Прекрасная, как река
Шрифт:
– Чувак, ты даже не знаешь, во что ввязываешься.
От того, насколько он прав, у меня заныло в сердце. Как ужиться с такой, как я? Как понять, а особенно полюбить? Шарль ответил:
– А ты не знаешь, что потерял.
Я продолжала сидеть под окнами и лишь после того, как послышался звук двигателей пикапа Шарля и машины Фреда, медленно поднялась. Щенок смотрел на меня, деликатно сидя в лужице и виляя хвостиком. Я наклонилась погладить его.
– Такие бури нечасто бывают. Честное слово.
12
– Уверена?
– Ага! Давай.
Закрыв глаза, я почувствовала у себя на голове вибрацию лезвия бритвы.
Алиса дрожала.
– Не выходит, у тебя слишком много волос.
Я вздохнула.
– Говорила же тебе: сначала надо было обрезать, а потом брить.
Я сходила на кухню за ножницами и протянула их ей.
– Не могу, Фабьена, у тебя слишком красивые волосы.
Забрав у нее ножницы, я пошла в ванную. Внимательно рассмотрела себя в зеркале. Я сама не знала, почему решила сделать это. Может, чтобы люди сразу видели, что я не такая, как они.
За моей спиной появилась Алиса и тут же прикрыла рот рукой.
– Ну вот, все обрезала. Теперь твоя очередь.
Я снова уселась на стул на кухне, и Алиса нажала кнопку бритвы. Прислушиваясь к тому, как машинка гуляет туда-сюда по моей голове, я подняла плечи до ушей – было щекотно. Я попросила Алису сильнее нажимать на бритву. Прикосновения к моей коже должны быть сильными, решительными, иначе мне трудно их терпеть. Закончив, она протянула мне зеркальце. Я не спеша провела рукой по голове.
– Потрогай! Какая она нежная. Как атлас!
– Ну и зачем ты это сделала? Ты выглядишь как парень.
– Круто! Надо вернуться к Клеманс Семанс, может, мне станут больше платить.
– Очень смешно.
– Почему ты сердишься?
– Не знаю… Но нет, неправда, ты не похожа на парня. Наоборот, ты даже как будто женственнее без волос. Ничего не понимаю…
В эту минуту в дом вошли мама и тетя Клэр. Не успела я сделать объявление, как обе уже орали. Я посмотрела на часы. В четыре сорок две 12 июля 1997 года все соседи узнали, что я побрила голову. Мама подошла ко мне со страшными глазами.
– Фабьена, о чем ты думала?
– О том, чтобы сбрить волосы.
Она села в гостиной в окружении пакетов из магазина с таким видом, будто кто-то умер.
– Ну мама! Это все та же я, просто без волос. Они отрастут!
Алиса села возле нее.
– Честно, Брижит, это была не моя идея.
Посмотрев на тетю Клэр, затем на Алису, мама снова перевела взгляд на меня.
– Ладно. Закроем тему, все равно дело уже сделано.
Поднявшись, я подошла к окну.
Наискосок от нас Этьен стриг живую изгородь перед домом Дюма.
– Пригласим Этьена на ужин?
Мне даже необязательно было задавать этот вопрос, мама точно сказала бы да. Я спросила у Алисы, выйдет ли она со мной, и мы направились к Этьену. На улице я сразу ощутила кожей головы теплый ветер. Я закрыла глаза.
– Привет, Этьен!
Стоя наверху стремянки, он посмотрел на меня из-под руки.
– Я правильно понял? Ты сделала себе кокос?
– Да!
– Прикольно!
– Спасибо… Скоро заканчиваешь? Придешь к нам на ужин?
– Да, окей, приду, как закончу.
Мы отошли, и я предложила Алисе пробежаться наперегонки.
– Я тебя точно перегоню, у меня теперь аэродинамическая голова!
Этьен сосчитал от трех до нуля, и мы побежали. Перебегая дорогу, я оглядывалась на Алису, которая пыталась меня догнать, и не увидела приближающуюся машину. Помню только, что услышала визг шин по асфальту и почувствовала, как меня выбросило на капот. Алиса завопила, но яснее всего я услышала крик женщины-водителя:
– Я сбила мальчика!
Когда я открыла глаза, я была в скорой.
– О, привет!
Кажется, фельдшер обрадовался, что я очнулась. В руках у него были моя карта медицинского страхования и больничный лист.
– Как тебя зовут?
Прежде чем ответить, я подождала несколько секунд. В бедрах пульсировала боль.
– Думаете, у вас неправильные документы?
– Просто хочу убедиться, что ты помнишь свое имя.
– Меня зовут Фабьена Дюбуа. Если назову все номера на обоих документах, мне дадут приз?
Он рассмеялся, приняв мои слова за шутку. Когда я начала без ошибок перечислять цифры, он посмотрел на меня уже серьезно.
– Окей… Думаю, с памятью все в порядке!
Он продолжал изучать мою карту медицинского страхования, глядя то на меня, то на фотографию.
– Думаю, длинные волосы идут тебе куда больше.
Я поморщилась – мне было больно, и я не понимала, зачем он это говорит. Я попробовала приподнять голову, но мешал шейный фиксатор, сковывающий движения.
– Очень болят ноги…
– Скоро приедем в больницу. Тебя не укачало?
– Нет.
– Отлично. Твоя мама и тетя едут за нами на машине.
– У меня идет кровь?
– Немного на лбу и на плече. И еще должен сказать тебе – не удивляйся, нам пришлось сделать у тебя на джинсах прямой разрез от лодыжки до талии, чтобы осмотреть ноги. Так что теперь у тебя штаны как у ковбоя!
Закрыв глаза, я сказала ему:
– Я не против, джинсы натирают мне бедра.
Когда меня вынесли из машины скорой помощи, все уже были на месте. Мама спорила с тетей Клэр, кто оплатит парковочный талон, а Этьен рассказывал Алисе, что женщина, сбившая меня, была уверена, что я мальчик. Я слышала их, но не видела. Единственное, что я могла видеть, пока фельдшер толкал мою каталку, – быстро бежавший надо мной больничный потолок. Пройдя кучу обследований и прождав несколько часов, я встретилась с врачом.