поравнялся с ней, то мгновенно огреб звонкую оплеуху.
— Доброй ночи, Эмма Петровна! — криво улыбнулся я. Щека горела, но я не шелохнулся. Кажется, у женщин этого семейства уже входит в привычку бить меня по лицу.
— Вполне благовидный предлог для мордобоя, — невозмутимо произнес Громов, отсалютовал полупустым стаканом. — Родная, теперь можешь спать спокойно. Дальше я все сам решу.
— Мужчины! — фыркнула Эмма Петровна и гордо прошествовала вверх по лестнице.
Громов не смотрел на меня, словно моя персона перестала быть ему интересна. Так смотрят на ненужный мусор, который хотят выбросить в урну.
— Я не дам развода! — сразу обрисовал свое положение.
— Ты дашь развод, Прохор! — безапелляционно заявил Громов, сел в свое кресло, швырнул передо мной стопку бумаг, исписанную мелкими буквами, и взглянул на меня своим фирменным взглядом: — Или на своей карьере можешь поставить крест, щенок!