Правосудие Бешеного
Шрифт:
Дама попросила Константина проследить за собственным мужем: у нее возникли подозрения, что тот заимел на стороне молодую любовницу и тратит на нее чуть ли не половину зарабатываемых денег. Костик так и не понял, что ее больше огорчало: сам факт измены или то, что муж дает любовнице денег больше, чем законной жене…
Работа была непыльной. Владелица шубы заплатила ему вперед, а когда Константин притащил ей пару фотографий, на которых он ухитрился запечатлеть полуголых любовников, занимающихся сексом в «Вольво» мужа, та выдала ему сверх общей договорной оплаты премию: «за отличный
Первый блин не оказался комом; работа потихоньку, но покатила. С легкой руки довольной клиентки к Рокотову-младшему чуть ли не косяком пошли обманутые, брошенные, запутавшиеся женщины — и Константину ничего другого не оставалось, как продолжать вести многочисленные амурно-финансовые дела. Потихоньку это стало его основной специализацией, и в Москве благодаря его быстрой и качественной работе за ним упрочилось профессиональное реноме. В определенных кругах его уже знали, хвалили, панибратски называли Барсиком и рекомендовали при случае своим друзьям и знакомым.
Хотя этот вид сыска и приносил неплохой доход, но — как уверен был Константин — в глазах отца-чекиста был делом постыдным. Поэтому Рокотов-младший или вообще отмалчивался о том, чем он зарабатывает на жизнь, или отшучивался.
— Боюсь, загулял наш парень… — говорил старший Рокотов своей жене. — Как ни увижу его, он все с бабами. И днем и ночью — одно на уме. На содержании он у них, что ли? Вон сколько денег в последнее время приносит.
— Наш Костик никогда на такое не пойдет, — вступалась за сына мать, — просто он молодой, красивый, сильный…
— А деньги-то у него откуда?
— Не знаю…
— То-то и оно!..
Выполняя щекотливые поручения богатых дамочек, Костя почти совсем перестал бывать дома. Как и у всякого порядочного сыщика, у Константина Рокотова была своя агентура, среди которой особое место занимали проститутки: они как-то особенно много успевали увидеть и запомнить.
Молодой сыщик не знал, как ему благодарить судьбу, когда она подкинула ему знакомство с Миленой Богданович, — настолько полезным оказалось их общение.
А произошло их знакомство вполне тривиально: у Милены были проблемы, и кто-то из знакомых девиц дал ей телефон Рокотова, посоветовав обратиться за помощью к нему.
— Милый мальчик, ты не пожалеешь! — сказала тогда подруга, протягивая визитку Рокотова. — Умен, красив, а в постели просто зверь! Действительно настоящий Барс, как его и называют!
Милена усмехнулась и покачала головой, явно сомневаясь в объективной оценке своей подруги.
— Улыбаешься? Посмотрим, что ты скажешь, когда сама убедишься в моей правоте…
Милена с трудом дозвонилась до него, и Костя назначил ей встречу на арендованной квартире, оборудованной под офис своего агентства.
Константин, который в последнее время не знал, куда ему деваться от назойливых приставаний скучающих тридцатилетних жен и любовниц банкиров, преуспевающих бизнесменов, а также жен и дочерей известных политиков, широко раскрыл глаза, когда увидел Милену.
Несмотря на то что ей тоже было около тридцати, выглядела она как шестнадцатилетняя девчонка: свежее, почти без следов косметики, лицо, спортивная,
Знал бы он, сколько трудов и денег стоила вся эта красота — ведь Милена вела ночной образ жизни, не отказывалась от лишней сигаретки и алкоголя; к тому же ее работа была связана с постоянными стрессами — но ни одна из вредных привычек не сказывалась на ее поистине сказочной красоте. Везде, где бы ни появлялась Милена, мужики, да что там мужики, даже женщины не могли оторвать от невосхищенного взгляда и смотрели до тех пор, пока она не исчезала из виду.
Константин был поражен, убит наповал, когда узнал, чем занимается Милена. Она содержала очень дорогой элитный подпольный публичный дом, который официально считался массажным салоном. Услугами ее «массажисток» пользовались исключительно люди из высших эшелонов власти: дипломаты, депутаты, министры, генералы… Ее девочки знали иностранные языки, могли поддержать беседу об экономике, о литературе или искусстве; зачастую они в качестве секретарей сопровождали своих высокопоставленных клиентов за границу и, между прочим, в этих поездках не только неплохо работали в постели, но и оказывали помощь в делах клиента в качестве переводчиц и референток.
Сама Милена тоже когда-то была дорогой валютной проституткой по вызову; она никогда не ловила своих клиентов на улице или по ресторанам — за ней прикатывали на лимузинах, приглашали в театры, дарили цветы и довольно часто предлагали руку и сердце. Однако нужно отдать должное силе ее характера и внутренней порядочности, как ни парадоксально это звучит, — несмотря на продажность ее профессии, она жестко разделяла «работу» и личную жизнь, а потому хотела найти себе настоящего спутника, чтобы любить и быть любимой.
Со временем, когда Милена подыскала нескольких девушек себе на замену, она оставила за собой роль сутенерши и с мужчинами спала только тогда, когда ей самой этого хотелось.
К Константину ее привела неприятность: исчезла одна из лучших ее девушек. Поехала в фитнесс-клуб и пропала. Поскольку эта красотка по прозвищу Катя-Розанчик была любимицей одного очень известного предпринимателя, который готов был платить любые деньги только за то, чтобы заполучить Катю-Розанчика вне очереди, Милена, зная его, опасалась, что тот мог ее выкрасть. Да и возможности для подобных эскапад у него имелись.
Выслушав в подробностях историю о пропавшей девушке, Константин обещал помочь. Он покрутился у фитнесс-клуба, пообщался с подругами Кати, понаблюдал за предпринимателем — и через пару дней уже выяснил, что Катя-Розанчик, влюбившись в одного модного рок-музыканта, укатила с ним на гастроли в Сибирь.
Когда он рассказал об этом Милене, то, на его удивление, та облегченно рассмеялась:
— Вот дурочка! Могла бы «мамочку» предупредить, я бы ее поняла и отпустила с легким сердцем…
Костя уже знал, что девушки в заведении Милены с любовью называют ее «мамочкой» — она и вправду заботилась о них, как о своих родных дочерях.