Предчувствие беды
Шрифт:
Нелли не стала бранить молодого лорда за побег. Она только очень занудно рассказывала, какое неприятное впечатление о молодом человеке могут оставить такие поступки. Как он сам себя позорит и как… Рикон крутил на блюдце кружку с чаем и кивал, изредка вставляя только «да, Нелли», и «я согласен, это было безрассудно». Им накрыли стол для чаепития в библиотеке, у большого, занавешенного тяжелыми синими портьерами окна.
– Но и твоя вина в этом недоразумении тоже есть. Ты отчего-то решила, что я ребёнок и от меня можно что-то скрывать. Например, граф Артур обмолвился, что получил письмо, по которому он стал «управляющим». Что всё это значит? Я не припоминаю, чтобы писал какие-то письма.
– Графу Артуру написала я. Конечно же,
– Это крайне неловко, – досадливо сказал Рикон. Нелли кивнула, внутренне улыбнувшись: её порадовало, что молодой лорд чувствовал рамки деликатности. – Еще и я тут появился как дурак.
– Ну, радует, что граф Артур внутренне совсем не изменился. Такой же весельчак и всегда готов помочь. Вот только, вероятно, на вино и мясо перестал налегать. В нашем возрасте это уже лишнее, – сказала Нелли и огляделась вокруг. По одну сторону стояли книжные шкафы, на противоположной стене висели большие часы в обрамлении рамок с портретами.
– Почему же отец никогда не рассказывал о таком друге? – спросил Рикон, встал из-за стола и отошел, чтобы посмотреть на людей, которые были прошлым его семьи. – Оказывается, отец о многом не рассказывал. Иногда мне кажется, что я лишь после смерти его и узнаю…
С одного из портретов на него смотрел пышущий здоровьем, плотный и улыбчивый граф Артур. Только сейчас он понял, о чем говорила Нелли – граф с времён того портрета вдвое похудел. Рядом с ним, в рамочке чуть ниже, красовалась девочка лет шести, с мило подвязанными на ленты кудряшками. Рикон быстро перевёл с неё взгляд на следующую и замер. На портрете была изображена черноглазая, очень строгая женщина с распущенными, прямыми волосами. Она как будто обернулась на него из-за плеча, и Рикон не мог отделаться от ощущения, что где-то её уже видел. Такой же взгляд. Может быть, во сне?
– Граф Артур очень сентиментален, – хмыкнула Нелли так близко, что Рикон вздрогнул и обернулся. Она стояла рядом и тоже смотрела на женский портрет, а потом поджала губы и отвернулась. – Леди Агата выросла невероятно похожей на свою мать. Удивительно милая юная леди.
– Не нашел в ней ничего милого, – сказал Рикон и повернулся к портретам спиной. – Она, кажется, имеет дурные манеры.
– Удивительно это слышать, господин Рикон, особенно от человека, который вломился в её дом, как какой-то деревенщина, – строго осадила лорда нянька. Рикону нечего было сказать, и он только нахмурился. – Вы, вероятно, не помните, но в детстве вы были довольно дружны. Вы, даже, помнится, будучи лет трёх, подарили леди Агнессе золотую пуговицу со своего пиджачка. Которую она тут же и проглотила. Страху тогда все натерпелись…
– Я? – изумился лорд и диковато глянул на няньку. Ничего подобного он не помнил и даже представлять не хотел. Его ничего не могло связывать с такой смешливой девицей.
– Да, – не обращая внимания на его неприятие, улыбчиво продолжила Нелли, – но вы всех уверяли, что маленькая леди на вас напала и сама её отгрызла.
В это было бы легче поверить, – подумал Рикон, но ничего не стал говорить рассмеявшейся Нелли. Она утирала платочком проступившие слёзы умиления и смеялась так искренне впервые после смерти его отца. Казалось, ей было приятно смотреть на эти портреты и вспоминать прошлое.
