Прекрасная стерва
Шрифт:
“Ты настолько уверен в себе?” спросила я.
“Совершенно верно”.
“И что заставляет тебя думать, что у меня нет моего собственного списка?” Я встала, десерт был позабыт, когда я обогнула стол, останавливаясь перед ним. Его член уже торчал, натягивая ширинку брюк. Он проследил за моим пристальным взглядом и ухмыльнулся мне, зрачки потемнели и настолько расширились, что затонули в обрамляющем их карем цвете.
Я хотела сорвать свою одежду и почувствовать жар этого пристального взгляда на своей коже, проснуться утром изнуренной, но с воспоминанием
Беннетт ерзал на своем стуле, и я протиснулась между его ногами, потянувшись, чтобы откинуть его волосы со лба – волосы, которые неизменно выглядели так, будто он недавно трахался. Мягкие пряди скользили между моими пальцами, и я откинула его голову назад, привлекая его глаза к своим. Я так скучала по тебе, хотела я сказать. Останься. Не уходи снова так далеко. Я люблю тебя.
Слова застряли в горле, и взамен выскочило ничто иное как “Привет”.
Беннетт наклонил голову, широко улыбаясь, когда смотрел на меня. “Привет”. Теплые руки захватили мои бедра и притянули меня ближе. Смех крутился вокруг одного единственного слова, и я знала, что он мог прочитать меня как книгу, видеть каждую мысль так ясно, как будто это было написано чернилами на моем лбу. Не то, чтобы я не чувствовала себя комфортно говоря, что люблю его, просто, это было настолько новым. Я никогда не говорила это никому до него, и иногда от этого испытывала жуткий страх, как будто, вскрывая свою грудь, я вручала ему свое сердце.
Его рука переместилась вверх, и опустилась на мою грудь, большой палец пробежался вдоль нижней ее части. “Я не могу не задаться вопросом, что находится под этим симпатичным свитерком”, сказал он.
Я втянула воздух, почувствовав, как мои соски затвердели под тонким кашемиром. Он просунул одну пуговицу через отверстие, а затем другую, пока джемпер не открылся, и его глазам не предстал вид на едва прикрывающий меня бюстгальтер. Оценив, он промурлыкал. “Что-то новенькое”.
“И дорогое. Непорть его”, предупредила я.
Он не мог сдержать свою самодовольную улыбку. “Я бы никогда”.
“Беннетт, ты купил мне комплект за четыре сотни долларов и затем использовал его, чтобы привязать меня к своей кровати”.
Он рассмеялся, стаскивая свитер с моих плеч, не торопясь, чтобы развернуть меня как подарок. Длинные пальцы, двинулись к поясу моей юбки и заполнили комнату тихим звуком молнии. Он сделал, так как и обещал, целеустремленно сдвигая шерстяное изделие с моих бедер и вниз по ногам, чтобы оно собралось в лужицу у моих ног, оставив на мне только кружевной лифчик и довольно откровенные трусики.
Низкий шум включенного кондиционера заполнил квартиру, а поток прохладного воздуха, устремился по моей обнаженной коже. Беннетт притянул меня на колени, так что мои ноги были по обе стороны от его бедер. Грубая ткань его брюк задела заднюю
А затем, я поняла, что эта позиция была преднамеренной. Я подозревала, что он тоже думал именно о той ночи. Его глаза сияли таким голодом, таким обожанием, что я не могла не испытывать чувство власти, ведь не было ничего, что этот мужчина не сделал бы, если бы я просто попросила.
Я дотянулась до пуговиц его рубашки, желая его голым надо мной, подо мной – везде. Я хотела вкусить его, исцарапать его кожу при помощи своих пальцев, губ и зубов. Я хотела растянуть его на столе и трахнуть, пока всякая мысль о ком-либо из нас покидающим эту комнату, не была бы удалена из памяти (не стала бы далеким воспоминанием).
Где-то в квартире, зазвонил телефон. Мы замерли, ни один из нас ничего не говорил, оба ждали, надеясь, что это была счастливая случайность, и что затем последует только тишина. Но пронзительный рингтон мобильного телефона — тот, что стал для меня слишком знакомым — снова наполнил воздух. Работа. Чрезвычайный рингтон. Не очередной чрезвычайный, а чрезвычайно– чрезвычайный. Беннетт выругался, прислонив свой лоб к моей груди. Мое сердце колотилось у меня под ребрами, а мое дыхание было слишком быстрым и слишком громким.
“Черт, прости”, сказал он, когда мобильник продолжил звонить. “Я должен…”
“Я знаю”. Я встала, используя спинку стула, чтобы поддержать свои дрожащие ноги.
Беннетт потер руками лицо, перед тем как встал и пересек комнату, найдя свой телефон там, где он бросил свой пиджак, на спинке кушетки. “Да”, сказал он, а затем послушал.
Я нагнулась за своим свитером и накинула его на плечи, нашла свою юбку и натянула ее на бедра. Я отнесла блюда в кухню, в то время как он говорил. Я пыталась дать ему хоть какое-то чувство уединенности, но начала беспокоиться, когда его голос продолжал повышаться.
“Что значит, они не могут его найти?” кричал он. Я прислонилась к дверному проему и смотрела, как он вышагивал взад и вперед перед панорамными окнами. “Это произойдет завтра, и кто-то положил не на свое местогребаный основной файл? Разве кто-то другой не может разобраться с этим?” Последовала пауза, во время которой я, клянусь, что фактически наблюдала за тем, как повысилось кровяное давление Беннетта. “Вы шутите?”Очередная пауза. Беннетт зажмурил глаза и глубоко вздохнул. “Прекрасно. Я буду там в двадцать”.