Правосудие Бешеного
Шрифт:
— Что вы теперь станете делать? — спросил Рокотов.
— С Катей? Да ничего, — ответила «мамочка», — главное, чтобы она была жива и здорова. А что она к нам еще вернется, если ее никто не станет силой удерживать, в этом я уверена. Салон — их настоящий дом. Заходите к нам как-нибудь на огонек, сами в этом убедитесь…
Константин с радостью не преминул воспользоваться приглашением и уже через пару дней, когда у него оказалось несколько часов свободного времени, приехал на Страстной бульвар, где в большой десяти комнатной квартире старинного особняка жили (а иногда и работали) прелестные «дочки» Милены «мамочки».
Его
— Примите нашего гостя как самого лучшего своего друга. Костик — хороший мальчик! — сказала Милена, пристально посмотрев на покрасневшего Константина; ему показалось, что она видит его насквозь: все его желания, комплексы, страхи. — Сводите мальчика в баню, что ли, а то он сейчас под землю от страха провалится. — «Мамочка» заразительно рассмеялась.
— А как мы мальчика будем звать? — поинтересовалась Гуля, высокая статная брюнетка, приехавшая в Москву из Казахстана. — Костиком — как-то неинтересно. Костянчик — несколько грубовато. Товарищ следователь — вообще не звучит…
— Насколько я знаю, — лукаво подмигнув Константину, улыбнулась Милена, — мужчины зовут его Барсом, ну а женщины… — Она сделала выразительную паузу.
— Барсиком! — со смехом добавила веселая Гуля, показывая свои белоснежные зубки.
Лицо Константина залилось румянцем, как у четырнадцатилетней девчонки.
— Пошли! — потянула его за руку одна из девушек, которую звали Люся.
— Что, вот так сразу? — удивился Костик.
— Чай потом будем пить, правда, девочки? — засмеялась Люся. — Да ты что, боишься нас?
— Не бойся, мы тебя не тронем! — ответно засмеялась другая девчонка, назвавшаяся Мариной.
— Разве только самую малость! — добавил кто-то.
— Ну, массажик легкий сделаем и отпустим, не бойся! — снова подхватила Марина.
Девушки уже хором смеялись: весело, звонко, легко. Они не кокетничали, не старались вызвать у Рокотова сексуального возбуждения — они просто отдыхали от работы и в это время делали все, что хотели. Как будто сестры играют с братом. Костя быстро понял это, и на душе у него отпустило: по правде сказать, он поначалу напрягся, не хотелось ударить перед этими раскованными и бесстыжими красавицами в грязь лицом…
— Я? Боюсь? С чего это ты взяла? — Костя поднялся из кресла и пошел следом за бегущей по коридору Люсей.
К его удивлению, в этой квартире имелась настоящая русская баня: с парилкой, березовыми и дубовыми веничками, различными настойками для печи. Позже он имел возможность убедиться, что эта громадная квартира, занимающая в доме чуть ли не весь этаж, отлично переоборудована.
— Иди парься пока, — втолкнула его в раздевалку Люся и закрыла за ним дверь.
Костя не спеша разделся, зашел в парилку и с удовольствием примостился на самом верху широкой деревянной лестницы, ступени которой
С него сходил третий или четвертый пот, когда в парилку, хихикая, впорхнули три девушки. Костя лежал на животе, уткнувшись лицом в руки, сложенные под головой, поэтому только услышал их.
— Ну что, ты готов? — узнал Костя Люсин голос.
— К чему?
— Он еще спрашивает, девчонки! — деланно-возмущенно воскликнула Люся. — Ты ж в бане! А ну, навались, девчата!
Костя почувствовал, как по его плечам, спине, ногам в три руки захлестали веники. Конечно, у девчонок сила была не та, но он настолько уже успел расслабиться, что его мышцы ходуном заходили даже от девичьих ударов. Все его тело поддалось приятной истоме. Костик просто балдел, только что не хрюкал от удовольствия.
— Переворачивайся! — минут через пять приказала Люся.
Разомлевший от пара и веников Костя попытался шевельнуться, но девчонки, не дожидаясь, когда он выполнит команду, сами перевернули его на спину и продолжили наяривать по нему вениками.
Костик открыл глаза. Лучше бы он этого не делал… Картина, представшая его взору, была самой соблазнительной и прекрасной, какую он только видел в своей жизни: над ним стояли три совершенно обнаженные, блестящие от пота красотки. Их крепкие груди плавно покачивались в такт движениям, мышцы бедер и живота то напрягались, то расслаблялись в зависимости от того, какое движение производилось — замах или удар; их усыпанные капельками пота разноцветные шерстки лобков были на уровне Костиных глаз — и он не мог оторвать взгляда от совершенства этих покатых холмиков, под нежной шерсткой которых таилось обещание неземного блаженства…
— Девчонки, гляньте-ка, наш Барсик проснулся! — засмеялась Марина.
Услышав это, Костя только тогда почувствовал, что его молодая плоть не только «проснулась», но и разбухла до такой степени, что, как ему показалось, вот-вот лопнет от напряжения.
— Хорош красавец! — заявила Люся. — Чур, я первая!
Не успел Костя ничего толком сообразить, как почувствовал, что тонкие нежные девичьи пальчики гладят его плоть, ласкают, баюкают. Он Закрыл глаза и застонал от наслаждения. Его губ коснулись пухлые влажные губы, по ступням, упруго прижимаясь, прошлись мячики грудей. Еще несколько секунд Костик как-то ухитрялся сдерживать поднимавшуюся внутри его жаркую волну, затем из него ударил фонтан его чувственного нектара, который Люся вызвала своим быстрым язычком; мышцы его тела конвульсивно напряглись на пике высшей истомы — и он, улетая куда-то в заоблачные дали, несколько раз вскрикнул от эротического напряжения, потом глубоко и с облегчением вздохнул…
— Ну, Барсик, с приземлением, милый! Спасибо за угощение… — услышал он женский голос.
Костя открыл глаза. Рядом на полке сидела облизывающаяся Люся. Марина продолжала поглаживать своими грудями подъем его ступней, икроножных мышц, а третья девушка, Ольга, массировала пальцы на его руках.
— Ох, девчонки, что же вы такое со мной делаете? — ласково спросил он. — Я ж растаю сейчас от удовольствия.
— Так, девчата, закругляемся! — приказала Люся. — «Мамочка» нам этого не простит!