– Почему отец уехал отсюда? – через время спросил Рикон, пытаясь понять, зачем же уезжать из места, где есть дом, друзья и приятное времяпрепровождение. Неужели только ради него?
Нелли глянула на молодого лорда, неопределённо пожала плечами и долила себе еще чаю из красивого фарфорового чайника. Ответа Рикон так и не получил, но он на нём и не настаивал. Время тянулось медленно. Лорд уже успел отдохнуть от прогулки и позабыть утреннее неприятное столкновение с графской девицей,
– Помогите!
Нелли встрепенулась и открыла глаза, Рикон резко обернулся и стремительно вышел в коридор.
– Боже правый, что случилось?! – пробормотала нянька, выйдя следом за лордом и тут же остановилась.
В холле, у самой двери стояла Агата и слуга, они едва удерживали от падения графа Артура. Бледный, как полотно, он стонал и не мог сделать ни шага. Дворецкий осторожно приобнял его за плечи, принимая вес тела на себя. Он довёл его до ближайшей кушетки и уложил. Граф с такой силой сжал руками мягкие подушки кушетки, что костяшки пальцев побелели. В нём ничего не осталось от того утреннего, весёлого и активного графа Артура, каким он был ещё утром. Агата отбросила в сторону шляпку и бросилась вверх по лестнице, не обращая внимания на изумлённых гостей. Рикон растерянно застыл в нескольких шагах и переводил взгляд с графа, на убегающую девушку и назад. Он казался здесь абсолютно лишним: чужой человек в минуту такой слабости. Нелли всплеснула руками и подошла ближе.
– Боже всемогущий, что случилось? Граф Артур!
Граф Артур с трудом открыл глаза и затуманенным от боли взглядом посмотрел на неё. Он вдохнул, как будто хотел что-то сказать, но сжал зубы, подавив стон. У Рикона от столь яркого контраста пробегали мурашки по спине. Что же такого могло произойти? Свидетелем чего они стали? Рикон сделал несколько шагов в сторону и отвернулся, ему было неловко видеть жизнелюбивого графа в таком состоянии. Оглянулся, не зная куда спрятать взгляд, и заметил, как сверху, не разбирая ступеней, сбегала Агата, держа в руках небольшую бутылочку. Она тоже невероятно изменилась: на ней не было лица от волнения, большие тёмные глаза наполнились слезами. Она ничего не видела перед собой, пропустила ступеньку и оступилась. Рикон сделал быстрый шаг вперёд и протянул руку для помощи, но она не обратила на него внимания – узкая ладошка скользнула по его локтю.
Агата слишком торопилась к отцу. Она бросилась на колени к кушетке, на которой он лежал. Придержала его голову, вытащила пробку из бутылочки и влила её содержимое в рот отцу.
– Сейчас будет легче… сейчас будет лучше, – испуганно говорила она, гладя графа ладонью по щеке.
– Боже, что это такое, Нелли, – шепотом спросил потрясённый Рикон, подходя к нянюшке, в общей тишине ему показалось, что это все услышали. Было ощущение, что он единственный здесь ничего не понимал, потому что никто на него не посмотрел, и не осадил.
Лишь только когда граф перестал так сильно сжимать подушки и начал легче дышать, тишина разбилась резким голосом леди Несси.
– Чертов обед, и зачем он нужен был?! – с досадой сказала она и прикусила губу. – Неужели нельзя эту помолвку обсуждать без диковинных блюд? Вы же знали, что так всё..!
– Агата… – на выдохе прошептал граф и погладил её по щеке. – Юным леди не стоит говорить в таком тоне…
– Мне дела нет до правильности тона, – угрюмо, но уже чуть спокойнее сказала его дочь и поцеловала отцовскую ладонь. Напряжение и ужас их обоих отпускали. Графу хватило сил, чтобы стереть испарину со лба, а потом окинуть взглядом всех столпившихся вокруг него людей.