Прекрасная маленькая принцесса
Шрифт:
Затем он отступает назад, показывая мне, что он действительно имеет это в виду. Унижение согревает мое лицо.
— Веди себя хорошо, — снова эхом звучат слова моего отца в моей голове. Отказавшись от своего достоинства, я медленно опускаюсь на холодный бетонный пол, вставая на колени перед Петром.
Я остро осознаю, что это ставит мои глаза на уровень его промежности, и я стараюсь не смотреть вниз, чтобы посмотреть на нее. Вместо этого я делаю глубокий вдох и пробую снова.
— Прости, Петр. Можем
Его серые глаза становятся расплавленным серебром, когда он смотрит на меня сверху вниз, и воздух шипит между его зубов.
— Я скажу тебе вот что, Принцесса. Ты отсосешь мне, и если ты сможешь сделать мне нормальный минет, я подумаю о том, чтобы все это отпустить.
Мой живот переворачивается, когда я понимаю, что именно к этому он и шел все это время. Последнее, что я хочу сделать, это позволить ему использовать меня, но я не вижу другого способа все исправить, и мой отец сказал мне сделать это правильно.
Готовясь к тому, что, я уверена, будет неприятным опытом, я молча киваю.
Петр сладострастно стонет, расстегивая джинсы и расстегивая молнию, пристально глядя на мое лицо. Хотя я граничу с паникой, мое тело все еще реагирует на каком-то инстинктивном уровне. Мой стержень напрягается от сексуального звука, а пространство между бедрами согревается от предвкушения.
Смущение смешивается со страхом, когда я понимаю, что реакция — возбуждение.
Петр стягивает талию своих джинсов и боксеров до середины своих мускулистых бедер, высвобождая свою впечатляющую эрекцию. По сравнению с этим я понятия не имею, можно ли его считать большим. Все, что я знаю, это то, что его член слишком толстый и длинный, чтобы поместиться у меня во рту.
Мое горло судорожно сжимается, и я вздрагиваю, глядя вниз на разгневанную розовую головку.
— Ты когда-нибудь делала это раньше, Маленькая Принцесса? — Издевается он, его тон показывает, что он слишком сильно наслаждается этой формой пытки.
— Нет, — выдыхаю я, затем качаю головой, потому что не уверена, что он меня слышит.
— Открой рот по шире, обхвати губами спрятав зубы и думай об этом так, будто пытаешься проглотить банан целиком. Если ты действительно хочешь меня порадовать, можешь воспользоваться языком. Но что бы ты ни делала, не кусай меня и не блюй на меня, — предупреждает он. — Поняла?
Я смотрю на его темное, красивое лицо с широко раскрытыми глазами страха, и он тихонько хихикает. Затем он хватает основание своего члена и многозначительно постукивает шелковистой головкой по моим губам. Сдерживая слезы, я подчиняюсь его указаниям, обхватывая губами, когда широко открываю рот.
Его пальцы с удивительной нежностью расчесывают мои волосы, пока он держит мою голову одной рукой. Другой он направляет свой член мне в рот. Я не знаю, что делать с руками, но мои колени кричат от холодного, твердого цемента. Поэтому я хватаюсь за его бедра, чтобы помочь себе удержаться и снять с них давление.
Его кончик мягкий,
— Вот и все, — хвалит он, его голос хриплый и очень мужской. — Я хочу, чтобы ты взяла меня всего, Принцесса. Каждый последний чертов дюйм.
Он не шутит. Он не торопится, медленно проникая в мои губы, и это помогает мне привыкнуть к его размеру. Моя челюсть напрягается, чтобы оставаться достаточно открытой, чтобы не задеть его зубами, но мне это удается.
Затем он достигает задней части моего языка, его головка перекрывает мне дыхательные пути, когда он полностью заполняет меня. И продолжает. Я давлюсь, когда он проталкивается мне в горло, душит меня. Мои шейные мышцы инстинктивно напрягаются, пытаясь остановить нежелательное вторжение. И все же мое нутро напрягается от предвкушения, когда он беззастенчиво заявляет на меня свои права.
— Даааа……… — шипит Петр, останавливаясь, когда мои губы касаются основания его члена.
Он держит меня там несколько секунд, душит, и, кажется, наслаждается тем, как мое горло сжимается вокруг него. Новые слезы жгут мои глаза, когда я снова давлюсь. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не укусить.
Его член дергается, когда я давлюсь в третий раз, затем он милостиво начинает выходить из меня. Меня затопляет сильное облегчение, смешанное с приливом чего-то более запретного, когда он выходит. Прямо перед тем, как его головка выскальзывает, он снова толкается вперед.
Я слишком поздно вспоминаю, что мне также следует использовать свой язык, но на этот раз он ускоряет темп, не давая мне возможности улучшиться. Нажимая на мой рот более решительно, он находит заднюю часть моего горла, прежде чем я готова, и я чувствую, как желчь устремляется вверх по моему горлу.
К счастью, он больше не задерживается, и я с силой глотаю желчь.
Его темп становится ровным, его толчки настойчивыми, когда он трахает мой рот. Я стараюсь не отставать, проводя языком по основанию его эрекции, как могу.
— Хорошая девочка… моя… — хрипло говорит он, его пальцы сжимают мои волосы.
Я дрожу, когда жар между моих бедер усиливается, а мои трусики становятся влажными.
— Тебе это нравится? — Издевается он, словно чувствуя мое возбуждение. — Ты все еще чувствуешь себя принцессой, когда делаешь мне минет?
Насмешливый вопрос говорит мне, что подчинение Петру не решает вражду между нами. Он усиливается. Издевается надо мной, вероятно, из-за обиды на то, что сделали мои братья. Либо это, либо я ему действительно не нравлюсь по какой-то непостижимой причине. Осознание этого обливает мое растущее возбуждение, как ведро ледяной воды. Внезапно я остро осознаю, насколько я близка к тому, чтобы задохнуться. Темп Петра неумолим, его толчки почти оставляют синяки на задней стенке моего горла, и желчь грозит вырваться из меня в любой момент.