Правовая структуризация и систематика
Шрифт:
Рассматривая представленную «пирамидальную» конструкцию, остановимся на отдельных ее компонентах, и в первую очередь на конституционном праве , чуть более подробно. Так, по мнению A.A. Пушмина, «венчает систему права, обеспечивая взаимодействие всех его отраслей, государственное право, нормы которого имеют принципиальное определяющее значение в структуре регулирования всего комплекса отношений в обществе.» [255] . М.Ф. Орзих считал государственное право «единственной фундаментальной» правовой отраслью [256] .
По замечанию О.О. Миронова, «система права не есть цепь отраслей без главного звена. Таким звеном выступает… государственное право… В последнее время среди государствоведов появились сторонники выделения двух отраслей права: конституционного и государственного. Однако думается,
В.П. Мозолин и вовсе указывает на то, что «конституционное право занимает господствующее положение в системе… права. Оно составляет фундамент права, имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется во всех сферах жизнедеятельности общества и государства. С научной точки зрения конституционное право нельзя причислять к ветвям права… Понятие ветви права – это понятие части права с соответствующим выходом на один из видов общественных отношений, подпадающих в сферу действия права. Конституционное же право имеет дело по существу с основами общественных отношений, независимо от их разновидностей и сфер применения. Его структурное положение и назначение в системе… права качественно иное. Конституционное право является генерирующим источником права для всех правовых образований, входящих в систему права.» [258] .
Представляется, что «вершинно-соединяющее» значение конституционно-правовых данных на уровне отраслевого ряда позитивного права действительно обнаруживается. Оно задает (должно задавать) содержание и приоритеты правового воздействия в рамках всей соответствующей социальной общности, с одной стороны, и отображает принципиальные положения, раскрывающиеся в иных направлениях юридической регуляции, – с другой.
В отношении же иных «осевых» подразделений отметим, что уголовные нормы направлены на тот или иной вариант юридического блокирования аномалий социального поведения. Нормы административно-правового характера рассчитаны на властно-управленческое типично-ситуативное воздействие. В свою очередь, восстановление и компенсация частных субъективных интересов наиболее полно реализуется именно в цивильно – правовых формах (за счет гибкости и высокой адаптивности последних). Показатели нормативного толка соответствующим образом отражаются и на содержании правореализационных, учебных и научных данных названных нами подразделений. В этом смысле отраслевая дифференциация нормативного правового материала в целом подтверждает положение о том, что качественная правовая регламентация социальной жизнедеятельности имеет место только при условии своего соответствия общественным потребностям. Это можно подтвердить целым рядом примеров, но мы ограничимся лишь некоторыми из них.
Допустим, государство заинтересовано в активной явке электората на избирательные участки. Если этот интерес и форма его правового воплощения не будет координироваться с потребностями самого избирательного корпуса, то желаемого результата названное нами публично-правовое образование не достигнет. Интерес государства будет надлежащим образом реализован только в том случае, когда он солидаризирован с заинтересованностью корреспондирующих лиц («контрагентов»). Для этого необходимо не только соответствие самой идеи социальным возможностям и потребностям, но и адекватное качество ее правовой формы.
Возьмем другой пример: предположим, что государство заинтересовано в развитии лизинговых отношений. Здесь, опять-таки, если содержание и форма этого
Конкретизация материальной и формальной составляющих государственных и частных интересов в последнем из обозначенных примеров, их «стыковка» и «координация» будут отображаться в отраслевом (специальном) юридическом материале. Но «первоосновой» такой «юридизации» станет ч. 1 ст. 34 Конституции Российской Федерации, согласно которой участники правового общения вправе свободно реализовывать свои способности и имущество для осуществления легально допустимой экономической деятельности. Это управомачивающее правило поведения далее находит лишь свою конкретизацию в юридических нормах частной направленности.
При этом надо обратить особое внимание на такое правообразование, как муниципальное право. Дело в том, что если все отрасли права выделяются, так или иначе, по специфике (действительной или мнимой, но в любом случае зависящей от субъективного восприятия) своего содержательного («предметного») действия, то муниципальная область «вычленяется» по иным, причем весьма «ярко» выраженным, показателям. Она «обособляется» по территориальному уровню (плоскости) своего воздействия. Таковой достаточно локализован и, как раз таки по этой причине, признается многими фактически константно актуальным для специфического нормирования, а значит – и для изучения и исследования. Вместе с тем «собирательный» характер данного образования весьма наглядно демонстрирует его системно-компонентную фиктивность (относимую, впрочем, и ко всем иным «комплексным отраслям»). Кстати, противоположный уровень «территориального» распространения характерен уже для конституционно-правового воздействия. Но это направление выделяется не ввиду своего пространственного распространения, а «благодаря» исходной (пусть и в относительном смысле) сущностной, содержательной значимости.
Касательно представленной нами «отраслевой пирамиды» также можно заметить, что если конституционному, гражданскому и уголовному праву условно коррелируют такие, выделенные нами в отношении принципиального среза структуры права, составляющие, как общеправовые принципы, а также частное и публичное право, то для административного права «парного» элемента не находится. Таким образом, систематико-отраслевая и «принципиальная» структурная правовые вариации «стыкуются» не в полной мере. Отсюда возникают весьма существенные вопросы о том: как такая «нестыковка» допустима; чем она обусловлена; почему имеет место быть. С целью ответа необходимо в первую очередь разобраться с основаниями (причинами) и необходимостью выделения «оси» административного права.
В правовой плоскости административная (т. е. управленческая) деятельность в наиболее концентрированном виде проецируется в подразделении административного права. Проистекая из конституционных, т. е. базовых национальных установлений, она отражает и развивает непосредственную, конкретизированную, реализационную сторону управленческой деятельности органов публичной власти. Последняя весьма широко развита именно при государственной форме организации социума.
Таким образом, выделение административного права во многом обусловлено существенным содержательным и объемным значением регламентарной властной деятельности. Иными словами – административное правообразование выступает своеобразным юридическим оформлением публично-управленческой деятельности. Ни гражданское, ни уголовное право такого предназначения не имеют. Конституционное же право, хотя и отображает базовые, концептуальные данные о форме государства и организации органов публичной власти, все же «несет» принципиально иное предназначение: оно призвано отображать наиболее значимые сведения о юридико-регламентируемых (а иногда и не только) сферах общественной жизни; «политику» юридического воздействия различной (в том числе и отраслевой) направленности.