Предай их всех

Пекальчук Владимир Мирославович

– Я ищу источник магической силы, - заговорил демон глубоким, мощным баритоном, - и мне сказали - ты знаешь, где такой найти.

– Конечно, знаю, - отозвался Норлаш, - если уж на то пошло, то любой маг - источник ее.

– Мне нужен мощный. Очень мощный.

– Это очень относительное понятие. Могу лишь догадываться, какова должна быть сила источника, чтобы даже ты назвал его мощным. Зачем тебе человеческая магия, о великий?

Демоны - существа скрытные и хитрые, но этот оказался не таким.

– Мне нужно открыть портал в мой мир.

– А разве ты протащил

в Сангарию свое вместилище и... своих слуг как-то иначе?

– Портал был недостаточно велик. Я смог провести через него лишь полсотни воинов. А теперь мне надо провести и остальных.

Вот оно как. Безусловно, завоевание целого мира - занятие, вполне достойное Владыки.

– Остальных - это сколько?
– осторожно уточнил Норлаш.

– Всех. Десять тысяч.

– Вот так размах, - ухмыльнулся маг, - и... что дальше?

– Я завоюю этот мир.

– Что ж. Я знаю целых три источника достаточной силы... Один из них утерян, второй еще не факт что до сих пор существует, но третий... Сфера Королей - слыхал про него?

– Он мне и нужен.

– Так в чем проблема, о великий?
– с иронией спросил маг.

– Твой ученик рассказал, что его истинная сила пробуждается лишь в определенные моменты при определенных ритуалах. И для этого нужен маг. Твой ученик рассказал, что учитель твоего учителя написал манускрипт о пользовании Сферой Королей.

– Я понял тебя, - кивнул Норлаш, - но... а что с этого мне?

– Выбраться отсюда - недостаточно?

– И сам выберусь, особенно после того как ты перебил храмовников. Слишком мала плата за мою помощь.

Демон промедлил несколько секунд, затем спросил:

– Чего ты хочешь?

Теперь уже промедлил Норлаш. В самом деле, чего он хочет? Мести жаждала его душа, но сейчас все ужасы его гипотетического возмездия просто меркнут на фоне беды, нависшей над этим миром. Демон-завоеватель явился все равно что во плоти и привел с собой малый отряд. Когда портал откроется и полчища демонических захватчиков ринутся в Сангарию, начнется ад кромешный. Конец света, вот что случится. Конец всего сущего, и вот еще один материальный план бытия падет перед натиском потусторонних тварей, превратится в очередной демонический мир.

И Норлаша это устраивает.

– Я хочу, выражаясь фигурально, место в первом ряду, - сказал он, - откуда мне будет хорошо видно, как этот мир будет пылать в огне, как он рухнет в бездну. И тогда пусть тьма ляжет на землю. Вот чего я хочу.

Глаза демона вспыхнули внутренним огнем, но голос остался ровным.

– Значит, договорились.

***

Келленсилль уже собиралась шагнуть в тронный зал, когда ее слуха достигли звуки шагов. Подкованные сапоги, через главную дверь - к трону. Торубаэль вернулся, догадалась княжна.

Вошедший прошагал до самого трона и Келленсилль услыхала голос вождя карателей.

– Я пришел, мой князь, доложить о выполненном долге. Говорящий скот сторицей заплатил за пролитую кровь.

Тяжелый, печальный вздох отца княжна услыхала даже сквозь занавесь.

– Ты хорошо справился, Торубаэль, как обычно. Что-нибудь

еще?

– Да, мой князь. Я хотел бы отнять немного твоего времени, чтобы рассказать об одном мальчике, которого я встретил этой ночью.

– Говори, - разрешил старый князь.

– Он оказался слишком мал, чтобы платить цену крови, но обещал отомстить за смерть его матери, когда вырастет. На это я ответил ему, что возможность отомстить мне лично появится, как только он убьет одного из нас.

– И что же?

– Мой князь, я решил рассказать тебе об этом, потому что на моей памяти это не десятый и не двадцатый подобный разговор. Таких мальчиков было много. И многих из них я позже убивал, когда они вырастали, а затем этот же разговор повторялся с их сыновьями, и так далее. Я хочу сказать одну вещь... Неприятную. Все это бессмысленно. Мы жестоко мстим людям, но это ничего не дает. Они убивали нас тысячелетия назад, когда мы еще владели землями от внутреннего моря до внешнего, они убивают нас сейчас, они будут убивать нас и впредь. Все эти тысячелетия мы карали их, как велят нам наши традиции и наши князья - и вот итог. Вечный Лес - наше последнее убежище, и нас стало так мало, что под его Сенью хватает места для всех. И только теперь, пару веков исполняя долг карателя, я понял, почему.

– И почему же? Говори.

– Потому что нашего возмездия недостаточно. Мы вырезали и сожгли целую деревню, отомстили за Уллэмаля. Но Уллэмалю было триста лет. Пройдет сто лет, пока его сын станет взрослым и освоит искусство отца. За это время дети, которых мы пощадили этой ночью, вырастут, родят детей, вырастят их и умрут. И их дети успеют вырасти и произвести потомство, и их дети, и дети их детей. За короткие сто лет у людей меняется пять поколений. И за эти пять поколений дети, которых мы не убили сегодня, превратятся во много сотен людей, если не в тысячи. Это больше, чем мы убили этой ночью. Наша потеря - Уллэмаль - гораздо тяжелее, чем потери, которые мы нанесли людям. Но даже не в этом дело.

Наисветлейший, я прошу прощения за мой зашоренный, ограниченный ум. Я должен был догадаться раньше, но смог только сейчас. Мы, щадя детенышей этого скота, сами готовим наших же врагов. Тот мальчик вырастет с ненавистью к нам в сердце, и такими же будут его дети, и дети его детей. И эта война будет продолжаться, как продолжалась тысячи лет. Люди всегда будут ненавидеть нас, но их с каждым веком все больше, а нас... нас уже почти не осталось, и если бы не Сень Леса - люди и тут уже хозяйничали бы.

Мой князь! Я хочу сказать тебе, что все, что я делал многие годы - путь в никуда. Путь к вымиранию. Мы поколение за поколением пожинаем плоды ошибок того добрейшего князя, который тысячелетия назад сказал 'да пусть себе живут, кому они мешают?', и той добрейшей княгини, которая решила, что люди не заслуживают того, чтобы мы... регулировали их количество. И что хуже всего - мы не можем свернуть с этого пути. Сил на полномасштабную войну у нас уже нет, люди слишком окрепли, их слишком много. И мы, как века до этого, идем по протоптанному пути в никуда, и в конечном итоге, если не начнем убивать людских детенышей - там и окажемся. В небытии.