Предатели Гора

Норман Джон

— Немедленно, Сэр! Сей момент, Сэр! — заверил его мужчина от двери кухни, а потом посмотрев на Леди Темиону, рявкнул. — Назад в кухню, шлюха! Быстро! Нет! Не вставать! Ползком!

Прокричав всё это, повар снова исчез на кухне, а Леди Темиона проползая мимо моего стола на четвереньках, на мгновение задержалась, и жалобно посмотрела на меня. Её только что отверг мужчина, более того отбросил от себя с отвращением. Трудно было не заметить, насколько произошедшее ошеломило её. Женщина была смущена и изумлена. Её было нетяжело понять, ведь большинство свободных женщин расценивают себя, на мой взгляд, не вполне заслуженно, как изумительный приз. Так что вполне ожидаем шок, когда им внезапно дают понять, что они для мужчин практически ни представляют

интереса. Например, Леди Темиону то, что её отвергли, потрясло до глубины души. А ведь ещё совсем недавно она, как и многие свободные женщины, считала себя чрезвычайно привлекательной особой. Теперь она смотрела на меня жалобно умоляюще. Похоже, ей не терпелось, получить, хотя бы от меня некое заверение того, что она могла бы быть немного желанной или привлекательной.

— Чек принеси, — бросил я ей, — и не забудь как именно.

Ткнув пальцем в сторону кухни, я намекнул, что ей следует продолжать ползти куда велено. Так и не дождавшись от меня сочувствия, заливаясь слезами, женщина медленно, поскольку быстро двигаться не позволяли короткие цепи, поползла прочь из зала. Леди Темиона ещё не успела добраться до кухонной двери, как оттуда, стремительно, но грациозно, выскочила другая женщина, одетая лишь в прозрачную шёлковую ленту на бёдрах. Шею этой девушки плотно обхватывал стальной ошейник. Но как она двигалась! Какой красивой она была! Вот что неволя может сделать с женщиной!

Рабыня поспешила к буяну и упала перед ним на живот, чем немедленно успокоила его. Я вдруг заметил, что мои руки непроизвольно вцепились в столешницу, а ногти оставили в лаке её покрывавшем глубокие царапины. Я бы не удивился, если бы узнал, что это была одна из любимиц хозяина этого заведения. Вполне, возможно, что она была привилегированной рабыней, посланной им клиенту прямо из его собственных мехов.

От волнения я разом выпил всю пагу остававшуюся на дне моего канфара.

Как раз в этот момент из кухни появилась Леди Темиона, на четвереньках, как я и приказал. Из ее рта на шнурке свисала маленькая, состоящая из двух половин скреплённых петлями, деревянная вощеная табличка, которая должна была содержать счёт. Такие, или им подобные таблички, иногда имеющие несколько «страниц», часто используются на Горе для черновиков, временных заметок, записи высказываний, детских уроков и тому подобного. На их покрытых воском поверхностях пишут стилусом. Небольшие, открывающиеся как плоские земные книги, а не как гореанские свитки, они могут быть заперты на крошечный замок или завязаны шнурком.

Раздался негромкий стук, когда маленькая деревянная табличка, коснулась пола. Это Леди Темиона склонила голову в знаке почтения около моего стола. Затем, она снова встала на четвереньки и, приблизившись ко мне, положила табличку на стол.

Я украдкой мазнул взглядом в сторону вновь прибывшего. Он уже подтянул рабыню к себе и нетерпеливо раскладывал её на столе.

— Отвратительно, — скривилась Леди Темиона.

— Очень привлекательная рабыня, — прокомментировал я, глядя, как девушка, задыхаясь от страсти, цеплялась за стол.

Воин не проявлял к ней ни малейшей нежности. В конце концов, она была всего лишь рабыней.

— Отвратительно, — возмущённо повторила Леди Темиона.

— Выглядит он конечно не очень, и ведёт себя хамовато, но обращается он с женщиной грамотно, — признал я.

Невольница в его руках уже задыхалась от возбуждения и издавала нечленораздельные звуки.

— Вам виднее, а я в этом совершенно не разбираюсь, — заявила женщина, едким тоном, при этом, насколько я видел, она не отрывала глаз от используемой рабыни.

— А Ты сама, разве не хотела бы подвергнуться такому использованию? — полюбопытствовал я.

