Предпоследний герой
Шрифт:
Что это?
Ведь она звонила домой. К ним домой. Арсению. При чем тут какая-то баба?
Может, Настя ошиблась? Или станция соединила ее не с тем номером?
Настя потянулась было позвонить еще раз, но потом сообразила, что голос в трубке показался ей знакомым. Очень знакомым.
А еще через минуту она поняла, чей это голос.
Это голос ее заклятой подруги. Милки.
Да, это Милка. Сомнений в том быть не могло.
Арсений
– Кто
– Бросили трубку, – ответила Милка. – Наверно, ошиблись. Или, – она лукаво расхохоталась, – или это твоя благоверная.
– Благоверная? Настька то есть? Думаешь? – недоверчиво произнес он. – Вообще-то она уже кучу времени мне не звонила.
– А сейчас взяла и позвонила, – дразня его, сказала Милка.
– Ну-ну… Если так… – Он ухмыльнулся. – Думаю, ей приятно было слышать твой голос… Ну и поделом! Будет знать!…
– Недобрый ты, – расхохоталась Милка. – А ведь ты ее так любил, так любил!…
– Ладно, Милка, – нахмурился он. – Давай лучше тащи свои припасы. Будем ужинать!…
– А она к тебе сюда разбираться не приедет? – игриво спросила Милена.
Настя
Настя сидела за своим рабочим столом – перед рукописью, в которой она ничего не понимала. Попыталась сосредоточиться – но бесполезно. Строчки плыли перед глазами.
Щеки и лоб полыхали огнем. Вдруг она сорвалась с места. Больше всего на свете ей захотелось ворваться туда. Туда, в ту квартиру, где сейчас эти двое.
Как они посмели? Как он посмел? Привести к ним домой бабу?! Ей дико захотелось помчаться туда – вбежать, и схватить эту гадину за волосы, и таскать ее по квартире, и выгнать пинками на улицу – голую, голую, всем на потеху!…
Боже, ну за что ей, Насте, это унижение!…
Или? Или позвонить туда еще раз? Удостовериться? Понять все точно? Попросить к трубке Арсения? Объясниться с ним?
Да нет, что там объясняться! В чем удостоверяться?! И так понятно: это Милка. Воспользовалась ее отсутствием. И немедленно прыгнула к Сене в постель. У-у, злобная, завистливая сучка!…
Но что же ей-то, Насте, теперь делать?
Арсений
Милка организовала стол ничем не хуже, чем Настя.
Тоненько порезала сыр, ветчину, и даже салат сварганила из огурцов (где только достала!) с яйцами и майонезом. Хлеб щедро намазала дефицитным сливочным маслом.
– Выпить хочешь? – спросила не без подвоха.
Он поморщился.
– Ну, тогда и я тоже не буду. С тобой за компанию.
– Ты ко мне надолго? – напрямик спросил он. – На вечер, на ночь?
– А если я скажу «навсегда»? – кокетливо сказала она.
На лице Арсения ничего не отразилось: ни радости, ни, слава богу, ужаса.
Но и не ответил он ей ничего.
– Ладно,
– А откуда ты узнала, что я один?
– Я же говорила тебе: разведка донесла.
– А где твой муж?
– Муж объелся груш, – захохотала Милена.
– А-а, понятно: «открытый брак», – усмехнулся он. – А любовник?
– Сеня, Сеня! Какой любовник?… Что за допрос!… Али ты ревнуешь?
– Еще чего.
– Я к тебе, собственно, по делу пришла.
– По делу? Ну… Хорошее у нас с тобой было дело. Мне понравилось.
– Совсем не за этим, дурачок! Это ты все не так понял! Вы вообще, мужики, простые – как пять копеек. Только одно у вас на уме. Чего вот ты на меня прыгнул, как бешеный тигр? Не дал даже дубленку снять!…
– Слишком давно ты меня дразнила.
– Я?! – ненатурально удивилась она. – Дразнила? Да ведь я к тебе отношусь просто как к другу. Точнее – как к близкому человеку моей любимой подруги. И просто пытаюсь тебе помочь. Оказываю моральную поддержку.
– Ты уже морально меня поддержала. Излечила от спермотоксикоза.
– Фу, какая гадость! Пошлый ты все-таки, Сенька, как и все вы, кобели!… – Она брезгливо сморщилась. – А ведь я к тебе действительно по делу пришла.
Арсений, насытившись, подошел к ней. Наклонился, обнял.
– Я вижу, что по делу, – промурлыкал он.
Его руки заскользили ниже, забрались под рубашку.
– Подожди! – закричала она. – Перестань. Перестань, кому говорят!… Я… Я ведь узнала, что ты просил…
Руки Арсения замерли.
– Что?
– Ну, насчет твоего кооператива узнала… Медцентра этого… «Катран-меда»…
Он отступил.
– И – что? – спросил, прищурясь.
– Я узнала, кто его заказал. Кто вас закрыть хочет.
– Ну, и…?!
– Знаешь, Сеня… Есть одна корпорация. Крупная. Западная, фармацевтическая…
Она сделала паузу.
– Говори! – властно поторопил он.
– Так вот: это они. Они почему-то хотят, чтобы вы ушли. Чтобы вы закрылись. Чтобы и духу вашего в Союзе не осталось… Эта корпорация сей вопрос и лоббирует… То есть платит кому надо – и в Минздраве, и в горздравотделе… Вот чиновники и стараются. Отрабатывают денежки…
– Чем же наш центр западникам помешал? – резко спросил Арсений.
От его желания и игривого настроения не осталось и следа. Милка хорошо это заметила и пожалела, что затеяла разговор слишком рано: «Этак у него больше ни на что и сил не останется. Все ж таки стресс!…»
– Не знаю я, чем вы им помешали, – покачала она головой. – Понятия не имею. Может, эта компания сама в Союзе хочет какое-то лекарство против рака продавать. А может, еще что…
– А как она называется?
– Ох, ну какая разница!… Главное – большая, многонациональная, с многомиллиардным оборотом – в долларах.