Право первой ночи, или Королям не отказывают
Шрифт:
— Алекс, — обернувшись, тихо обратился я к фамильяру.
Лев понял меня без лишних слов и с вальяжной грациозностью хищника направился вслед за маркизой Энни.
Я был уверен в нём как в самом себе и знал, что он присмотрит за девушкой, пока я не появлюсь в личных покоях.
А я тем временем громко обратился к подданным:
— Жители Айгории! Смерть моего отца — короля Эдуарда Великого — была настоящей трагедией для всех нас, причём неожиданной и внезапной. Он не успел оставить завещания, но приближённые к нему министры знали, что король готовил приказ о присвоении мне
По залу пронёсся гул одобрения, и я продолжил:
— Моего отца не зря называли Великим. Он был велик во всём — в дипломатии, в государственном управлении и в искусстве войны. Теперь, преодолевая глубокую скорбь в связи с его кончиной, мы будем решительно продолжать его дело, ведя Айгорию к дальнейшему процветанию и славе!
Тронный зал сотрясся от аплодисментов.
Я был рад, что удалось настроить придворных на свою волну. Торжественная пафосная речь с нужными словами, чуток приправленная для убедительности магией — и результат налицо.
Люди боятся перемен, и я дал им понять, что с моим воцарением никаких потрясений не будет: я намерен продолжать привычную им политику короля Эдуарда. В чём-то деспотичную, но главное — нацеленную на благо людей.
Так уж случилось, что отец был деспотом, но суеверным. Почему-то он вбил себе в голову, что если составит завещание, то вскоре после этого умрёт. И никакими доводами переубедить его было невозможно.
Он не раз заявлял, что продиктует и подпишет свою последнюю волю только на смертном одре — как это сделали его отец, дед и прадед. Но для Эдуарда этот самый одр оказался непредсказуемо внезапным.
По закону вся власть должна перейти к наследному принцу с последующей коронацией через неделю. Но и тут отец не успел подписать нужный указ. Не дал мне официальный статус.
И расхлёбывать всё это теперь придётся мне.
Дождавшись, когда аплодисменты стихнут, я подвёл итог:
— Похороны Эдуарда Великого состоятся завтра в полдень. С сегодняшнего дня по всей стране объявляется недельный траур, все увеселительные мероприятия будут под запретом. А через семь дней в этом самом зале состоится моя коронация. Как я уже сказал, это необходимая формальность, ибо уже сейчас все бразды правления в моих руках. Каждый из вас — в числе приглашённых.
Придворные радостно заулыбались.
Что ж, теперь основная масса аристократов во дворце на моей стороне.
Теперь нужно опасаться лишь ударов в спину.
Я умолчал о том, что через шесть дней состоится совет министров, на котором высшие управленцы должны утвердить меня на роль правителя.
Как говорится, надо дожить.
А пока что одна из главных задач — объявить в армии режим повышенной боеготовности. И надо исхитриться это сделать, учитывая, что главный генерал и министр обороны — мой заклятый враг,
Для этого прилюдно в Тронном зале заявил:
— Приказываю объявить в айгорской армии режим повышенной боеготовности. Неподчинение приказу будет расцениваться как дезертирство, саботаж и переход на сторону врага. С соответствующим наказанием по всей строгости Военного кодекса.
В этом меня тоже поддержали аплодисментами.
Люди страшились поражения в войне, и это было вполне объяснимо. А то, что нападение габерианцев может быть внезапным, и особенно в такое смутное время — понимали все без исключения.
— Всем хорошего вечера, дамы и господа! Мы не позволим никакому врагу нас одолеть! — подвёл я итог, спустился по ступеням с помоста и направился к двери.
На этот раз я уже не оказывал ни на кого воздействия, но придворные всё равно, все как один, расступились и склонились передо мной.
Я чувствовал исходившее от них уважение, и это было невероятно приятно.
Едва я вышел в коридор, как ко мне подошёл Каргер. На его лице светилась мерзкая довольная улыбка.
— Я получил записку, ваше величество, — заявил он, глядя с одобрением. — Позвольте пройти с вами в любое приватное место, чтобы завершить наше дело.
Магическая клятва…
Одно дело — произвести впечатление на придворных. И совершенно другое — склонить на свою сторону министров, от которых будет зависеть моя коронация. Без Каргера мои шансы крайне малы.
— Третья гостевая на первом этаже, — сдержанно отозвался я.
Глава 29
Договор
Рэйвен
Я понимал, что с этим опытным интриганом нужно быть начеку.
Приведя Каргера в одну из гостевых, я подошёл к шкафу, взял оттуда два листа бумаги и наполненные чернилами стержни.
Один лист протянул ему, стержень тоже:
— Держите, министр. Предлагаю чётко изложить на бумаге нашу с вами магическую клятву, чтобы во время ритуала зачитать её слово в слово. А чтобы в дальнейшем ни у кого из нас не было претензий, предварительно вы напишите на моём документе слово «Одобряю», поставите сегодняшнее число и подпись. То же самое я сделаю на вашем. Что будет одобрено — то и будет озвучено. Дословно, без уточнений и добавлений.
— Постойте, вы что-то путаете, ваше величество, — заюлил Каргер. — У нас с вами была договорённость, что именно вы дадите мне клятву выполнить мои условия в обмен на поддержку с моей стороны.
— Всё должно быть честно, герцог, — пристально посмотрел я на него. — Хотите избежать репрессий, чтобы вас не обвинили в причастности к внезапной смерти короля Эдуарда, а также мечтаете отомстить маркизе Ламор? И надеетесь на подаренный замок? Тогда соглашайтесь на двусторонний договор, скреплённый магией.
— Берёте нахрапом, — мрачно усмехнулся Каргер, но тут же добавил: — Узнаю в вас характер вашего отца. Такой же решительный и прямолинейный.
— Давайте присядем за стол, так будет удобнее, — невозмутимо заявил я и расположился на стуле.