— Нет! — отчаянно замотала она головой. — Нет! Нет!

Однако я не мог не почувствовать, внезапной, напряженной, почти истеричной страсти в её словесном отрицании истины и потребностей, скрытых в глубинах её существа, о которых сама

она должна была слишком хорошо знать, и всё же по тем или иным причинам с почти трагической отчаянностью пытаться отрицать и скрывать их, возможно, главным образом от себя самой. Почему-то я был уверен, что окажись она на том столе, и она смогла бы обслужить клиента ничуть не хуже. Я не забыл, что она сама выбрала полную опасностей жизнь, основанную на обмане мужчин. Конечно, она, должна была понимать, какие риски были вовлечены в добычу средств к существованию подобным способом. В конце концов, далеко ее все мужчины — дураки. И не могло ли быть так, что отправляясь в это путешествие, она в действительности неосознанно искала мужчину, или мужчин, которые были бы, способны просто взять её в свои руки и дать ей то, что она заслужила, чего втайне жаждала, в чём отчаянно нуждалась — её полное подчинение?

Поднял маленькую закрытую табличку со стола, я открыл её и проверил сумму. Всё было правильно, за хлеб и пагу — два медных тарска, Остальная еда — ещё три монеты.

Снова окинув взглядом Леди Темиону, вынужден был признать, что у неё красивое лицо. Тёмно-рыжие волосы притягивали взгляд. Замечательная талия, неплохой животик и прекрасные груди. Безусловно, она нуждалась в диете, упражнениях и дисциплине. Такие вещи, помимо улучшения внешности, обязательно значительно увеличили бы и её сексуальные потребности. Да, она была красива. Что и говорить, многие из женщин Коса красивы. В Порт-Каре мы не раз использовали их для своих удовольствий. И она уже была возбуждена до той степени, до которой вообще могла быть возбуждена свободная женщина, наблюдающая, как берут рабыню. Безусловно, той девушке никто не собирался предоставлять какого-либо выбора, её просто бросили животом на стол. Но и у Леди Темионы, после того, как её отправили прислуживать за столами, выбор был не велик. К тому же я проследил, чтобы она не забывала выполнять почтение перед мужчинами, показал, как надо ползать в присутствии мужчин и приносить счёт в зубах. Такие вещи не проходят бесследно для женщин, даже для свободных женщин.

Я закрыл табличку и завязал шнурок.

Леди Темиона меж тем во все глаза смотрела на вцепившуюся в края стола, задыхающуюся рабыню, используемую мужчиной, служащую для его удовольствия, и получающую удовольствие сама.

Бородатый, продолжая удерживать девушку, на мгновение замер.

— Она двигается! — прошептала шокированная Леди Темиона.

— Да, — понимающе кивнул я, — она участвует в том, что происходит.

— Ужасно! — прошептала женщина, не отрывая глаз от рабыни.

— Возможно, она просто следует инструкциям, — предположил я.

— Инструкциям! — поражённо повторила она.

— Конечно, — ответил я.

Интересно, неужели свободные женщины действительно полагают, что подчинение рабынь приказам ограничивается такими вопросами как готовка и чистка, полировка кожи и тому подобными мелочами, и что это не коснётся такой интимной, изумительной, драгоценной, приватной и восхитительной сферы, как ночные утехи на мехах? Как раз мужчины-то думают иначе. С их точки зрения приятнее всего командовать рабыней именно в таких местах, как спальня, комнате подчинения, альков и прочих тому подобных.

Бородач слегка отстранился.

Невольница ещё крепче вцепилась в стол, замерла на мгновение, и вдруг, с отчаянным стоном, подалась вслед за мужским телом.

— Вы видели это! — задохнулась Леди Темиона. — Она практически подняла себя ему не встречу!

— Конечно, только рабыня могла так подняться к мужчине, — усмехнулся я, отчего женщину бросило в жар, и она густо покраснела.

— Вы только посмотрите, как извивается эта шлюха! — возмутилась Леди Темиона.

— Возможно, она просто боится, что клиент может оказаться в чём-то недоволен ею, — пояснил я. — Вот и пытается заинтересовать и соблазнить его. Но я не думаю, что мужчина рассержен на неё. Как мне кажется, он просто играет с ней, всего лишь дразнит её.